– Даже в этом случае все равно приходится делать вид, что ты уверен в своей правоте. Иначе – никак. Иначе – башку прошибут.

– Сурово.

– А ты как думал! Школа военных курсантов – это тебе не институт биологической и медицинской химии!

Они уже более трех часов шли вдоль скальной гряды. В соответствии с картой, что нарисовал на полу своей хижины Юрий, они должны были уже выйти к проходу, о котором рассказывал больной. Но пока они видели только серые камни, громоздящиеся едва ли не до самого неба.

Чики остановился, вытер пот со лба и достал из-за пазухи флягу, сделанную из высушенного плода тыквенного дерева. Сделав три глотка воды, он протянул флягу Александру.

– Сдается, ничего мы тут не найдем. Юрий либо обманул нас, либо сам уже не соображал, что говорил. Что лично для меня сейчас без разницы. С другой стороны, конечно, прогулялись неплохо. Ага, как говорит Юм-Памарак.

Александр приложил ладонь козырьком ко лбу и посмотрел вдоль каменной стены. Вдаль. Туда, где она, прежде чем нырнуть за горизонт, как будто прижималась к земле.

– Может быть, еще немного пройдем? – Александр вернул Дику флягу, и тот спрятал ее за пазуху.

– Да я разве против! Только без толку все это. Странно даже, что ты, с твоим здравомыслием и рационализмом, поверил вдруг в эту историю. Какой-то проход в горах. – Чики скривил презрительную гримасу. – С чего бы вдруг? Откуда?

– Но ты же сам видел трангов.

– И что с того?

– По твоим словам, они появились буквально ниоткуда.

– Так мне в тот момент показалось. Но меня не было на мостике, поэтому я не знаю, что на самом деле произошло.

– Если бы трангов доставил корабль-матка, его появление не могло бы стать неожиданностью?

– Конечно. Большой корабль был бы замечен. И, с какой бы мыслимой скоростью он ни шел, мы бы успели принять все необходимые меры, как для обороны, так и для контратаки. Но палубные орудия молчали.

– Палубное орудие может поразить движущегося в открытом пространстве транга?

– В принципе, конечно, может. Однако палубные орудия предназначены для нанесения ударов по объектам, сопоставимым размерами и маневренностью с «Семецким». Бить из них по трангам – все равно что пытаться таким образом отразить атаку вражеских истребителей. При прямом попадании объект будет уничтожен, но шанс произвести удачный выстрел ускользающе мал. Как говорили в былые времена, это все равно, что стрелять из пушки по воробьям.

– Истребители «Семецкого» хотя бы пытались отразить атаку трангов?

– Понятия не имею. Но, если транги появились внезапно, они могли блокировать палубы истребителей, чтобы не позволить им вылететь.

– Вот!

– Что – вот!

– Транги появились внезапно!

– И что?

– Как это могло произойти?

– Не знаю.

– Ты же военный пилот.

– Я всего лишь военный пилот. Я могу управлять кораблем. Остальное – вне моей компетенции.

– Сколько лет ты прослужил на корабле?

– Двенадцать.

– И ты хочешь убедить меня, что за эти двенадцать лет ты ничего не видел, кроме своего пульта управления? Брось! Моя специальность – общая терапия. Но при этом я и сломанную ногу смогу вправить и зафиксировать, и роды, если потребуется, приму.

– Ладно, что ты хочешь от меня услышать?

– Как транги смогли добраться до «Семецкого», если корабля-матки у них не было?

Дик наклонил голову и носком галоши попытался подцепить камень с острыми краями. Камень крепко сидел в земле. Дик надавил сильнее. Галоша соскользнула, и Чики едва не упал, потеряв равновесие.

– Грех в твою душу! – в сердцах выругался он.

– Ну, так что? – напомнил о себе Александр.

– Исходя из того, что я видел, могу предположить, что транги способны самостоятельно передвигаться в космическом пространстве. Но только на коротких дистанциях.

– Тогда кто и как доставил их к «Семецкому»? Ты не думал об этом?

– Ты удивишься, но я думал, – ехидно усмехнулся Дик. – И знаешь, что пришло мне в голову? По всей видимости, у трангов имеется база на одной из планет Грешного Треугольника.

– Вот! – поднял указательный палец Александр.

– Ты уже говорил «вот». Что означает «вот» на сей раз?

– Ты сам это сказал: у трангов база на одной из планет Грешного Треугольника!

– Хочешь сказать, что это именно та самая планета?

– А почему бы и нет?

Дик усмехнулся.

– Я не видел здесь ни одного транга.

– С какой стати они должны мозолить нам глаза? А Юрий, между прочим, говорил о следах траков в скальном проходе.

– То есть они именно там и прячутся? – Дик махнул рукой в сторону скальной гряды. – По другую сторону?

– Вполне возможно.

– И чем же они там занимаются?

– Вот этого я не знаю. Но, по всей видимости, зона Грешного Треугольника представляет для них особый интерес. Именно поэтому существует столько историй о кораблях, бесследно пропавших в этом секторе – их уничтожили транги! Точно так же, как и твоего «Семецкого»!

– Ладно. – Дик поднял руки, словно в плен сдавался. – Допустим, на этой планете существует база трангов. – Он сделал движение руками, как будто поднял и переставил на другое место большой куб. – В таком случае здесь же должны находиться и средства доставки трангов к месту, где они собираются атаковать очередной корабль. Я уж не говорю о средствах наблюдения, контроля и прочей мишуре, необходимой тем не менее для того, чтобы вовремя засечь вражеский корабль, вычислить его курс и определить точку перехвата. Где все это?

– Может быть, для того, чтобы ответить на этот вопрос, нужно найти проход?

– Мы ничего не найдем!

– Ты сам говорил про базу трангов.

– Не на этой планете.

– Почему ты так в этом уверен?

– Я чувствую это… Знаю. Если бы здесь были транги, мы бы непременно уже обнаружили хоть какие-то их следы.

– Транги – не люди. Им не нужно обрабатывать землю, охотиться или ставить ловушки на зверей. Если бы за тем камнем, – Александр указал на большой скальный обломок в десяти метрах от них, – стоял здоровый книжный шкаф, как, по каким признакам ты смог бы определить, что он там?

Дик усмехнулся.

– Сравнил – шкаф и транга!

– Ты уходишь от ответа.

– Ладно, пойдем дальше. Я что, против? Но если мы не отыщем этот грешный проход, я скажу этому трижды грешному Юрию все, что я о нем думаю. Ты знаешь, Сань, он мне сразу не понравился. И вовсе не потому, что он больной и от него воняет.