ты нашел ее в Германии? Надеюсь, ты не собирался просто молча стоять и смотреть на нее?

– Нет, наверное, я просто собирался сказать ей…

– Порепетируем?

– Что? Наш разговор?

– Да. Я буду Девушкой-Подсолнухом, а ты – собой. Представь, что ты только что увидел меня в книжном магазине.

– Мы не будем этого делать.

– Будем! Тебе нужно попрактиковаться. У тебя будет только один шанс. Я не хочу, чтобы ты все испортил.

– Может, сначала поедим?

Я знаю, что хочу сказать, просто не собираюсь обсуждать это с Евой.

– По-моему, кто-то начинает немного нервничать. Давай, пока нам несут еду.

Она не остановится.

– Эй, привет, надеюсь, ты помнишь меня по Лондону? Мы встречались в Национальной галерее в день марафона, – говорю я глупым голосом.

– Ты начинаешь с «эй, привет»? Серьезно? И еще ты слишком нервничаешь. Смелее! Больше уверенности! Начни сначала.

Почему я согласился провести с ней день?

– Привет! Мы встретились в Лондоне, в Национальной галерее, в день марафона, и я хотел пригласить тебя на свидание, но у меня не было твоего номера, поэтому я выследил тебя.

– Фу, фу-у! Ты действительно говоришь как сталкер. «Выследил тебя». Не говори так.

– Ладно, так что мне сказать? – я изо всех сил стараюсь не злиться.

– Хорошо, что мы тренируемся, правда? Что будет, если она тебя не вспомнит? Или ты ей не нравишься? Или у нее есть парень?

– Я думал, ты должна помогать мне.

Глава 27

Наевшись омлета, выходим из ресторана, и меня чуть не сбивает с ног возникший из ниоткуда велосипедист. Я действительно не понимаю, как устроено дорожное движение в Амстердаме, и, что еще страшнее, никто из местных жителей, похоже, этого тоже не понимает. Велосипеды, мотоциклы, легковые и грузовые автомобили – они едут со всех сторон по дорогам и тротуарам. Кажется, тут даже трамваи не привязаны к трамвайным линиям.

– О’кей, это первый магазин, – Ева указывает на высокий дом в ряду других зданий у канала. На нем симпатичная неброская синяя с белым вывеска «Подержанные английские книги». – Так. Когда войдем, говорить буду я. И дай мне знать, если увидишь ее.

Похоже, что этот поиск веду уже не я.

Продавец за прилавком, должно быть, удивляется, когда в его книжный магазин заходит человек, одетый как Шерлок Холмс. Похоже, что мы с Евой направляемся на какую-то косплей-конвенцию.

– Привет, – говорит он.

– Привет, – отвечает Ева.

Я просто киваю и направляюсь вглубь магазина.

Здесь царит полная тишина, если не считать скрипучих половиц, которые буквально стонут каждый раз, когда на них наступаешь. И вообще, такое ощущение, что ты у кого-то в гостях, а не в книжном магазине.

Пока Ева осматривает первый этаж, я отваживаюсь спуститься в подвал, пригибаясь и стараясь не удариться головой о низкий потолок. Здесь очень тихо и пахнет заплесневелой бумагой.

От неожиданности подпрыгиваю, когда Ева хлопает меня по плечу.

– К сожалению, здесь ее нет. Этот человек – единственный, кто работает в магазине. Пойдем в следующий.

С первым покончено.

Мы направляемся в главный торговый район города, подальше от музеев каннабиса и секса, к магазину «Уотерстоунс». В витрине выставлены самые известные персонажи британских детских книг: Гарри Поттер, медвежонок Паддингтон, кролик Питер и Алиса. Внутри темно-зеленые узорчатые ковры и книжные шкафы из красного дерева, в точности как в любом другом их магазине. Мы разделились, чтобы осмотреть четыре этажа – здесь не только книги, но и настольные игры, подарки и записные книжки.

– Я не увидела никого, кто подходит под ее описание. Поговорила с парой сотрудников; они не помнят, чтобы такая девушка работала здесь в последнее время, – говорит Ева, возвращаясь ко мне.

Меня завораживают полки с британской едой на втором этаже. Этот раздел – мечта эмигранта: чайные пирожные «Туннокс», песочное печенье «Волкерс», йоркширский чай, печенье «Хобнобс», бисквиты «Джемми Доджерс», золотой сироп «Абрам Лайл», огурчики «Бранстон», соус «Ах! Бисто», мясная паста «Боврил», паста «Мармайт»…

– Ты меня слышал? – трясет меня Ева.

– Да, я понял, что здесь ее тоже нет. Но остаются еще два магазина, – отвечаю я.

– А что такое «Хобнобс»? – спрашивает Ева, заметив, куда я смотрю.

– Ты никогда не пробовала «Хобнобс»? Овсяное печенье. Пойдем, я возьму пачку, и ты сможешь его оценить.

Несмотря на сильно завышенную цену, нам нужно перекусить, чтобы поддержать энергию и поднять мне настроение.

– На самом деле неплохо, – одобряет Ева. Она успела съесть полпачки еще до выхода из магазина.

До следующего пункта назначения всего несколько сотен футов. Улица полна магазинов. Superdry, Mango, Levi’s – эти вывески можно увидеть в любом городе мира, и книжный магазин здесь такой же, без тени индивидуальности. Современный магазин, ничего особенного. На полках уцененные романы Николаса Спаркса и «Дневник Анны Франк», переведенный на все языки мира. Две голландки – одна возле полок, другая за прилавком – разговаривают друг с другом под негромкое бормотание местной радиостанции.

Я просматриваю книжки-раскраски и задаюсь вопросом, кому может понадобиться календарь в середине года, но тут Ева подает знак, и мы снова выходим на улицу. В этом магазине мы провели не больше двух минут.

– Похоже, наша последняя надежда – американский книжный, – оптимистично говорит Ева. Определенно, теперь мой стакан заполнен меньше чем наполовину. – Можно срезать путь. Сюда.

Мы идем по узкому переулку, и скоро я чувствую себя под кайфом от запаха травки. Прежде чем зайти в магазин, Ева отводит меня в сторону и пытается подбодрить.

– Я знаю, что это наш последний магазин, но если ее здесь нет, то это не значит, что ты ее не найдешь. Если тебе суждено ее встретить, так и будет.

Да, Ева способна раздражать, но сейчас мне действительно приятно это слышать. Я рад, что рядом со мной человек, помогающий в поисках.

– Спасибо. Будем надеяться, что она работает именно здесь. Это бы все упростило.

Я сразу же замечаю плакат с «Подсолнухами», висящий за прилавком справа от входа.

Возможно ли?..

Это должно быть хорошим знаком. Магазин гигантский, несколько этажей. Ева оглядывает первый этаж, где продают подарочные издания и журналы. Здесь есть все мыслимые варианты – от роскошных периодических изданий до Marie Claire и Hello!

Я поднимаюсь на второй этаж по лестнице, в которую встроены книжные полки с музыкальными дисками. Здесь на больших, до потолка, стеллажах расставлена беллетристика в мягких обложках, и прямо тут же, в кафе, продают эфиопский кофе и пирожные. Несколько человек сидят и читают, попивая кофе и слушая джазовую музыку, льющуюся из динамиков.

Я поднимаюсь еще на один лестничный пролет и прохожу через раздел биографической литературы. Здесь полно покупателей и сотрудников, но