— Не будешь. — Тэйт сел рядом. — Когда-нибудь это пройдет, обязательно. А пока я знаю, как тебя успокоить. Но лучше не использовать этот способ слишком часто. Можно увлечься ненароком, а проблемы тем временем сами себя не решат.

Проскочившая в его тоне усмешка без следа растворилась в последних словах.

— Серьезные проблемы? — спросила Пэт, не подумав, как глупо это прозвучит.

— На станции был человек, — проговорил Тэйт, не глядя на нее. — Портальщик. Мы перекинулись парой слов. Теперь не могу вспомнить его имя… Сколько было взрывов?

Пэт отпрянула, когда он резко развернулся к ней.

— Один, — прошептала едва слышно.

— Нет, — не согласился алхимик. — Два. Практически одновременно, но два. — Он зажмурился и принялся считать, будто про себя: — Восемь в гроте, два на станции. Осталось десять… — Открыл глаза и кивнул. — Серьезные. Серьезнее некуда.

Дверь снова скрипнула, и на крылечко вышла Бекка. Через мгновение сидела уже на ступеньках позади матери, обнимая ее за плечи.

Пэт повернула голову, коснулась губами мягкой ладошки, заглянула в серьезные глаза дочери.

— Испугалась?

Бекка помотала головой. «А ты?» — читалось в обеспокоенном взгляде.

— Немного.

Интересно, купол до сих пор висит над развалинами? Пэт непроизвольно обернулась в сторону разрушенной станции.

— Защита будет держаться, пока сохраняется остаточный фон от артефактов перемещения, — сказал Тэйт, угадав ее мысли. — Наверное, кто-то должен объяснить горожанам, что это для их же блага и опасности купол не представляет.

— Кто-то, да. — Пэт вздохнула. Поднялась со ступенек, продолжая придерживать дочь за руку. — Я скажу отцу. Все, что так или иначе связано с магией… Он или Фло — больше некому.

Ей хотелось продолжить разговор о бомбах. Выяснить, что подразумевал Тэйт, говоря о двух на станции и восьми в каком-то гроте, а главное — об оставшихся десяти. У кого оставшихся?

Но не стоило обсуждать это при Бекке.

— Кого-то ведь пришлют разбираться, что случилось? — Пэт с надеждой смотрела на сосредоточенно ковырявшего каблуком землю алхимика.

— Пришлют, — кивнул он. — Когда поймут, что тут что-то случилось. Я не знаю всех правил, но, кажется, сначала проверяют исправность каналов. Вряд ли сразу же заподозрят… такое…

Наверное, он все еще думал о том портальщике. Потому и на улице стоял такой отрешенный среди перепуганных людей. А Пэт еще и накинулась на него с нелепыми обвинениями.

— Идем в дом, — позвала она дочь, решив, что Тэйту нелишне побыть одному.

Бекка сделала шажок, но внезапно остановилась, прислушиваясь. На веснушчатом личике промелькнула такая обеспокоенность, что Пэт тут же подумала о еще одном взрыве и почувствовала, как ноги прирастают к крыльцу.

Спустя мгновение из ее груди вырвался вздох облегчения: просто стучат в парадную дверь. Громко и нетерпеливо. Видимо, жители Фонси решили не дожидаться, когда им что-либо объяснят, и сами пришли за ответами к доктору Эммету.

Но все же что-то в настойчивости, с которой славные рассельцы ломились в их дом, Патрисии не понравилось.

— Останься с Тэйтом, — велела она дочери. — Я посмотрю, кто там.

Взрывов и обвалов Пэт боялась до дрожи и слез. Но только взрывов и обвалов, ничего больше. В коридоре решительно обогнала идущего к двери отца и, отодвинув тугую щеколду, вышла наружу, оттеснив толпившихся на пороге людей.

— Чем могу помочь, господа?

Рука привычно потянулась к волосам поправить прическу, но поймала одну из косичек, заплетенных с утра. Платье в цветочек солидности тоже не добавляло. Однако народ схлынул-таки со ступенек. Ранние сумерки не мешали рассмотреть напряженные, испуганные или откровенно злые лица. Оглашать цель визита никто не спешил.

— Чего приперлись? — ворчливо осведомился вышедший вслед за Пэт отец. — Портал взорвался, понятно же. Портальщика жалко. Но больше вроде никто не пострадал. Защита стоит вон, — махнул рукой в сторону мерцающего купола. — Предосторожность. Чтобы огонь на соседние дома не перекинулся… Не перекинулся же? Вот и все пока. А там — специалисты прибудут, разберутся.

— Так что, пузырь этот так и будет висеть?! — возмущенно выкрикнул долговязый парень, чья голова в сдвинутой на затылок шляпе возвышалась над толпой.

— Тебе-то что, Фил? — прищурился доктор Эммет. — Ты на другом конце города живешь. А я тут, под самым, как ты сказал, пузырем, и, если бы была от него опасность, уже вещи собирал бы. Но не собираю, как видишь.

— Так он же светится! — неуверенно проблеяли из толпы. — Прям перед моими окнами!

— Вот и хорошо, — с раздраженным скрипом в голосе заявил доктор Эммет. — Будешь ночью из кабака идти — не заблудишься.

Послышавшиеся смешки немного разрядили обстановку, но расходиться никто не спешил.

— Разобраться надо, что случилось, — пробасил, выходя вперед, грузный мужчина с обвисшими седыми усами. — Сам ведь понимаешь, Льюис, неспроста рвануло.

— Ба, Хэнк! — наигранно удивился доктор. — Где ж тебя с утра нелегкая носила, когда Пекон с приятелями дом Фло штурмовали? Нам там как раз маршала с помощниками не хватало.

— В отъезде был. — Хэнк Бросман, которого Патрисия помнила не маршалом, а хозяином мелкой скобяной лавочки, на миг отвел взгляд. — Да и что там было? Семейные разборки, как мне доложили. А тут дело серьезное. Приедут, с меня спросят, если преступника упущу.

— Преступника? — встрепенулась Пэт.

На нее не обратили внимания.

— Неспроста рвануло, — повторил Бросман. — Люди говорят, в аккурат перед этим парнишка с железной дороги туда заходил. Тот, что у тебя вечно трется. Тиролл, кажется.

Люди говорят? Пэт обежала взглядом шушукающуюся толпу. Может, кто-то и видел у станции Тэйта. А может, просто услышали слова, с которыми она набросилась на него после взрыва, и раздули сплетню до пожара. Небольшого пока, но неприятного. А самое неприятное, что в этом случае она, Патрисия, выходила виноватой.

Виноватой быть не хотелось.

— И что же? — обратилась она к маршалу. — Он заходил на станцию с бомбой в руках?

Ее снова проигнорировали.

За последние годы, вращаясь в кругах, где человека оценивали по его знаниям и опыту, без оглядки на то, носит он юбку или брюки, Пэт почти забыла, что существуют мужчины, считающие женщин существами низшего порядка или попросту дурами, с которыми говорить не о чем, но, видимо, один такой как раз стоял сейчас перед ней.

Сначала Пэт разозлилась. А потом…

— Мистер Бросман, — громко, растягивая слова и улыбку, позвала она маршала.

Тот раздраженно обернулся и вдруг прилип к ней взглядом.