Быстрым, скользящим движением «черный» вышиб меч из руки последнего наемника и, очертив круг своим клинком, плавно опустил оружие плашмя на его макушку. Солдат рухнул как подкошенный, удар вышел очень сильным, заставившим его потерять сознание. Перешагнув через лежащее без движения тело, черная фигура медленно двинулась в сторону двери. Лучник тоже сделал несколько шагов навстречу, ничем не показывая усталости от натянутой тетивы. Забившиеся в угол путники, напуганные и дрожащие от скорости жуткой расправы, ожидали концовки.

– Убери меч, – произнес спокойный голос из-под надвинутого капюшона куртки, – не собираюсь тебя трогать. Да и не успеешь.

– Это ты так думаешь, – «черный» следил за острым наконечником стрелы, – а я позволю себе не согласиться с твоим мнением.

Человек в охотничьей куртке медленно опустил лук, не убирая стрелы.

– Я вообще-то тебе помог. – Он улыбнулся. – Мог бы и спасибо сказать.

– А я не просил мне помогать, – парень не опускал меч, – сам бы справился.

– Возможно, что так, возможно, что и наоборот. Ты ведь очень быстрый и умелый… охотник. Я специально тебя искал, это ведь ты – Освальд?..

Служанки терли полы, стараясь убрать все следы прошедшей резни. Хозяин сидел за одним из столов, заливая пивом горечь от накатившей тоски, причитая что-то себе под нос и загибая пальцы, сбиваясь со счета раз в двадцатый, пробовал подсчитать убытки. Впору было хвататься за голову и подумать о чем-то более спокойном и безопасном. Например, о мельнице. Ведь предлагали купить в прошлом году, а он-то, дурень…

Сломанные стулья, разнесенный в щепы один из столов, битая посуда. А самое главное – купцы, мастеровые и паломники уехали, несмотря на причитания хозяина и полную луну, торчавшую на ночном небе. Несмотря на все слухи о местных громадных оврагах, которые уже давненько начали называть Волчьими. Уехали, увозя с собой «добрую» славу о его трактире, о дикой мясорубке, в которой он, хозяин, не смог даже голос поднять, не встал на защиту своих гостей. Только что и остались: мальчишка-трубадур, лучник, появившийся, как черт из табакерки, да этот душегуб-охотник, которого неизвестно каким ветром занесло в эти края.

Они сейчас сидели в том же дальнем углу, от которого все и началось, сидели, тихо переговариваясь, вытягивая сведения из очухавшегося наемника.

Тот отвечал с видимой неохотой. Спрашивал, в основном, лучник, который назвался Хорсой. Перед этим между ним и охотником состоялось объяснение, в ходе которого выяснилось, откуда он знает имя охотника и зачем тот ему понадобился. Хотя трактирщик успел влить в себя основательное количество собственного пива и травяной, глаз вырви от крепости, настойки, ему удалось кое-что услышать.

Хорса, по его словам, был доверенным лицом какого-то аристократа из небольшого королевства Бретоньер, находившегося возле слияния Дивинки и Порожистой, рек, протекающих в полутора десятке дней пути на коне отсюда. Искал Хорса Освальда уже достаточно давно, чуть больше месяца. Его хозяин дал своему слуге конверт, который Хорса передал охотнику, а довеском к письму подкрепил послание кошельком, увесисто позвякивающим, с мягко скользящим металлическим содержимым. Собственно, Годзерек обратил внимание на разговор именно из-за этого. А что уж там излагалось в письме, так этого Годзерек знать не мог и не больно-то и хотел узнать.

Освальд читал внимательно, не пропуская ни строчки, и лишь изредка отвлекался на разговор с наемником. В первых строчках, после краткого вступления, которое ясно дало понять, кто написал и зачем, содержалось объяснение происшедшему некоторое время назад инциденту.

«Освальду Страннику, охотнику на людей, от Гастона де Брие, седьмого ландграфа Брие, что в землях Бретоньера. Уважаемый Освальд, я знаком со слухами о вашей персоне, дошедшими до меня через мастеров города Стреендам, которым вы оказали некоторые услуги. Хочу обратиться к вам за помощью, которую вы в силах оказать. Сообщаю, что услуги ваши будут оплачены щедро, а принципы, про кои также наслышан, задеты не будут.

Письмо передаст мой доверенный и близкий к моей персоне человек по имени Хорса. Он мой воспитанник, надежный и опытный воин и лесовик, и в данном деле окажет вам полное содействие. Вполне может быть, что вы уже встретились с кем-то, кто вам неизвестен, но желающим причинить вашей персоне вред. Примите мои извинения, но произошла утечка сведений о том, что я хотел обратиться к вам. Виновные понесли наказание, но исправить это я уже не в силах. Надеюсь на то, что Хорса успеет предупредить вас о данной досадной помехе, а также на завидное умение владеть мечом, о котором так восхищенно отзывались мастера Стреендама. За ущерб, если таковой будет, готов доплатить дополнительную премию. Вся конкретная информация у моего слуги, который передаст ее вам. Еще раз примите мои извинения, и прошу вас, Освальд, выполните мою просьбу.

Писано в замке Брие, в землях Бретоньера, в десятый год правления короля Ангуса. Ландграф де Брие, Гастон Железная Стопа»

Окончив чтение, Освальд положил письмо и крепко призадумался. Вот такого с ним еще не происходило. Сам он спокойно ехал в Вольные города, чтобы найти работу и, возможно, определить какую-то цель в дальнейшем. А тут, как снег на голову, свалились сперва наемники, потом лучник со своим письмом. И как ему теперь воспринимать все это? Конечно, от работы ему бегать не приходилось, тем более что случалось прилагать усилия в очень специфической отрасли труда. Но чтоб таким образом! А ведь действительно, дело-то запутанное. Откуда погибшие узнали о нем, да еще не просто узнали, а поджидали его здесь? Об этом говорилось в письме, написанном достаточно давно. Пришла пора признать, что он все-таки очень молод и не все в жизни повидал. Хотя еще с утра Освальд был уверен в обратном.

Тем временем дотошный лучник нашел потаенные ключи к языку наемника. Возможно, причиной послужило честное и открытое лицо Хорсы. Серые глаза смотрели на солдата по-доброму, с легким прищуром из-под соломенно-светлых бровей. Так и упрашивая рассказать всю правду, не тая в душе чего тяжелого. А может, этим средством оказалась обычная твердая и ребристая лучина, которую Хорса несколько раз прокрутил между сжатыми в его широком кулаке пальцами солдата. Лицо наемника густо покраснело, он взвыл дурным голосом и начал рассказывать. Торопливо и сбивчиво говорил о том, из-за чего банда искала Освальда. Сложив письмо и убрав его в сумку, охотник решил поучаствовать в разговоре.

– Так, значит, наняла вас баба? – Хорса посмотрел на солдата, потом на лучину. – Ну а зачем, она вам сказала?

– Да ничего она не говорила, дала задаток, по десять имперских желтяков на каждого, обещала столько же после… – деваться парню было некуда, пришлось разговориться. – Да, видно, не судьба, кто ж знал, что это будет охотник.

Хорса, ухмыляясь, повернулся к Освальду:

– Не, ты слыхал, а! Небось, если бы знали, то точно не полезли бы. Десять золотых безантской чеканки, а, Освальд. Дешево тебя оценили, э?

– Ну да, посидели бы, пивка попили и разошлись. – Охотник улыбнулся в ответ. – А где должны были получить остаток?