простила и себя, и его, и даже Аллу Григорьевну, мама Рамона, но все же, несмотря на прощение, так и не решилась помогать ей материально. Суммы, оставленной Рамоном, хватило бы на год, а то и больше, но моральные принципы останавливали Лею даже во время самых сильных порывов избавиться от денег. Она не могла ни помочь матери Рамона, ни потратить деньги на себя, поэтому решила отдать все на благотворительность. Часть суммы пошла в фонд помощи больным детям, часть – в питомники для животных. После этого Лее стало легче. То ли от того, что она сбросила этот груз с плеч, то ли из-за того, что она была довольна собой.

«Он бы поступил также, – говорила себе Лея, – и сделал бы это, не задумываясь».

Иногда она проверяла телефон Рамона на наличие новых сообщений, но ему, по понятным причинам, никто не писал. В такие минуты Лея убеждалась, насколько никчемна человеческая жизнь.

Наступили долгожданные для Ксюши выходные и Лея, наконец, приехала навестить родителей в их старой квартире. Ее семью никогда нельзя было назвать бедной, но отец и мать Леи почему-то всегда откладывали покупку новой мебели и техники до последнего, пока та или иная вещь не придет в полную негодность и не испортится до такой степени, что ее даже нельзя будет перепродать. Потому в их квартире с недавним ремонтом все казалось ветхим и устаревшим. Поначалу Лея собиралась внести свой вклад в благоустройство дома, в котором жила сестра, но родители не приняли ни один из ее подарков, и Лея бросила попытки.

Подобный подход относился не только к дому, но и к одежде или школьным принадлежностям. Все детство Лея завидовала своим одноклассникам, которым родители чуть ли не каждый месяц что-то покупали и не отказывали в мелочах вроде красивой ручки или тетрадки. Все то время, пока Лея росла, родители ни разу не усомнились в своих методах воспитания и применяли их же с Ксюшей. Зная это, Лея каждый месяц втайне давала сестре небольшую сумму денег и никогда не отказывала, если та просила что-нибудь еще.

И все же Лея с теплотой относилась к тому месту, в котором выросла. В большей степени, конечно, из-за воспоминаний, связанных с Ксюшей. Все члены семьи прекрасно понимали, что, если бы не Ксюша, Лея вряд ли бы посещала родителей чаще, чем на их дни рождения или на Новый год.

В планах у нее было обсудить только одну важную тему – Ричарда. Она рассказала всем о знакомстве и отношениях с мужчиной, решив для себя, что в целях безопасности сестре не стоит знать подробностей и реальных причин того, почему Лея связалась с бывшим психотерапевтом своего погибшего друга. В отличие от дотошного Ричарда, Лея рассказала простую историю о любви с первого взгляда, о которой все так мечтают и которую идеализируют все вокруг. Родители отреагировали на новость с ожидаемой долей скептицизма и сомнений. Лея пропустила эти их слова мимо ушей. Куда больше ее интересовало мнение Ксюши, которая, оставшись с сестрой наедине в своей комнате, успела задать ей множество дополнительных вопросов, настолько необычных, что Лее приходилось выдумывать ответы на ходу. В итоге Ксюша пришла к окончательному мнению:

– Походу ты реально в него втюрилась, хотя не ты ли говорила, что любовь с первого взгляда – это бред?

–– Я сама себе поражаюсь, Ксю. Думаю, я старею.

Ксюша усмехнулась.

–– Когда ты нас познакомишь? – спросила она, – хочу посмотреть на него вживую!

–– Как только, так сразу, – максимально расплывчато ответила Лея.

–– Ясно, – с притворной обидой сказала сестра. Ее несерьезность выдавала сдавленная улыбка. Ксюша больше ничего не спрашивала о Ричарде. Все-таки полное доверие между ними сейчас играло Лее на руку.

Обычно ей хватало всего пары часов для полного насыщения родительским вниманием и сегодняшний день не стал исключением. До каждого члена семьи Лея донесла ровно столько информации, сколько того требовал составленный план, поэтому с чувством выполненного долга она поспешила удалиться, как только последняя более-менее интересная тема исчерпала себя.

Доставка отмычек то и дело откладывалась по различным причинам и в результате попала в руки Леи только через 2 недели после заказа. Ей хватило получаса на вскрытие замка, который прилагался к комплекту, и она перешла к другим – подготовленным и купленным заранее для тренировок. Работа с отмычками чем-то напомнила вязание и, учитывая любовь Леи к хобби, которое задействовало мелкую моторику рук, она провозилась с инструментами несколько часов, разбирая типы замков и способы их взлеома. Лее нравилось получать нестандартные навыки. После освоения отмычек она планировала перейти к изучению программ для обхода или подбора паролей, которые, как считала Лея, являлись более необходимым и востребованным атрибутом в желанной профессии.

«Напишу Альберту чуть позже. Он не должен отказать», – решила для себя Лея.

Альберт был приятелем Рамона и, по совместительству, его бывшим одногруппником, с которым Лее довелось видеться лишь однажды, отчего она не была уверена в его знаниях и возможностях, но считала, что Альберт в любом случае сможет ей помочь ей со столько деликатным вопросом: либо самостоятельно, либо направив к кому-нибудь еще. За это Лея и любила новые знакомства. «Никогда не знаешь, где тебе может пригодиться тот или иной человек», – говорила она, пытаясь окружать себя людьми разных профессий и из разных слоев общества.

Встреча с Ричардом выпала на субботу, то есть через несколько дней после прибытия отмычек. Он заехал за Леей на новом серебристом авто, марка которого не говорила ей ровном счетом ничего, как и состояние машины в целом. Машина есть и в ней хватает места – этой информации было вполне достаточно.

Лея села на переднее сидение, поздоровалась с Ричардом и пристегнула ремень безопасности. Дальше они ехали в тишине. На фоне играла музыка 80-х, в машине пахло хвоей. Ричард внимательно следил за дорогой, показывая всем видом нежелание углубляться в светские беседы.

Автомобиль остановился у небольшого ресторана под названием «Купол». Лея видела его впервые, но помнила, как о нем хорошо отзывался кто-то из знакомых.

– Твое любимое место? – спросила Лея, заходя с Ричардом внутрь.

– Не самое любимое, но тут довольно спокойно, – ответил он и удалился от нее в сторону хостес.

Они сели за столик у окна. Непогода дала о себе знать еще на подъезде к ресторану, и теперь Лея наблюдала за тем, как набирающий силу дождь поливал улицу, превращая ее в сырое пятно, которое могло либо высохнуть быстро, либо медленнее, если температура упадет. Обычно к концу апреля дожди сходили на нет,