Русалка нервно улыбнулась и вошла в лифт. Она присела рядом с Маричкой и, чтобы не встречаться больше взглядом с Петровским, так же принялась рассматривать стену. Василий Петрович, шаркая громче обычного, отошел от лифта, покивал головой на прощальные взгляды остальных и захлопнул за собой дверь квартиры.

Они остановились на девятом этаже. Маричка уже знала, что есть тайный выход под самым чердаком, но лифт предпочел затаиться. Первой вышла Русалка, она преодолела первый пролет и тут же бесшумно вернулась, протягивая руку за мешочком, который хранился у Тени. Искрящиеся крупицы привлекли внимание сторожа. Русалка расслаблено помахивала рукой, усыпанной пестрой пудрой, у самого носа второго Охотника. Маричка напряженно замерла, стараясь не дышать. Они знали, что непременно встретят второго Охотника, но настолько отвратительного зрелища никто не ожидал.

Второй уже был безмолвным, больше походил на зомби, чем на агрессивного хищника, Маричка вспомнила пустоты Горгульи с грустью и благодарностью. Этим Охотником полностью завладевала Пустота, и он не мог уже ни осмысленно говорить, ни толком ходить, ни даже думать: все, что его интересовало, это Зерна, которыми временно можно притупить адский голод, который сейчас пожирал сам себя. Конечно же, Охотник среагировал на Русалку и хищно заклацал зубами у самого ее лица. Но сладкий, дурманящий ее аромат был чуть приглушен недавним отщеплением, а пряничный мускус дробленого Зерна был слишком уж навязчивым. Охотник выхватил мешочек и больше не обращал внимания на Русалку, входящую в зал: ключ от замка больше не висел у него на поясе. Он не спохватился, даже когда доел: Сонник не поскупился на свою долю – и усыпил Охотника, стоило тому опустить нос в мешочек и сгрызть горсть трухи.

Маричка кивнула Маячнику. Они долго спорили о месте выхода из портала, но так и не пришли к единому мнению. Сошлись на том, что место должно быть как можно дальше от дома и как можно менее пригодным для подпитки Охотника. Его нужно оторвать от отголосков магии. Горы, океан, каменистый остров, ледник… Петровский предложил объединить все вместе и выбросить Охотника в зиму. Муська настаивала на том, чтобы попросту оставить его там и больше не вспоминать. Но баба Зина покачала головой: рано или поздно он вернется. И кто его знает, чего еще нахватается по дороге. Нельзя ставить запятую, в этой истории необходима точка. Все согласно кивнули и вопросительно посмотрели на Маричку. Ни у кого не вызывало сомнений, кто именно должен поставить эту точку, но вот каким образом, никто, кроме Марички, не понимал. Она, как могла, попыталась объяснить, что задумала, конечно, натолкнулась на сопротивление, пришлось спорить и доказывать, что только она как воплощение цели Охотника сможет эту цель изменить.

Маячник прижался к двери всем телом, могло показаться, что он подслушивает, но лицо его не выражало интереса к происходящему, он был сосредоточен на чем-то внутри себя. Маричка знала, что он высвечивает льдину в том пространстве, которое будет наиболее подходящим для встречи, именно сейчас он заговаривает время и тело мира разойтись в нужный момент. Пусть ни одна клеточка его тела не двигалась, вся сила его трепетала и билась, чтобы обозначить точку маршрута. Муська и Тень положили ладони ему на плечи – и Маричка увидела дрожащую заиндевевшую щель, которая расширялась все больше и больше, пока не заполнила собой весь подъезд, погружая Маричку в снег и ветер.

И вот она одна, у самой кроки айсберга, чуть не свалилась в шипящую морозом воду. Маричка не чувствовала холода, но ветер не уступал, он подталкивал Маричку к краю, а она шла наперекор, двигаясь вглубь льдины, потому что уже видела там долговязый силуэт Охотника и знала: он тоже видит ее.

– Ну что ж, так даже интереснее, – произнес Охотник, когда они остановились за несколько шагов друг от друга. – Подозреваю, ты хочешь кое-чем со мной поделиться.

– Не хочу я с тобой ничем делиться, я хочу, чтобы ты прекратил эту нелепую охоту!

Маричке стоило огромных усилий перекричать ветер, но благодаря ему она перекрикивала и свой страх, который с каждой минутой рядом с этим существом становился все отчетливее и сильнее. Она бодрилась до последнего, но в ту секунду, когда измятые холодом черты лица Охотника стали видны, она ужаснулась. На что они надеялись, создавая эту ловушку? Что по щелчку пальцев Охотник откажется? Зачем вообще говорить с ним? Неужели его можно переубедить? Как бы не так! Он скорее набросится и задушит голыми руками, чем станет послушно выслушивать ее доводы. Черт, почему она не захватила с собой нож… или хотя бы вилку. Вилка. При чем тут вилка?! Маричка вызывающе задрала подбородок. Поджилки тряслись, но уйти сейчас, сбежать с этой проклятой льдины, у нее все равно не получится. Она крепче сжала йо-йо в кармане, почувствовала его успокоительное тепло и глубоко вдохнула: она всегда может изменить происходящее. Сейчас ей муторно и страшно, а через несколько секунд она окажется у теплого моря или у соснового ствола на даче у Светки. Стоит только захотеть… Пронизывающий ветер отвесил ей оплеуху, вырывая из мечтаний. Охотник рассматривал ее, с молчаливой улыбкой не отвечая на вызов.

– Что уставился?! – Маричка сжала кулаки. – Ты знаешь, я много чего умею, так что не боюсь тебя!

Охотник приблизился, Маричка отступила на шаг, покачиваясь в глубоком сугробе.

– Конечно, ты меня боишься, все меня боятся. – Охотник осклабился. – И ты, маленький глупый суслик, сама пришла ко мне. Знаешь ли, я благодарен тебе за подарок.

– Ничего я тебе не дарила!

– Разумеется, дарила. Вкуснейшую ароматную рыбинку. Идеально составленное меню! – Охотник подмигнул Маричке и тут же получил стремительным Габриэлло по щеке.

Снег в мгновение расплескался морской пеной. Они стояли по колено в воде у каменистого берега. За полоской гальки шумел высокий сосновый лес. Солнце вставало медленно, рассыпало золотистые искры на воду. В кулаке Маричка сжимала вилку. Тьфу!

– О, я вижу, ты не совсем отчетливо понимаешь, с кем говоришь. – Он обошел Маричку широким акульим кругом. – Мне надоело, что меня недооценивают, хотя я не даю к этому…

Он стремительно бросился на Маричку, опрокинул ее в воду и задышал в лицо:

– Я не даю к этому ни единого повода, девчонка!

И тут же взвыл: вилка воткнулась ровно в то место, где у обычного человека должен быть нос. Маричка выдернула оружие, снова вонзая в лицо чудовища, но на этот раз он оказался быстрее, вилка с тихим всплеском ушла под воду, Охотник схватил Маричку за волосы, накрутил хвост на кулак и прижал девочку спиной к себе. Вторая его рука шарила в ее карманах, он выхватил йо-йо и выбросил на берег. Желтый шарик шлепнулся на гальку и закатился за каменную гряду. Маричка прерывисто дышала и извивалась в руках Охотника. Страшно, страшно и безнадежно, она не должна была подпускать его близко, должна была тут же проникнуть в его Пустоту и не дать ему заговорить. Почему они все верили, что это возможно?! Маричка пнула чудовище по ноге, он охнул, но только сильнее сжал ее волосы.

– Тише, тише, моя золотая рыбка, сейчас мы с тобой немного потанцуем. – Охотник издевательски покачивался в ритм волнам. – Потанцуем и угостимся вкусным даром, который достался тебе по ошибке. По ошибочке нашей рыбке достался подарок, она его нам отдаст и сможет прекрасно жить в этом дивном лесу… Хоть всю жизнь, хоть полжизни – живи не хочу! Ну-ну-ну, не дергайся, я должен настроиться, а ты мне мешаешь. Всего секундочку постой!