пытаюсь предугадать следующую композицию. В Сиэтле сегодня необычно солнечно и я надеваю светло-голубое платье чуть выше колена, с коротким рукавом и стандартным вырезом декольте. Крашу ресницы тушью, а губы нежно-розовой помадой, добавляю немного румян для свежести, закалываю пару прядей волос сзади, открывая лицо, и немного отхожу от зеркала, чтобы посмотреть на себя.

А вот и та Клэр, которую я знаю: собранная, всегда готовая к работе, немного отстранённая… и грустная.

Накинув пальто и взяв сумку я скорее выхожу на улицу и около трёх часов шатаюсь по магазинам. Я покупаю новое постельное белье и продукты, но прохожу порядка десяти магазинов.

Пару раз мне предлагали помочь донести три моих пакета до дома, но я вежливо всем отказывала, потому что пакеты на самом деле не очень тяжёлые, а к новым знакомствам, которые будут сопровождаться фразой «на одну ночь» я пока не готова.

— Кларисса! — слышу я негромкий знакомый женский голос, когда прохожу мимо кафе в одном из торговых центров. — Ты куда-то спешишь? — спрашивает меня сидящая за столиком Лили — мама Брайана, когда я в удивлении подхожу к ней.

— Нет, — растерянно отвечаю я, пытаясь улыбнуться, и ставлю пакеты на стул.

— Тогда присаживайся! — мило улыбается она, указывая мне на свободный стул, и я решаю сесть. — Решила закупиться? — с какой-то странной загадочностью в голосе спрашивает женщина, поглядывая на мои пакеты.

— Вроде того, — смеюсь я. — Смотрю… вы тоже, — заметив подле неё два больших пакета, говорю я.

— Да, жду, когда приедет Ричард. Может, выпьешь со мной кофе?

— Почему «нет»? Я никуда не спешу, — улыбаюсь я и мы с Лили делаем заказ, но кофе дополняется парой кексов.

— Я хотела сказать тебе «спасибо», Кларисса, — скромно улыбается Лили, пока мы ждём наш с ней заказ, а я лишь в непонимании хмурю брови. — Я уже давно не видела Брайана таким… весёлым… счастливым, — пытается подобрать слова она, а внутри меня словно что-то щёлкает и сердце начинает стучать быстрее. — Тот праздник, что ты ему устроила, был для него как глоток свежего воздуха. Хоть мы с его отцом и уехали слишком рано, но я видела, как смеётся мой сын, я видела искреннюю радость в его глазах и… влюблённость.

Я искренне не знаю, что мне на это говорить, поэтому лишь смущённо опускаю взгляд на свои перебирающие салфетку пальцы. Так значит, про драку они не знают… хорошо, что они уехали намного раньше.

— Он всегда был занят работой, Брайан всегда хотел чего-то добиться в этой жизни, поэтому много работал и всё ещё работает. Отношения у него были, но… как ты понимаешь, ни к чему серьёзному они не привели и я, наверное, никогда не видела в его глазах такую искреннюю влюблённость, какую вижу сейчас.

— Думаете, он влюблён в меня? — неуверенно спрашиваю я, подняв на неё взгляд. Глупый вопрос, потому что я и сама знаю на него ответ, но порой лучше услышать подтверждение твоим мыслям от другого человека, чтоб уж точно убедиться в них и не считать себя слишком высокомерной.

— Ещё бы! — усмехается Лили. — Ты делаешь его счастливым, Кларисса. Брайан всегда был скрытным ребёнком, но в последнее время он стал большим с нами делиться, много говорит о тебе и в эти моменты его глаза действительно сияют. И я как мать очень счастлива за него.

Я вдруг задумываюсь о том, а не рассказал ли Брайан своим родителям о моём прошлом, обо всём, о чём рассказала ему я сама?

— Ты очень хорошая девушка, Кларисса, ты мне сразу понравилась, но… — вдруг становится серьёзней она. — Я прошу тебя, если ты ничего не чувствуешь к Брайану, не используй его ради каких-то своих целей. Лучше прекрати это сейчас и не разбивай ему сердце.

— Я понимаю ваше волнение на этот счёт, миссис Хилл, но я не использую Брайана, — ни секунды не думая, отвечаю я. — Мне просто нужно немного времени и он об этом прекрасно знает.

Лили довольно долго молчит и с пониманием качает мне головой. Наш заказ уже давно принесли, но ни я, ни она ещё до него не дотронулись.

— Тогда я спокойна, — вдруг накрывает мою ладонь своей Лили и тепло улыбается мне.

— Кларисса? — слышу я свое имя и тут же оборачиваюсь, чувствуя чью-то руку на своём плече.

— Мистер Хилл, — улыбаюсь я и тут же поднимаюсь из-за стола. Кажется, он удивлён даже больше чем Лили. — Мне уже пора, так что… было приятно с вами встретиться.

Я скорее ухожу, не желая больше говорить о Брайане и о наших с ним отношениях с его родителями, и примерно через час я добираюсь до дома.

Я прекрасно понимаю его маму, понимаю, почему она беспокоится, и я совершенно нормально это принимаю. На её месте я бы тоже волновалась о возможно разбитом сердце моего сына.

Мне безумно нравятся его родители, они добры ко мне и мне очень непривычно получать от кого-то столько тепла. И это ещё один огромный плюс в отношениях с Брайаном, в которых я пока ещё не состою. Но кто знает…

Я едва успеваю зайти в квартиру и поставить пакеты на стол, как слышу звонок в только что закрытую дверь. Я на секунду замираю, не понимая, кто это может быть, но когда в квартире раздаётся ещё один звонок, я тут же открываю дверь, даже не посмотрев в глазок.

— Брайан? — в огромном удивлении выдыхаю я, не понимая, что он здесь делает, ведь он должен был вернуться в город только завтра.

Брайан смущённо улыбается и я сама того не ведая подаюсь вперёд и крепко обнимаю его за шею.

— Ты побрился? — смеюсь я, — чувствуя щекой его относительно гладкую кожу.

Брайан смеётся и обнимает меня одной рукой, так как второй он держит маленький букет цветов, который он протягивает мне, когда я, наконец, отстраняюсь от него.

— Держи. С тобой всё в порядке? — в замешательстве спрашивает он с неуверенной улыбкой на лице.

— Спасибо! — всё ещё улыбаясь во весь рот, благодарю, его я, принимая цветы.

— Да… — не понимаю я, поднося к лицу приятно пахнущий букет, и пропускаю его в квартиру. — Просто очень рада тебя видеть.

Когда я увидела Брайана, я искренне обрадовалась ему, а когда обняла его, почувствовал приятное тепло, распространяющееся по всему моему телу, а сейчас я чувствую смущение. Он действительно не ожидал такого моего поведения впрочем, как и я сама.

— Правда? — всё ещё недоверчиво спрашивает Брайан, продолжая стоять у порога и мне на секунду становится страшно, потому что