Рука-лицо, твою мать. Вот чего, спрашивается, вожусь с этой строптивой особой? Молча включил ноут, подсоединил к телеку, загрузил фильм. Девушка села на пол, прислонившись спиной к дивану. Устроился рядом, взял ее руку в свою и переплел пальцы. Я тоже умею упрямо молчать.

— Прекрати думать всякую фигню, — сказал, прижимая Инну покрепче к боку.

— С чего ты взял? Ничего такого не думаю, — начала отпираться она.

— Думаешь. Очень сосредоточенно сопишь, — поцеловал ее в макушку.

— Слушай, никогда толком не смотрел этот фильм и не замечал, что у Турман такие большие ноги! — потрясенно выдал я, увидав на экране ступни неприличного размера. — Это какой же у нее размер?

— Артем, — засмеялась Инна, уткнувшись мне в плечо, — да все знают, что у Турман сорок второй размер ноги, и что Тарантино обожает такие "ласты". Собственно, из-за размера ног он и пригласил ее на роль Мии.

— Ну и вкус у чувака. И вообще, сам странный и фильмы такие же.

— Много ты понимаешь в тонкой душевной организации творческих людей.

Фильм мы досмотрели. А потом я отнес Инну на руках в спальню. И снова был космос, нежные стоны и ощущение всесильности рядом с одной конкретной женщиной. Может, я и не прав, но как-то это все слишком сильно отличается от всех предыдущих, скажем так, отношений.

Глава 28. Инна

Обычно такие вспышки характера мне не свойственны. Да я вообще людей не бью, а тут не сдержалась. Просто наглость и самоуверенность одного индивида пагубно действуют на мое самообладание. Но Артем умеет удивлять, и вместо того, чтобы попытаться перевести все в горизонталь, как можно было ожидать, мы смотрели фильм и обсуждали размер ноги Турман. Никогда бы не подумала, что Троянов может сдерживать себя! Уютно и спокойно — вот два слова, точно описывающие вечер. И, возможно, нежность. От мажора, которого вечно полощут в светских сплетнях, скорее, ожидалось скандала, грубого обращения и наплевательского отношения к женщине. Я была готова к злости, к разборкам, к разрыву еще только начавшейся связи, но не к спокойному тихому вечеру. Почти домашнему. Кажется, у Троянова входит в привычку носить меня на руках.

А дальше был космос, фейерверк, взрыв сверхновых перед глазами. Жаркий шепот и тесные объятия, когда не понятно, где заканчиваешься ты и начинается он. Когда воздуха не хватает и легкие горят, потому что поцелуй невозможно прервать, как будто от него жизнь зависит, и легче умереть, лишь бы не отрывать своих губ от его. Влажные простыни, испарина на коже и звенящие натянутой струной нервы, еще одно касание, еще один, самый легкий поцелуй, и они оборвутся от наслаждения. Забыть себя, забыть место и время, только гладить, скользить, изучать — только это важно. Мучительно-сладкий стон рвется из груди, и тело сотрясает волнами оргазма, а край сознания цепляет мужской почти рык и мое имя. И два абсолютно обессиленных тела, сплетенных страстью, накрывает нега.

— Инка, — жарко шепчет мне в ухо любовник, — у меня чуть сердце не разорвалось. Только не дерись.

— Сомнительный комплимент, — лениво отвечаю, — но бить тебя мне лень. И в душ лень.

— Ну и спи, — целует в висок меня Артем. — Удобства круглосуточные, — усмехается. — Вернусь через пять минут. Ты пить будешь?

— Буду, — надо же, заботливый какой. Только плохо, что женская натура быстро привыкает и начинает строить воздушные замки. Не наш случай, не наш, и надо об этом не забывать.

Сок, минералка, стаканы, запомнил, что разбавляю соки. А Леша постоянно забывал. Уютно приткнулась к боку мужчины, закуталась в мягкое одеяло и уснула. Последнее, что запомнила — Артем крепко обнимает и целует в макушку.

— Спящая красавица, а спящая красавица, — чувствую, что кое-кто покусывает мне плечо, а потом целует места укусов, — ты просыпаться будешь или как? Время почти полдень.

— Как полдень? — резко распахиваю глаза. — Почему раньше не разбудил? Там же девочки!

— Я пытался, но ты так забавно фыркаешь, почти как Майя. И копытцем пытаешься ударить, — смеется мужчина. — Инка, капец, ты соня! А за подружек не волнуйся, я смотался проверил и кофе им тоже сварил, — и глаза такие честные-честные сделал. Вот паразит, поди девок подкупил и что-нибудь выпытал у них.

— Артем, скажи-ка мне, радость моя, с чего такая доброта и забота, а? — мне было очень интересно, почему вдруг к девам поперся. Правды, конечно, не скажет, но вдруг…

— Я выспался, мне стало скучно, а тебя не добудишься, — пожал плечами мистер Скромность, — вот и решил закрепить успех среди твоих подруг. С такими людьми, между прочим, дружить нужно. Они мне столько интересного рассказали! Ай, женщина, ты опять дерешься! — подумаешь, слегка приложила подушкой. — И вообще, вот твой телефон, запиши мой номер, а то я в город еду на пару дней — плановый осмотр. Машина уже приехала. Вот ключи, завтра заберу.

— То есть меня ты не выставляешь? — выгнула бровь. — Как мило с твоей стороны.

Артем резко накрывает мои губы поцелуем, сминает их яростно, неумолимо, потом со стоном отрывается и произносит:

— Язва! Машина уже подъехала. Не скучай, завтра буду! — и уходит, что-то довольно насвистывая.

Откинулась на подушки, очень хотелось еще понежиться, но там же эти старые сплетницы все утро что-то выбалтывали обо мне. Нужно провести среди них серьезную разъяснительную работу. К себе добралась часа через пол, кумушки сидели на террасе, что-то жевали и очень бурно обсуждали, та-дам, какая неожиданность, меня!

— Что, старые сплетницы, продались с потрохами за кофе? — усевшись за стол, отобрала у Аллы бутерброд. Пусть себе новый сделает. — И как, оно того стоило, предательницы?

— Ой, Инка, не начинай, — отмахнулась Милка. — Ты же правильная зануда, и компромата на тебя нет. Но кофе он варит просто божественный, — восторженно закатила глаза.

— В общем и целом, — влезла Анька, — он нам нравится и мы полностью одобряем его. В смысле, Артема, а не кофе. Но кофе тоже одобряем.

— Спелись. За моей спиной спелись, — обреченно выдохнула я.

— Вот только не разводи тут трагедь. Вот такой мужик, — Алла показала большой палец. — И судя по времени сейчас, еще и орел,