— Да! Триста шестьдесят пять дней!

— Грейхаунд!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Это мы с Мариной выкрикнули почти одновременно и под недоуменный взгляд обернувшегося на нас мужчины тут же принялись спорить:

— Никакой эротики, — заупрямилась я.

— Ну почему? — расстроенно отозвалась подруга. — Хорошая ведь вещь. К тому же это в первую очередь драма.

— Вот с мужем ее и посмотришь.

— Ее не с мужем, а с красивым мужиком смотреть надо!

— А что, Ярослав под эту категорию уже не попадает? С каких пор, интересно? Неужто так сильно за год измениться успел?

— Аль, вот чего ты к нему прицелилась, а? Ярослав, Ярослав… Ты на этот экземпляр посмотри! Тебе не надо, так в чем проблема? Себе заберу.

— Он что, вещь, чтобы его забирать? И вообще, он мой коллега. Так что совесть имей. И обороты слегка сбавь. А еще оденься. Нечего в одном полотенце разгуливать.

— Это, между прочим, и мой номер тоже. В чем хочу, в том здесь и хожу. Лучше на себя посмотри.

— Э-э-э, девочки, не ругайтесь, — попытался утихомирить нас Сергей.

— А ты не вмешивайся! — прикрикнула на Королева, прежде чем снова переключиться на подругу. — Мы не будем смотреть эротику.

— Ну конечно! Ведь фильм про войну — это та-а-ак интересно!

— Не нравится — тогда дуй в ночной клуб, стрип-бар, на худой конец, к бассейну.

— А все так хорошо начиналось, — проворчала в ответ Розина.

— И не говори, — поддакнул Сергей, но, прежде чем я успела снова сказать свое «фи», поспешил поинтересоваться: — Так вы определились с тем, что будем смотреть, или как?

— Грейхаунд, — ответила и, больше не обращая никакого внимания на тихое невнятное бурчание подруги, отправилась в ванную переодеваться.

Что-что, а по поводу платья Маринка права. Его лучше и правда сменить на что-нибудь менее провокационное.

— Я не на долго. Сделайте милость, оба ведите себя прилично, — кинула через плечо.

— Пф-ф-ф! Раскомандовалась! — прилетело вдогонку одновременно с тихим смешком Королева.

Господи, я точно с ними со всеми скоро с ума сойду! Ну почему мне позвонил именно Сережа, а не Андрей? Устрой Прагов мне такие утешалки, может быть, останавливать даже не стала. И плевать на их мужской спор. Но это Королев. А с ним надо держать ухо в остро.

Правда, чего-чего, а этого у меня так и не получилось сделать. Стоило переодеться в майку с шортиками, а для безопасности еще и халатик сверху напялить, допить-таки свой остывший кофе, удобно усесться всем троим на кровати, как я, положив голову на плечо Сергея, почти сразу уснула. И пятнадцати минут фильма не выдержала. Эх, обидно-то как! Опять не получилось его посмотреть. Что ж мне так не везет-то?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Утро началось еще более странно, чем закончился вечер. Нельзя доверять своему подсознанию. Ему только волю дай — стыдно будет потом очень и очень долго. А о последствиях вообще лучше не зарекаться. Именно это произошло со мной при пробуждении. Открыв глаза, поняла, что перепутала лежащего рядом мужчину с одеялом, что, в принципе, не мудрено, учитывая, как тепло мне спалось с ним в обнимку. Еще и ногу закинула. Ужас! Так, спокойно. Надо лишь осторожно отодвинуться. Делов-то!

Но и тут меня ждал полнейший провал, поскольку, стоило только пошевелиться, как «мое живое одеялко» мгновенно проснулось. М-да, с реакцией у Королева полный порядок. Поняла это, когда он резко перехватил меня за колено, так и не дав осуществить задуманного.

— Далеко собралась? — одним резким движением подмяв под себя, поинтересовался нахал.

— Э-э-э, Марина, — пробормотала, не придумав ничего умнее, чем банально позвать на помощь.

— Чего тебе? — сонно раздалось где-то слева.

— Помоги, а? — попросила, лицезрея нависающего надо мной довольного Серегу, который, кажется, снова вознамерился приставать ко мне с поцелуями.

— Ну нет, — демонстративно перевернувшись на другой бок спиной к нам, отозвалась та. — Ты мне его в личное пользование отдать вчера отказалась. Вот теперь сама с ним и разбирайся.

Нельзя начинать новый день с раздражения. Но у меня, по ходу, просто не осталось другого выбора.

— А еще подруга, называется, — пробурчала недовольно, прежде чем переключить все внимание на мужчину. — А ты слезай давай! И побыстрее! А то повадился везде зажимать. И нет, это не смешно!

Удивительно, но мои слова возымели эффект. Скатившись с меня обратно на кровать, подперев голову одной рукой и продолжая тихо посмеиваться над тем, как резво я подскочила со своего места, Королев спросил:

— Ты знаешь, какая красивая, когда злишься?

— Сереж, прекрати. Я не в духе.

— Забавно морщишь носик, хмуришь брови и складываешь бантиком губы…

— Может, хватит уже?

— И спать с тобой — одно удовольствие. Ты так трепетно прижималась ко мне ночью, что чувствовал себя твоим обожаемым постельным плюшевым мишкой. Кстати, любишь таких? Хочешь, подарю?

— А вот это ты зря, — отозвалась с противоположного края кровати Марина. — Никогда не спрашивай у девушки, хочет ли она подарок. Просто дари. А там уж сама пусть решает, что с ним делать.

— Терпеть не могу эти меховые пылесборники, — поспешно заявила, что бы кое-кто и думать забыл меня этой гадостью «осчастливить».

— Вот видишь. Сам себе облом устроил, — произнесла подруга.

— Учту на будущее, — отозвался собеседник.