— Пора бы ему объявиться.

— Я тебе сразу сказал, давай надавим на девчонку.

Вове надавить на кого бы то ни было, как раз плюнуть, а я девушка довольно хрупкой комплекции, потому откровенно занервничала.

— Не надо меня давить, — сказала им, — давайте по-хорошему поговорим. Мы современные люди, значит, должны уметь договариваться. За окнами двадцать первый век.

Они посмотрели на меня в удивлении и переглянулись. Вова взглянул на друга вопросительно, тот только плечами пожал, но потом повернулся ко мне:

— Ты знаешь, где Игрок?

— Кто? — не поняла я в первый момент.

— Вот и поговорили, — вздохнул Вова, сжимая кулаки, отчего я заголосила.

— Вы изъясняетесь на понятном вам языке, я человек другой среды, моя мама — женщина строгих правил, она учила меня обходиться без кличек и не общаться с людьми, которым взбредет в голову называть себя вместо имени каким-то прозвищем. Посему я не совсем понимаю, кого вы имеете в виду, но если вы мне разъясните, возможно, мы все-таки сможем наладить конструктивный диалог на интеллектуальном уровне, в котором не надо будет применять познания мира физической силы.

Мужчины снова переглянулись, из чего я сделала вывод, что они не до конца поняли мой монолог, а Вова, возможно, потерял нить уже в начале.

— Девица слишком много болтает, — это был единственный вывод, который он сделал из моей речи, и я начала впадать в отчаянье. Но тут, на мое счастье, взял слово Кирилл.

— Я постараюсь изъясниться так, чтобы поняли все, — улыбнулся он мне, правда, в улыбке было что-то акулье, потому я еще плотнее вжалась в кресло. Уверена, в нем уже вмятина на полметра вглубь. — Нас с глубоко уважаемым Владимиром Петровичем интересует небезызвестный вам Юсупов Тимур Русланович, имевший неосторожность когда-то придумать себе кличку, что, безусловно, сильно пошатнуло его культурный уровень, однако не помешало уложить в постель представительницу сословия, выращенного на платформе высоких нравственных устоев. Так понятнее?

— Кажется, я начинаю понимать, куда вы клоните, — кивнула я, покраснев. Речь, безусловно, шла о Тимуре. Эти мужчины зовут его Игроком, и именно так он назвал мне себя, когда я спросила, кто же он на самом деле. Выходит, он вовсе не пошутил, не открестился от меня, а сказал правду. Только толку мне от нее, если после этого он заявил, что я девчонка на одну ночь, и мы разошлись в разные стороны? Но он явно где-то неподалеку, иначе откуда узнал об опасности и попытался предупредить меня? Выходит, кто-то идет по его следам, и я оказалась нитью, которая может привести к нему, вот эти ребятки и схватили меня, не долго думая. Впрочем, Вова вряд ли умеет думать долго, да и зачем ему? При таких кулаках ум не нужен.

— Не испытывай мое терпение, — сказал Кирилл, тем самым возвращая меня в реальность. Кажется, я так увлеклась собственным процессом мысли, что забыла, где нахожусь.

— Все дело в том, — доверительно сказала я, даже подавшись немного вперед, достаточно для того, чтобы выказать расположение, но не попасть под удар Вовы, если он все-таки не сможет держать себя в руках, — что я не знаю, где Тимур.

— Какой неожиданный ответ, — Кирилл доверительно закивал в ответ, — наверное, ты совсем ничего не знаешь о нем, он исчез из твоей жизни, номер мобильного не отвечает, и ты сама в отчаянье.

— Вы, вероятно, давно за мной наблюдаете, раз так хорошо осведомлены об остановке.

— Вот что, — Вова грохнул по столу кулаком, и я подскочила почти до потолка, — мне надоел этот треп. Где Игрок? Что он тебе говорил? Зачем он объявился здесь? Выкладывай всю информацию, иначе я шкуру с тебя спущу.

— Я, честное слово, ничего не знаю, — быстро запричитала я, поняв, что шутки кончены, и лев выпущен из клетки, — мы с ним познакомились, некоторое время провели вместе, а потом он пропал.

— Кто звонил тебе сегодня с неизвестного номера? — снова по-акульи улыбнулся Кирилл, и я повела глазами.

— Ошиблись номером.

— Да неужели? Так ошиблись, что ты сломя голову понеслась из отеля? Детка, не дури, — Кирилл протянул телефон, набирая номер, — он должен приехать за тобой.

— Да мы с ним только один раз переспали, — не выдержала я, — с чего бы ему бросаться на амбразуру ради мимолетного курортного романа?

— Рад слышать, что благоразумие тебе не отказало, — раздался голос Тимура в трубке, видимо, он услышал мои последние слова, — хотя правды ради стоит заметить, что переспали мы с тобой несколько раз.

— Тимур, — заголосила я в ответ, — меня взяли в плен.

— Мне искренне жаль этих людей. Они скоро поймут, насколько сплоховали.

— Хватит трепаться, — Кирилл вырвал у меня трубку, хотя, спрашивается, зачем тогда давал ее мне? — Слушай меня, Игрок, твоя девчонка у нас, если хочешь увидеть ее живой и здоровой, приезжай. — Тимур что-то ответил, и это Кириллу не понравилось, — в таком случае придется немного испортить эту красотку. Я бы начала с уха, что скажешь?

— С моего уха? — не поверила я, закрывая правое ухо рукой, Вова хмыкнул.

— Она уже начинает паниковать, а поняв, что ее возлюбленный не приедет, быстро начнет болтать. Уверен, ей есть что нам рассказать, — он мне подмигнул, и я приготовилась грохнуться в обморок, но передумала. Кирилл, выслушав Тимура, рассмеялся, — вот так уже лучше. Место и время я сообщу позже, но предупреждаю сразу: забудь о своих фокусах, иначе девчонке крупно не повезет.

Он повесил трубку и сунул телефон в карман. Мне стало его жаль, в смысле телефон, скорее всего, этот мерзкий Кирилл и не думает возвращать его мне. На некоторое время опять воцарилась тишина, но я уже поняла, что Вова с Кириллом болтливы только в избранном кругу, потому решила не нарушать уединения. Так мы просидели минут с пять, потом Кирилл сказал:

— Отвезешь девчонку на точку и вытрясешь из нее все, что можно. Я договорюсь с Игроком и разделаюсь с ним.

Я уставилась на него широко раскрытыми глазами.

— Вы хотите его убить? — ахнула я, он усмехнулся.

— Нет, что ты. На самом деле я кролик из сказки, а это Безумный Шляпник, и мы собрались, чтобы выпить чаю.

— На кролика вы не очень похожи.

— Зато ты на Алису похожа, задаешь нелепые вопросы.

Очень захотелось выпить пузырек, стать большой-пребольшой и затоптать обоих. Впрочем, чудится мне, что выше Вовы все равно не вырасти.

— Не думаю, что это хорошая идея, — все-таки высказалась я, Кирилл устало вздохнул и обратился к своему другу:

— Запри ее в кладовке.

— Что? — снова ахнула я, но Вова быстро схватил меня, несмотря на все сопротивления, и пихнул в темную комнатку. Ключ в замке повернулся, но я все же предприняла попытку выломать дверь плечом, по итогу мне показалось, что сломала я как раз его.

— Я вам еще покажу, — погрозила я двери кулаком и принялась судорожно соображать. Необходимо немедленно выбраться отсюда и каким-то образом предупредить Тимура об опасности. Если я не могу выломать дверь, значит, надо вскрыть замок. С минуту я смотрела на скважину, размышляя о смысле бытия, как вдруг раздались выстрелы. Я ойкнула, отскакивая и оглядываясь. Так как ничего кроме матраса не наблюдалась, я спряталась за ним, как за баррикадой. Пока я это проворачивала, прозвучал еще один выстрел, и все затихло. А потом в замочной скважине заскрипел ключ. Какой Хичкок с сапиенсом, о чем вы вообще говорите. У меня зуб на зуб не попадал, и я была уверена, что о моем наличии в кладовой можно было догадаться по этому отстукиванию, раздающемуся по всей округе. Наконец, проклятый ключ замолк, и дверь распахнулась. Однако я не спешила выглядывать из-за матраса.