– Ты хочешь сказать… – начала девушка, но адвокат ее перебил.

– Мия, я видел счетчики у некоторых участников этого сообщества, – чеканя каждое слово, произнес Павлов. – Разве ты не обратила внимание в прошлый раз? Посмотри, они вроде часов. Только тикают они в обратную сторону. Понимаешь мою мысль?

Глаза Мии расширились.

– Взгляни сама, – сказал он, склонившись над компьютером. – На этом сайте более пятидесяти человек. Вот некий Угасающий. У него, судя по всему, осталось четыре дня. А вот Саркома. У нее неделя.

– Они что, все умрут? – прошептала Мия.

– Очень хочу надеяться, что нет, – промолвил Артем. – Мы не можем рисковать жизнями детей.

– Как ты собираешься закрывать эти гребаные «Забытые Богом?» – поинтересовалась Мия. – Ты хочешь, чтобы я попыталась взломать сайт?

– Нет, для этого есть законные инструменты. И один из них – Роскомнадзор, – отозвался Павлов. – Насколько мне известно, у этой федеральной службы есть свой реестр сайтов, содержащих информацию, распространение которой в России запрещено. Соответственно, каждый российский интернет-провайдер обязан блокировать для своих клиентов все сайты, которые входят в этот список. Неисполнение этого предписания влечет серьезные санкции, вплоть до отзыва лицензии. И я позабочусь, чтобы «Забытые Богом» были включены в него.

– Павлов, ты упускаешь из виду один важный нюанс, – сказала Мия. – Все эти блокировки для разбирающегося человека – полня фигня. Найди мне для примера хоть один заблокированный сайт. Я за несколько минут скачаю и устанавлю себе специальный браузер, с помощью которого без проблем смогу его посещать.

– Пусть так, – не стал спорить адвокат. – Но я не вправе сидеть сложа руки. И, кстати, с «Затишьем» нужно поступить так же. Это вроде некоего тоннеля для того, чтобы попасть в «Забытые Богом».

– С «Затишьем» будет проще, – сказала Мия. – Можно просто написать жалобу админу соответствующей соцсети. Как там она называется?

– «Среди друзей».

– Вот. А «Забытые Богом» зарегистрированы в Иране.

Артем присвистнул.

– Хорошо зашифровались, – признал он. – Как там твой воздыхатель? Больше не появляется?

– Нет, – ответила Мия, глянув на экран монитора. – Он офлайн.

– Понятно. Я не удивлюсь, если он сейчас обрабатывает кого-то другого под другим ником.

– Может быть.

Их взгляды встретились.

– Зачем я тебе понадобился, кстати? – спросил Артем, вспомнив о цели своего приезда к девушке. – Какая помощь требуется?

– Ты о чем? – удивилась Мия. Похоже, общение с виртуальным Арни настолько увлекло ее, что она напрочь забыла о своей просьбе.

– Ты сказала, что тебе нужна помощь. Мужская помощь, – добавил Павлов.

По лицу Мии скользнула тень понимания.

– Ах, это… Артем, у меня полка на кухне кукарекнулась. Сможешь повесить? Мне, хрупкой и беззащитной девушке, не хотелось бы заработать грыжу.

– Полка? – переспросил Артем озадаченно.

– Да, полка, – повторила девушка, улыбнувшись. – С молотком умеешь обращаться? Или ты только в суде умеешь выступать?

– Пошли, покажешь.

Осмотрев развороченные дырки в стене и полку, лежащую на столешнице, Артем попросил Мию принести инструменты.

Когда все было готово, он сказал:

– Надеюсь, провисит еще сто лет.

Смахнув со лба пот, обернулся.

Мия была совсем рядом и неотрывно смотрела на него.

Ее изящные пальцы мягко легли ему на плечи.

– Ты правда все-все умеешь делать, адвокат? – шепнула девушка. – Все-все?

– Все, кроме стояния на ушах, – отозвался Павлов. Он осторожно обхватил пальцами тонкие кисти Мии:

– Или кроме полки тебе еще нужно отциклевать паркет?

Она закатила глаза.

– Господи, Павлов… – воскликнула Мия. – Тебе прямым текстом сказать, что я хочу, чтобы ты остался? Или ты из себя недотрогу строишь? Да если бы я хотела, то давно уже подсунула тебе чаю со снотворным и ты бы давно посапывал у меня на кровати! А сама развлекалась бы как хотела!

– Ага, снотворное. Ты со своим горе-байкером уже попыталась снять с моей карты деньги.

– Эммм… – протянула девушка. – Ну, с картой прокол вышел. И вообще! Кто старое помянет, тому это… как его…

Артем разжал пальцы, и Мия призывно распахнула объятия.

Когда капитану межрайонного отдела Следственного комитета Дмитрию Алексеевичу позвонил дежурный и сообщил о двойном самоубийстве, он испытал жгучую досаду, переходящую в раздражение.

Действительно, до окончания его дежурства оставались считаные минуты. Если бы сигнал о суициде поступил бы чуть позже, весь геморрой – выезд, составление протокола осмотра места происшествия, разговор с возможными свидетелями случившегося и тому подобное – лег бы на плечи его сменщика, который вот-вот заступит на дежурство.

Дмитрий Алексеевич вздохнул.

Деваться некуда, нужно ехать.

Захватив черную кожаную папку с оттиском «Следственный комитет Российской Федерации», капитан направился к выходу.

Пока служебная машина, несмотря на включенный проблесковый маячок, с трудом продиралась сквозь плотный поток пробок, следователю два раза позвонила жена. Она была недовольна задержкой супруга на службе, но Дмитрий Алексеевич лишь раздраженно пообещал жене, что приедет сразу, как освободится.

Уныло поглядывая в окно, капитан неожиданно поймал себя на мысли, что последние сутки он буквально только и думает о деле Александры Воронцовой. Да-да. Той самой девушки, наложившей на себя руки, за дело которой взялся (кто бы мог подумать!) сам мэтр российской юриспруденции Артемий Павлов!

И что самое пренеприятное, известный адвокат оказался прав.

Как бы ни хотелось признавать это Дмитрию Алексеевичу, доводы Павлова были железобетонными. Сашу явно кто-то «вел».

Вот только кто?! Кому и зачем выгодно убивать таким изуверским способом подростков?! Для чего? Ради забавы? Ради какой-то безумной игры, правила которой почему-то принимают совсем юные школьники?

– Приехали, – пробасил водитель, въезжая во двор, где произошла трагедия. У одного из подъездов виднелось скопление людей.

Дмитрий Алексеевич вышел из машины, направившись к месту происшествия. Он поздоровался с сонным участковым, после чего подошел к медицинскому эксперту. Тот сидел на корточках возле трупа хрупкой девушки, под головой которой застывала багровая лужа крови. Темные волосы густой волной закрыли ее лицо, и следователь про себя решил, что хотя бы здесь ему повезло. И хотя он давно служил в правоохранительных органах, смотреть в лица мертвых было для него тяжким испытанием. Застывший взгляд остекленевших глаз, раззявленные рты, вывалившиеся наружу языки вызывали у него ступор, и в такие моменты он неизменно вспоминал кролика, застывшего на трассе перед несущимся на него грузовиком. Капитан мог заниматься скучной рутиной в кабинете, составляя длинные и пространные постановления о привлечении в качестве обвиняемого, направлять запросы, назначать экспертизы, допрашивать свидетелей и подозреваемых…