— Неплохо вас там учили, я гляжу. Чем отбивался?

— Табуретом. Я КМС по табуретке.

— Что планируешь дальше? Куда думаешь отходы своей активной жизненной позиции девать?

— Подожду ночи, заодно выйду, погляжу расположение камер во дворе. Потом в багажник сложу и за город.

— И что, все там поместятся?

— Как в том старом анекдоте, Александр — в багажник Мерседеса помещается два провинившихся бизнесмена или три наказанных. У меня не Мерседес, у меня Субарик универсал, там еще и вам место найдется. Ой. Это я образно.

— Хм я понял. Резкая какая нынче молодежь пошла. То есть, помощь не нужна?

— От помощи только дурак отказывается, если бескорыстная и от чистого сердца. У вас сердце чистое, Александр?

— Серёга, это папин помощник! Он мне всегда помогает.

— Рыбка, то ты, а то я. Кто его знает, что у твоего дяди Саши в голове. Может наоборот, скажет твоему папе, что я хулиган, мол не надо водиться с такими.

— Дядь Саш, вы же правда нам поможете?

— Однозначно помогу. Только вот что, чтобы ты нам не мешала, езжай-ка, красавица, сейчас домой, а мы тут приберемся пока. И преступников в полицию сдадим, и порядок наведем.

— Точно?

— Не сомневайся. Спускайся на улицу, тебе такси вызовут. Со своего номера не вызывай. Ты девочка умная, взрослая. И никому не рассказывай, если проблем своему знакомому не хочешь организовать на ровном месте.

— Поняла. Серёга, пока! Вечером позвони.

Серёга был рад, что этот дядя Саша так аккуратно и профессионально эвакуировал девушку с места происшествия. Как бы оно не пошло, но точно её присутствие бы никак не помогло.

— Спасибо, Александр, прямо камень с души.

— А то! Я ж за ней еще со школы приглядываю, всех её женихов знал. Вот только ты внезапно нарисовался. Давно вы вместе?

— Недели три. Да я даже думал, мы уже разбежались, как машина прошлая сгорела, а оно вона как. Прискакала, и сразу под раздачу.

— Можешь пояснить, как ты их всех уделал? Смотрю, у тебя от наручников следы еще остались, как вырвался?

— Да повезло просто. Расслабились идиоты, да еще и табуретка поблизости оказалась. А против табуретки нету приема.

— Боец. У Риты среди друзей были крепкие парни, но не такого уровня.

— Да я тоже сугубо мирный человек. Главное — меня не трогай, а я тогда белее снега, пушистее зайчика.

— Охотник?

— Ну да, отец приучил к охоте с детства. У нас дома далеко ехать не надо, чтоб поохотиться. Я с Урала сам.

— Оружие есть?

— Здесь не было. Но знаете, теперь скорее всего куплю. Что-нибудь самозарядное в двенадцатом калибре. А лучше даже нарезное, благо стаж позволяет.

— И чем бы тебе ствол помог?

— Да просто для души. Вечером делать нечего: достал, почистил, понюхал, затвором полязгал… А то и на пострелушки скататься куда-нибудь. Но это всё лирика. По тушкам есть предложения или мне по своему плану действовать?

— А по твоему плану…

— Я еще не идиот рассказывать свои планы первому встречному, Александр.

— Не гони волну, боец. Хотя мыслишь правильно. Когда действуешь один, то и незачем трепаться. Но тут у меня команда от шефа — помочь в меру сил. Так что давай так — я вызываю специально обученных людей из МВД, они принимают этих гавриков, колют их по данному эпизоду и по остальным делам, какие за ними имеются, а уже потом решают — кого в камеру, а кто погуляет пока. И конечно с гарантией, что мы с тобой их около себя больше не увидим. Как тебе такой расклад?

— Звучит приятно, убедительно. Эдак даже мочить никого не придется. И не таскать на себе — я согласен!

— Вот вы ленивые, что за поколение такое! Как полицейских паковать в скотч — они готовы, а как потом тела на себе таскать — им лениво сразу. И кстати, морально готовься, ты теперь потерпевший, Серёга.

— Потерпевшим я согласный, лишь бы не подсудимым или почившим. Давай только я денежки приберу, а то, кто ваших специально обученных сотрудников полиции знает. Вдруг потом пропадет что.

— Что, ты не готов к тому, чтобы твои денежные запасы фигурировали в качестве вещдоков? Там же отпечатки пальчиков — самый сок!

— Александр, ежели надо, я сейчас вам на чем угодно их пальцы поналеплю. Размахнись рука, раззудись плечо!

— Серёга, ты точно в полиции не служил? У тебя прямо нашенские подходы. И кстати, ты так и не ответил, чем на жизнь зарабатываешь. Откуда дровишки?

— Так вы и не спрашивали, Александр.

— Вот сейчас спрашиваю.

— Да всякие мутные схемы, по большей части, сомнительные делишки. За тем присмотрел, этому подсказал.

— Так и полиции под протокол скажешь?

— Не, я поступать приехал на платное отделение в институт народного хозяйства имени фамилии.

— Плеханова что ли?

— Его, но это не точно. А может, передумаю. У меня баллы ЕГЭ просрочились. Куда возьмут, туда и запишусь.

— Зачем тебе?

— А вот как раз за этим. Кто спросит, а я студент.

— Да, Серёга, ты тот еще кадр! Так не скажешь?

— Не, не скажу.

Через пару часов продуктовые запасы Серёги стали беднее на батон и изрядный кусок колбасы, ушедшие на бутерброды для него, Александра и приданной команды. Креветки, мычащие всё активнее, были перетащены в прихожую, чтоб не загадили пол, распаковывать их никто не стал. Когда приехали полицейские, затребованные Александром из питомника для специальных ручных полицейских, они сами перезастегнули задержанных в штатные наручники и размотали. Старший группы захвата был весьма признателен за такой способ упаковки, при котором дичь не имела возможности ни видеть, ни слышать ничего постороннего, сам так сказал. Мобильные телефоны, документы и нож были описаны и сложены в отельный пакет. Уже после вывоза пойманных преступников с Серёги сняли показания под присмотром Александра, который по ходу допроса слегка корректировал некоторые вопросы и ответы. Серёга очень надеялся, что эти корректировки по делу, во всяком случае, даже когда он невзначай растекался мысью по древу, некоторые словеса не попадали в протокол — товарищ Александр бдел и не давал делиться лишней информацией.

Когда безопасник на следующий день давал шефу характеристику на нового парня его дражайшей дочки, то говорить ему особенно было нечего:

— Шеф, как вы велели, поговорил я с этим Серегой. Первое впечатление — простой как три копейки. Сразу расклады все дал и на себя, и на отношения с Ритой, и на конфликт этот. Просто мол повезло, уработал троих напавших табуретом, сам будучи в наручниках. А до этого ушатал участкового и его квартиру