— В гостиной…

Голос как у пропитого алкаша. Ужас.

Прикрыла глаза на секунду, и тут же ощутила, как меня легонько трясут за плечо.

— Виктория, просыпайся, едем в больницу.

Попыталась разлепить веки, но удалось не сразу. Марк, уже одетый стоял у кровати и вглядывался в мое лицо.

Вот и последствия прогулки под дождиком…

Оделась и кутаясь в безразмерный пуловер Марка вышла из квартиры, вслед за Аполлоном.

Шла за соседом и не заметила, что он привел меня на парковку.

— У тебя есть машина? — Сверкающий спортивный седан мигнул габаритами при нашем приближении, и Марк открыл пассажирскую дверь, помогая мне сесть.

— Удивлена?

Хотела ответить, но слабость была такая, что решила промолчать.

В больницу приехали быстро, Марк помог мне преодолеть ступени просто подняв меня на руки.

Прикрыла глаза, позволяя соседу самому решать проблемы, и не заметила, как из-за слабости провалилась в темноту…

- Малышка, как ты? — Открыла глаза и заметила рядом обеспокоенное лицо Аполлона. Моя кисть покоилась в его ладони, и было так приятно, что я невольно улыбнулась стоящему напротив мужчине.

— Лучше.

Я и правда чувствовала себя лучше, судя по всему температура спала, и боль в горле поутихла.

Мельком оглядевшись, поняла, что меня разместили в одноместную палату в местной клинике. Светлое помещение выглядело уютным, не смотря на то, что в воздухе витал едва заметный запах лекарств.

Высокая кровать, небольшой столик и стул у окна. Рядом с кроватью тумба, на которой сейчас стоял букет белоснежных роз.

— Я надеюсь, ты не будешь сердиться. — Перевела взгляд на Марка, и тот чуть виновато опустив голову, продолжил. — Твои родители звонили, и я проговорился, что ты в больнице.

Что?

— Знаю, не надо было им говорить, но…

— Где моя дочь?

Мама и папа ворвались в палату, неся с собой хаос и запах свежей выпечки. Как в детстве.

— Вики, детка, как ты себя чувствуешь? — Мама тут же опустила руку на мой лоб, но убедившись, что жара нет, облегченно вздохнула. — Слава богу все хорошо, мы волновались, что что-то случится с малышом.

Каким еще малышом?

— Мам…

— Не надо, Виктория. Ты все равно получишь нагоняя за то, что прогуливалась под дождем! Это ребячество! В твоем положении нельзя вести себя так безалаберно!

Метнула сердитый взгляд на Аполлона, и тот, извиняясь пожал плечами.

Ты у меня еще попляшешь!

— Добрый день! — В палату вошел доктор, неся с собой папку с моей карточкой. — У вас тут семейный совет…

- Здравствуйте. — Мы втроем хором машинально поздоровались, а Марк промолчал, скорее всего, уже успел перекинуться парой фраз с врачом.

Мужчина остановился у изножья моей кровати, и я впервые подумала, что нужно было сесть. Как-то неловко лежать в присутствии постороннего.

Попыталась привстать, но врач мотнул головой, пресекая мою попытку.

— Не беспокойтесь. Вам положен постельный режим. Не вставайте. — Листы зашелестели в его руках, и мужчина вновь заговорил. — Анализы у вас хорошие. Кровь в норме. Слабость была вызвана повышением температуры на фоне простуды. Я передал вашему супругу рецепт, и вы сможете продолжить курс лечения дома.

Эта мысль безмерно обрадовала, и я ощутила прилив благодарности этому мужчине в белом халате, за то, что не заставляет меня оставаться в клинике.

— Некоторые лекарства нужно принимать с осторожностью, но супруг подскажет вам какие.

Кивнула, забив, что доктор постоянно называет Марка моим супругом. Пусть так, лишь бы поскорее отсюда убраться.

— Ну и конечно постарайтесь впредь себя беречь. Сейчас ваше состояния удалось легко взять под контроль, но будь ситуация тяжелее… Вы могли навредить ребенку.

— Вот. Я ей то же самое говорила, доктор…

Пульс эхом ударил в мозг, и я уже не слышала, о чем мама разговаривает с врачом. Одна единственная мысль заняла сознание, и я невольно дернулась в сторону Аполлона.

Ребенку?

Он был удивлен не меньше, а может даже больше. Зеленые глаза замерли на моем лице, и рука сжимавшая мою кисть слегка дрогнула.

Ребенку…

Ощутила, как кожу заливает румянец, и опустила взгляд, пытаясь свыкнуться с этой мыслью, но легкое пожатие на моей ладони заставило снова посмотреть в глаза соседу.

Лукавый блеск, который я привыкла в них видеть, сейчас сменился иным выражением. Улыбка, отражающаяся в уголках глаз постепенно озарила красивое лицо, и я невольно улыбнулась в ответ.

У нас будет ребенок!

Мама продолжала о чем-то болтать с доктором, папа внимательно слушал, и я позволила Марку сдернуть меня с постели и сжать в объятиях.

Взвизгнула, когда он, прижав меня к себе впился в губы жадным поцелуем.

— Ребенок, малышка. — Его шепот проник в сознание, но я не столько услышала его, сколько почувствовала движения губ на своих. — Теперь ты точно никуда не денешься.

Отстранилась, щурясь от бьющего в окно солнца.

— А может быть, это тебе никуда не деться?

Марк стиснул меня сильнее, по-прежнему держа на весу, и уткнулся в шею, согревая дыханием кожу.

— А может, я и не собирался никуда уходить? Никогда.

Мурашки пробежали по коже, и я прикрыла глаза, впитывая в себя нежность его прикосновений.

Отец моего ребенка.

Господи, кто бы мог подумать!

Голоса в палате стихли, и мы повернулись в сторону двери, и не обнаружив там никого, переглянулись.

— Тебе уже лучше? — Снова этот лукавый огонек. И он не предвещал ничего доброго. Правильного. Порядочного.

— А если кто-нибудь войдет?

Крепче вцепилась в плечи Аполлона, когда он приподнял меня, заставляя обвить его талию ногами.

— Ты у меня такая правильная… — Марк метнул быстрый взгляд в сторону двери, и шагнул со мной к кровати. — Даже не верится, что ты грозилась когда-то бежать по пляжу голой…

Вот же…

Нашел что вспомнить!

— Я блефовала. — Попыталась оправдаться, но вышло коряво.

— А по-моему очень даже нет. Я прекрасно помню, как прижимал тебя к себе, и мокрого купальника между нами не было…

Усадил меня на край кровати и я, опустив руки с широких плеч, взялась за ремень джинсов соседа.

— Ты был пьян, я плохо соображал.