— Это что за чемоданы? — спросил он строго. — Словно вы не путешествуете, а переезжаете.

— Какой вы догадливый! — парировала я. Он молча удалился.

Вагон был относительно узким, и мы сидели, прижавшись друг к другу. Мальчикам было тесно, но они не думали жаловаться. Поезд раскачивало во все стороны, как на каруселях. Публика, казалось, давно привыкла к такому способу путешествия. Поездка длилась целую вечность. Риан и Элиас громко спросили нас, какими именами называться. Вокруг были только испанцы, но мы с матерью строго напомнили им о необходимости хранить тайну и не говорить громко. Привлекать к себе лишнее внимание было совершенно незачем. Через несколько часов мы наконец-то прибыли в Барселону. Уже была ночь, но я различала типичную для Испании архитектуру. Дети сильно устали, поэтому мать решила найти гостиницу недалеко от вокзала, по возможности недорогую.

Чтобы туда добраться с вещами, нам понадобилась два такси.

Редван предостерегал нас относительно таксистов, которые обманывали приезжих, но выбора у нас не было. Мать строгим голосом предупредила, что нам нужна недорогая гостиница. Но все равно нас доставили к дверям отеля класса люкс. Она была вне себя от злости.

— Куда вы нас привезли? А вам сказала «недорогую». Или вы глухой? Шиш вам, а не чаевые.

Водитель сначала не отреагировал, но наверняка все понял. Такси уехало, оставив на тротуаре наш багаж и детей. Не могло быть и речи о том, чтобы ночевать в пятизвездочном отеле. Вот еще одна проблема. Было очень поздно, и мы все устали.

По другой стороне улицы прогуливался чернокожий мужчина с большой черной, как он сам, собакой. Он шел в нашу сторону.

— Вы говорите по-французски? — обратилась к нему мать.

— Да. Чем могу помочь?

— Мы приехали из Франции, и у нас не очень много денег. Не знаете, нет ли здесь гостиницы более дешевой, чем эта?

— Я бы с удовольствием пригласил вас к себе, но, к сожалению, у меня очень тесно для такой компании. Есть пансионат, где можно снять квартиру. Там тоже дороговато, но все-таки не настолько, как здесь. Я могу вас туда проводить, если желаете.

— Очень мило с вашей стороны! Большое спасибо! Какое великодушие. Показав на гостиницу, Филиппо предложил назавтра проводить мать в бюро путешествий. Он оставил свои координаты. Потом мы вошли в апартаменты. Дети были ошеломлены при виде ванной комнаты, двух канапе и полностью оснащенной утварью кухни. Их удивление самым обычным оборудованием меня обеспокоило. Всего год без кухни, со спаньем где придется. Год, прожитый без элементарных условий. Как приятно было наблюдать теперь за ними, за моими маленькими братиками! Позабыв об усталости, они бегали по комнатам своего нового замка! Однако нужно было отдыхать, набираться сил перед испытаниями завтрашнего, решающего дня. Переезд в Барселону так утомил нас, что мы попадали в постели и уснули, как только наши головы коснулись подушек.

Со стороны мы были самой обычной семьей — так, ничего особенного. Согласно исламскому учению сон — это состояние человека между жизнью и смертью. Кто знает, может, каждое утреннее пробуждение — это новое рождение? А каждую ночь нам предоставляется новый жизненный выбор. Когда рождается новый человек, никто не думает, что он, возможно, когда-то лишится крова, документов или же превратится в чудовище. Как мой отец. О чем думает его мать в день родов? Говорит ли она своему младенцу: «Я сделаю тебя худшим из мужей и худшим из отцов»? Мне стало плохо от таких мыслей, но не думать я об этом не могла. Ладно, пора сменить тему.

* * *

На следующее утро Мелисса, мать и Филиппо отправились в бюро путешествий, а я стала собирать мальчиков: выкупала их в ванной (наконец-то!), чтобы напомнить нашим херувимчикам об их новом статусе. Я тоже не отказала себе в этой роскоши и приняла ванну наскоро, наслаждаясь каждой минутой. Едва я успела одеться, как зазвонил телефон.

— Плохие новости, Нора. Ты будешь сердиться.

— Вечно у нас не слава Богу! Давай, рассказывай.

— Нет ни одного прямого рейса. Нам придется делать пересадку на другой самолет.

— Где?… Надеюсь, не там, где я подумала?

— Вот черт… ну да, в Париже.

Мне показалось, что земной шар прекратил вращаться под ногами. Трусливая мысль охватила меня: «Мы пропали. Надо возвращаться обратно в гостиницу». Сколько еще выносить подобное напряжение! Вслух же произнесла:

— Мама, это очень рискованно. Мы поступаем, как камикадзе.

— По-другому никак!

Эх, да пусть будет что будет!

— Раз надо, значит надо. Отступать уже поздно. Надо лететь. Роптать бесполезно.

Машинально я собрала вещи, до такой степени я была ошеломлена новостью. Братья что-то говорили мне, но я не слышала. Нужно было, чтобы в голове стало пусто. Пытаясь совладать с чувствами, я повторяла вымышленные диалоги с таможенными чиновниками. Вдруг услышала сигнал автомобиля. Две машины такси уже ждали нас у выхода. Времени почти не оставалось. Загрузив чемоданы в багажники, мы тронулись в путь. Мать ехала в первом такси с Мелиссой и Захом, а я с близнецами — во втором. Дорогой я посмотрела на себя в зеркало заднего вида. О боже! А контактные линзы? Они были мне просто необходимы, если я хотела стать похожей на Карину, мою новую личность.

Я попросила водителя остановиться и предупредила мать. Влетела в магазин оптики на углу улицы, где продавец-консультант предложил мне большой выбор линз. Я схватила пару наугад и тут же надела линзы перед зеркалом. Расплатившись, выскочила так же быстро, как и вошла. Словно торнадо!

Мать решила, что будет лучше предупредить близнецов о пересадке в Париже. Со своей стороны я бы предпочла, чтобы они не знали об этом. Новость, естественно, вызвала всеобщую панику. Малыши плакали и кричали:

— Я не хочу возвращаться во Францию! Я хочу ехать в Канаду!

Мы должны были успокоить их, чтобы не привлекать внимания, поэтому объяснили, что в Париже мы даже не станем выходить из здания аэропорта и не поедем ни в какую гостиницу. Мало-помалу они успокоились, но их паника вселила страх в Мелиссу. Я тоже была напряжена до колик в животе.

Настало время проходить на посадку. Это было легко: никто документов не проверял, ведь самолет летел только во Францию. Я тихо переговаривалась с матерью, чтобы не тревожить остальных членов семьи.

Перелет позволил мне отдохнуть — я в этом так нуждалась. Я задремала, а мое сознание отправилось в свободное плавание. Это напоминало фильм. Я видела себя совсем маленькой, в возрасте, когда еще не ощущаешь разницу между добром и злом, в том невинном возрасте, когда все вокруг в новинку и наполнено радужными надеждами. Тогда я и не знала о том аде, через который мне придется пройти. Вот мать дарит мне подарки на дни рождения, вот я встречаюсь с приятелями-одноклассниками, вот мои качели, розарий с шипами, мой сад, мой белый велосипед, мой большой друг Тонтон.