– Я хотел услышать от тебя чёткий ответ и мне не нравится, что ты тушуешься, не в силах произнести простые слова. Это неправильно, бабочка.

– Так почему? – перевала тему Аделина, но Леандор изогнул бровь:

– Что, почему, Дели? Не вошёл в твоё тело? Не взял тебя? Почему мы не занялись полноценным сексом?

– Д-да, – заикаясь, кивнула Адель, отводя глаза.

В этот световик она несколько раз задумывалась об этом, не понимая причины, и это сильно тревожило девушку.

– Потому что, милая, ты ещё не готова.

– Эм, с чего ты это взял? – не поднимая глаз, спросила Адель, помня, как ей хотелось почувствовать этот процесс в полной мере.

– Потому как с момента потери невинности прошло совсем немного времени и, к сожалению, я был не очень деликатен при вторжении. Так что твоему телу надо дать возможность восстановиться.

– Понятно, – тихо выдохнула Аделина, не отводя глаз от лица Леандора, рассматривая его и спрашивая себя: – «Отчего я тогда посчитала его некрасивым? Это ведь не так, он безумно привлекателен, а его губы…», – додумать девушка не успела – граф продолжил:

– Но ведь доставить удовольствие друг другу можно разными способами, бабочка. Руками, – Леандор провёл по девичьей груди, намеренно играя с сосками через ткань, – что мы и сделали и вчера, и сегодня утром, но можно и губами, языком, что ещё приятнее.

– Губами? – хрипло вытолкнула Аделина, запрокинув голову, и словно насекомое увязла в тягучем, обещающем нереальное блаженство взгляде.

– Губами, милая. Я покажу тебе. И тебе понравится, обещаю, – уже и сам Леандор проговорил чуть хрипловатым, дрожащим от желания голосом.

Смотрел он на губы Делии и от мысли, как они обхватят его член, искры возбуждения били в позвоночник. Он чувствовал себя юным подростком, который ожидает впервые эту ласку от женщины и само ощущение острого возбуждения нравилось мужчине.

Поднявшись, протянул руку Аделине, которая, не медля, ухватилась за его ладонь, поднимаясь. Леандор хотел бы попросить её раздеться самостоятельно, чтобы понаблюдать за процессом, но понимал, что рано.

Девушка ещё слишком закрыта для такого откровенного соблазнения мужчины. Поэтому, подхватив её на руки, отнёс и, уложив на ложе, сорвал сначала страстный поцелуй, после которого, осыпая короткими, жалящими поцелуями её тело, начал раздевать.

Аделина плавилась под руками, губами Леандора. Девушка и помыслить не могла, что мужчина может так развратно ласкать женщину, но эти же ласки губами, языком могут довести до такого блаженства.

Когда Леандор только спустился с живота вниз, осыпая поцелуями внутреннюю сторону бёдер девушки, её природная замкнутость вернулась.

Она попыталась сомкнуть ноги, оттолкнуть мужчину, но тот ей не позволил, крепко ухватив за бёдра. А стоило ему начать ласкать девушку, как из головы вылетели все мысли и стеснения. Она дрожала, всхлипывала, задыхалась и, в конце концов, кричала его имя, достигнув пика наслаждения.

Едва переведя дыхание, Адель порывисто прижалась к телу Ландора. Девушка, испытав немыслимое блаженство от ласк мужчины, сейчас преисполненная благодарности отчаянно желала хотя бы попытаться подарить ему такое же удовольствие в ответ.

Потянувшись, лизнула шею Леандора, чуть прикусила кожу в районе ключицы, чувствуя поглаживания мужских рук по спине.

– Леан, – приподнявшись, заглянула ему в глаза, – я ведь тоже могу тебя так ласкать? – спросила, глядя на его губы, которые хотела поцеловать.

– Конечно, бабочка, – чуть хрипло ответил Леандор и от взгляда девушки на свои губы, от предвкушения, шумно выдохнул, прежде чем, подтянув её, впиться поцелуем в губы: жёстким, страстным, но коротким.

– Более того, девочка, я хочу, чтобы ты меня поласкала, до безумия хочу, Дели.

Слова мужчины смели все внутренние ограничения Аделины, и она уже смелее начала целовать сначала шею Леандора, спустилась по груди, не забыв обласкать кружочки сосков, на живот и ниже, а вот у паха замедлилась.

– Смелее, бабочка, – хрипло выдавил Леандор. Приподнявшись на локтях и глядя на девушку, он готов был взреветь от нетерпения. – Возьми член в руку, как сегодня утром, приласкай, – подсказал и Аделина, не медля обхватила ладонью его естество у основания, отчего Леандору показалось, весь воздух закончился и нечем дышать.

Леандор был искушён в плотских забавах, но сейчас чувствовал себя так, словно никогда ранее простые прикосновения к его плоти не доставляли столько удовольствия.

Подбадриваемая словами Леандора, Аделина, склонившись, провела язычком по головке, пробуя на вкус, ощущения, заставив графа сцепить зубы, сдерживая стон, с ругательством. Ему хотелось сейчас просто надавить на девичий затылок, заставив её опуститься ниже, но титаническими усилиями мужчина сдержался:

– Бабочка, ты сейчас меня мучаешь, – хрипло вытолкнул.

– Я что-то делаю не так? – тут же прервалась Адель от осторожной ласки головки его члена, растерянно взглянув ему в лицо.

– Гразл! Да опуститесь же ты ниже! Возьми его в рот и пососи! Представь себе леденец, Дели.

Приподнявшись, Леандор, положив ладонь ей на затылок, в нетерпении чуть надавил, принуждая к действиям, а когда девушка, подчинившись, медленно взяв в рот, стала посасывать его член, он с хриплым стоном вздрогнул всем телом и дёрнул бёдрами ей навстречу.

– Милая, Дели, бабочка моя, глубинные! – срывалось с его губ, перед глазами всё плыло, а бёдра сами двигались, стремясь к влажной глубине девичьего рта. Стоило Леандору только подумать о том, что Адель впервые в жизни дарит подобную ласку, он, не выдержав накала, чуть нажав ей на затылок, с глухим стоном закатил глаза, содрогаясь в оргазме.

Как и когда Адель легла рядом, Леандор не помнил… его, словно выкинуло в другую реальность.

– Это безумие какое-то, – сипло выдохнув, подтянул Адель ближе к себе, поглаживая её спину пытаясь вернуть порядок в хаосе мыслей.

Аделина, прижавшись ещё сильнее к Леандору, положила голову ему на грудь. Едва она только начала его ласкать, страх того, что что-то сделает не так, того, что не сможет, растеряется, завладел девушкой. И когда Леан, выругавшись, сказал, что она его мучает, она вообще готова была расплакаться от собственной неуклюжести.

Только когда Леандлор начал ей подсказывать, направлять своей ладонью, услышав, как он порывисто и тяжело дыша, называет её милой, бабочкой, девушка поверила, что у неё получается. Сама наслаждалась стонами, которые начали срываться с губ мужчины, которые отдавались в её теле вновь зарождающимся возбуждением, отзывались песней в её душе.

Его кульминация, во время которой Леан задрожал всем телом, простонав её имя, выгнулся, судорожно сжимая в кулаке покрывало, а другой ладонью вцепившись в её волосы – только тогда девушка впервые в своей жизни испытала немыслимое удовлетворение от того, что сама подарила подобное наслаждение.