– Спасибо, Джесси, но имей в виду, что я все еще сержусь на вас обоих.

Кладу трубку, сбитый с толку и сообщением, и таинственным приятелем Джесси.

Глава 26

Как только подхожу к Музею Ван Гога, сразу замечаю Еву. Честно говоря, я ее немного стесняюсь. Все разгуливают в шортах и футболках, а она одета как Шерлок Холмс, только трубки не хватает.

– Зачем нам увеличительное стекло? – потрясенно спрашиваю я, когда она заключает меня в объятия – слишком сердечные, если учесть, что мы знакомы меньше двенадцати часов. Когда мы обнимаемся, я случайно сбиваю с ее головы знаменитую шляпу Шерлока Холмса.

– Это то, что носят детективы. Неудивительно, что ты до сих пор не нашел ее в этом, – она указывает на мою одежду. На мне те же черные джинсы, что и в последние несколько дней, и толстовка с капюшоном.

– Ты же знаешь, что мы просто зайдем в несколько книжных магазинов, чтобы посмотреть, работает ли там эта девушка, а не пытаемся раскрыть убийство.

– Тогда ладно, – раздраженно говорит она, убирая увеличительное стекло в рюкзак, где я успеваю заметить множество других детективных принадлежностей. Мне показалось, что я видел даже подслушивающее устройство, но решаю не поднимать этот вопрос: в конце концов, она же не вспоминает о том, что мы встретились в борделе.

– Я тут подумала… Может, выложишь мою фотку на своей страничке?

– Ты поэтому так нарядилась? Для фотографии? Ты ведь знаешь, что я не веду ту страницу, верно?

– Ты можешь отправить фотографию своей подруге, а она загрузит.

– Ты действительно так сильно этого хочешь?

Она с энтузиазмом кивает и снова берет увеличительное стекло, готовая позировать. Я фотографирую ее на телефон.

Мимо нас проносится шальной футбольный мяч. Один из детей, играющих в большом парке поблизости, бежит за ним, распугивая десятки чаек, которые устроились на траве. Вид у них угрожающий.

– Хорошо, так куда мы пойдем в первую очередь? – спрашиваю я после фотосессии.

Она раскрывает большую бумажную карту Амстердама – настоящий музейный экспонат.

– В центре города есть четыре английских книжных. Каждый из них недалеко от Музея Ван Гога, гдевыставлены «Подсолнухи». Я пометила их красной ручкой.

Она явно сделала свою домашнюю работу. Каждый магазин на карте обведен красным. Есть ли среди них тот самый?

– Давай пойдем этим путем, направимся сюда и обойдем вокруг, – Ева указывает на карту и ведет по запланированному маршруту пальцем, как будто она футбольный тренер и это план игры.

– Отлично.

Ей требуется почти пять минут, чтобы снова сложить карту, и в конце концов она просто сминает ее и засовывает в сумку.

– Не торопись, времени полно, – улыбаюсь я. – Пошли!

– Не так быстро. Прежде чем отправляться в любой из этих магазинов, надо зайти в музей. Нельзя приехать в Амстердам и не увидеть «Подсолнухи», особенно в твоем случае.

– Это действительно необходимо?

– Нам надо думать, как она. Нам нужно установить с ней связь!

Я ошеломленно смотрю на Еву.

– Ну же, Джош, ты хочешь ее найти или нет?

– Разве нам не нужно было заранее купить билеты или что-то в этом роде?

– Все в порядке, билеты я заказала вчера вечером. Деньги вернешь позже, не волнуйся.

Заказала билеты? Блестяще. У меня ведь неограниченный бюджет!

– Только надо взять аудиогиды, – заявляет она, не оставляя выбора.

О, прекрасно, еще расходы.

В конце концов мы поднимаемся по эскалатору в галерею, хотя Ева не в восторге оттого, что пришлось оставить снаряжение детектива-любителя в гардеробе вместе с сумками.

Несмотря на толпу людей, здесь очень тихо, все ходят и слушают свои аудиогиды. По галерее разносится только голос Евы: она не понимает, что говорит слишком громко.

Мы пропускаем ранние работы Ван Гога, чтобы добраться до главного шедевра. На бирюзовой стене всего одна картина, прямо по центру, в золотой раме. В отличие от Мюнхена, здесь трудно рассмотреть ее как следует, потому что вокруг толпятся люди. Каждый смотрит в экран своего мультимедиа-путеводителя, где есть фотографии крупным планом и дополнительная информация.

– Для Ван Гога желтый цвет был символом счастья. Он, как известно, использовал только три оттенка желтого, чтобы завершить эту картину. В голландской литературе подсолнух был символом преданности и верности. На различных стадиях эти цветы также напоминают нам о цикле жизни и смерти.

Мы поднимаемся еще на один лестничный пролет.

– Тут кое-что интересное, – я снимаю наушники и окликаю Еву. Передо мной переписка Ван Гога с его братом Тео. – Она сказала, что недавно читала его письма, так что, возможно, видела их здесь.

– Да, это вполне возможно. Давай заглянем в сувенирный магазин, – Ева тащит меня через весь зал к магазину, спрятанному в углу. – Посмотрим, что тут у нас… – говорит она, включая режим детектива.

Рядом со всеми мыслимыми и немыслимыми товарами с изображением «Подсолнухов» – брелоками, карандашами, футболками – лежит стопка «Писем Ван Гога», изданных «Пингвин классикс».

– Думаю, она приехала сюда, увидела в музее письма и купила книгу.

Она кивает в знак согласия с моей теорией.

– Как думаешь, нам стоит их купить?

– Я ее уже читал, – отвечаю я, кладя обратно книгу, протянутую Евой.

Я скачал и прочитал ее через день после того, как Девушка-Подсолнух упомянула о ней, чтобы потом мы могли обсудить эту книгу, если когда-нибудь встретимся снова.

Когда мы спускаемся на первый этаж и возвращаем наши аудиогиды, я понимаю, что идея с музеем была действительно хороша. Вслух я этого не говорю, но теперь настроен более оптимистично.

– Ну что, теперь мы достаточно прониклись, чтобы найти ее? – саркастически осведомляюсь я, когда мы выходим на свежий воздух.

– Думаю, да, но после всего этого я очень проголодалась. Я еще не завтракала, так что, может, сначала поедим? Ты любишь омлет? Хорошо, если да, потому что я знаю идеальное место!

Здесь крутят старые песни из мюзиклов, слышно, как на огне потрескивает масло и гремят сковородки.

– Здесь ты можешь съесть практически любой омлет, какой захочешь. Здорово, правда? – говорит Ева, садясь за большой столик. – Что будешь? Наверное, подбросишь монетку? Я тоже хочу попробовать!

– Конечно. – Я протягиваю ей монету.

Мы выбираем между омлетом и омлетом.

В ресторане подошли к делу серьезно: на стенах картины с летающими яйцами, а шеф-повар одет в красную футболку с надписью Eggspert[40] на спине. Я смотрю, как он готовит, и убеждаюсь, что надпись не врет: он делает четыре омлета одновременно.

– И что же ты ей скажешь, когда найдешь?

– Пока не знаю.

– Что значит «не знаю»? Ты должен был об этом подумать. А если бы