— Ничего, — не моргнув глазом, соврала ани.

— Так-то ничего? Как-то подозрительно у тебя отшибло память. Признавайся: шпионишь за нами? — Слай приблизился вплотную и весьма недружелюбно ткнул своим длинным носом в ее нос.

Этого она уже ему спускать не собиралась. Кончик хвоста нервно дернулся.

— Может, и шпионю, — прошипела ани. — Но и об этом ничего не помню.

На последних словах она подалась вперед и поддела любопытный барсучий нос своим, так, что полосатая голова Слая откинулась назад. Он тут же отскочил, ухватился за ушибленное место и стал его тереть, беспрестанно ойкая. Тейе тоже было больно, даже глаза заблестели от слез, но она сжала кулаки и не шевельнулась. Только сердито нахмурила брови.

Артей рассмеялся.

— Прости Слая, ему не повезло быть самым мелким среди нас, вот он и ищет замену, — потом повернулся к барсуку: — Говорил я тебе: трогать юных магов огня себе дороже. Им очень сложно сдерживать эмоции.

Тот пробурчал что-то нечленораздельное и отошел к ближайшему кусту, чтоб сунуть нос в прохладные листья.

— Откуда ты знаешь, что я маг огня? — удивилась Тейя.

— Чувствую, — равнодушно пожал плечом собеседник. — Мы чувствуем братьев по стихии.

Но она не чувствовала ничего и предположила:

— С помощью фьери?

— Нет, фьери исчезли после Разлома, как и другие аватары. Чувствовать своих — это наш врожденный дар. И, конечно, ты бы могла его использовать, — Артей понизил голос до шепота, — если б выросла среди ани.

Он выразительно посмотрел на Тейю, и ей оставалось только надеяться, что он не успел разглядеть секундного замешательства на ее лице. Как ни в чем ни бывало, волк отвернулся к скулящему в кустах Слаю. Тейя тут же взяла себя в руки и, решив: если врать, то до конца, проговорила:

— Кажется, это я тоже забыла.

— Конечно, — ласково согласился Артей. — После сонного зелья такое бывает. Многих подводит память. Особенно часто — наших врагов, — янтарный взгляд снова переместился на Тейю, и шерсть на ее загривке встала дыбом. — Не стоит волноваться, ты все вспомнишь. Позволь, я помогу тебе.

Не дожидаясь ответа, он поднялся и протянул ей руку. Ни за что, хотела было закричать ани, но отказаться она не могла. Разве те, кто потерял память, не стараются первым делом обрести ее вновь? Невидимая клетка, в которую угодила Тейя, давила на нее все сильнее.

— Я понимаю твои страхи, — успокаивающе произнес Артей. — Но будь спокойна. У меня пока что нет оснований причинить тебе зло. Я будущий глава клана. Твоего клана, Тейя. И ты должна научиться мне доверять.

Его слова были словно политый медом нож.

— Я ничего такого не думала. Просто… мне, наверное, уже пора вернуться к Шанайе.

— Это не займет много времени. Идем.

Артей был настроен решительно, и ани не осмеливалась ему дальше возражать.

— Если так, то идем, — как можно более беспечно произнесла она, но руку не подала.

От Слая волк сразу же избавился, отправив к Шанайе за компрессом на ушибленный нос.

Не проронив больше ни слова, он повел ее вглубь леса. Они шли довольно долго, и ей уже начало казаться, что ее грубость не прошла незамеченной. Хорошо, что Артей был спереди. Если вдруг он подумает напасть, Тейя могла вовремя среагировать. Теперь она понимала, почему Бланк постоянно держался позади нее. Но разве она была настолько опасной, как этот волк?

Каждое его слово, каждый взгляд, продуманные и отточенные до блеска, нарочито ленивые движения, каждое из которых имело под собой какой-то смысл, и то, как он говорил — будто видит ее насквозь, заставляли ее сжиматься от страха.

Когда до ушей Тейи донеслись голоса, она с облегчением вздохнула: хотя бы оставаться наедине с Артеем больше не придется. Но чуткий нос среди множества чужих запахов уловил знакомый. Это был запах Бланка. И еще крови.

Вдох получился неровным. Она остановилась. Артей стремительно повернулся к ней — куда делась вся его медлительность? Его рука легла Тейе на плечо. Длинные пальцы держали аккуратно, но крепко. Их кончики подрагивали, и ноздри волка тоже подрагивали: он чуял кровь.

В этот момент она поняла, что значит чувствовать собрата по стихии. Она физически ощущала, как растет его гнев, как пламя готово вырваться наружу, и с каким трудом, скрываясь за внешним спокойствием, Артей его сдерживает. Плечо от его прикосновения стало покалывать. И вдруг Тейя поняла, что и сама она в ответ наполняется гневом. Волк как-то странно посмотрел на нее: похоже, подобное в его планы не входило. Он замер и сделал глубокий вдох. Магический отклик прекратился.

Впереди за кромкой леса показались руины. Это была вторая половина столичного арконита, но почти никакого сходства с той, что находилась на землях людей, не было. Серо-зеленая плесень плотно покрыла стены и дорожки. Казалось, не останки города, а огромный мохнатый зверь недвижимо лежал среди подступающего к нему со всех сторон леса.

Они прошли по некогда узким улочкам. Сейчас их трудно было назвать таковыми: многие дома лежали в развалинах, создавая ощущение открытого пространства. Несколько раз свернув, ани добрались до тюрьмы. Крыша и верхняя половина здания уже разрушились, однако на оставшихся окнах красовались решетки.

Волк, управляя Тейей, словно куклой, подвел ее к одному из окон. За ним оказалась просторная комната. В центре ее возвышался столб. Прикованный руками к его верхушке, Бланк висел в воздухе, почти не касаясь ногами земли. Он тяжело дышал и часто кашлял. Из прокушенной губы сочилась кровь. За ним стояли два медведя с хлыстами. А впереди прохаживался из стороны в сторону сам глава клана. Это был невысокий самец росомахи с острыми вытянутыми когтями. Тейя не видела его лица, но его движения выдавали едва сдерживаемую ярость.

— Твое упрямство поражает, принц, — стараясь казаться спокойным, прошипел Йорай. — Но разве оно стоит того, чтоб терпеть боль снова и снова?

Бланк растянул губы в жуткой усмешке:

— Твоя бессильная рожа стоит этого. Мы же знаем, что ты не осмелишься убить меня.

— Есть вещи похуже смерти. И ты познакомишься со многими из них, если не ответишь на мои вопросы.

Всего на мгновение болезненная судорога исказила лицо принца, но он тут же вновь нарисовал на губах ухмылку:

— Что ж, валяй. Люблю новые знакомства.

— Если я применю их, эта улыбочка сотрется навсегда.

Глядя противнику в глаза, Бланк холодно повторил:

— Если.

Росомаха, наконец, потерял терпение и раздраженно махнул медведям. Хлысты, издавая свистящий звук в воздухе, принялись методично опускаться на спину Бланка. Принц закусил губу и, не сводя взгляда с Йорая, скривил лицо в