тихим хлопком, растворяясь в воздухе маленьким пыльным облачком.

Бестиолог наблюдал за происходящим во все глаза.

— Чудеса…

Я брезгливо поморщилась, прежде чем ещё раз попросить:

— Там… могла остаться ещё одна тварь, прошу… попробуй сделать так…

Эл кивнул и без лишних слов выполнил мою просьбу.

Бедная Фири. Не знаю, сколько она пережила за этот день, но в общей сложности я насчитала шесть клякс и одна тварь скорее всего уничтожилась прямо у неё в животе, так как послышался характерный хлопок.

Муж ласково погладил мою кошечку по завершении всех процедур и пожелал ей скорейшего выздоровления, а я смахнула слёзы. Только бы теперь было всё в порядке.

— Пожалуй, стоит перенести её в другой вольер.

Бестиолог с неподдельным интересом посмотрел на амулет, который Эл тотчас повесил мне обратно на шею, едва вышел наружу.

— Мы принесём ещё один такой, чтобы вы могли без страха ухаживать за Фири, — заверила я доктора. — Правда ведь?

Элиас тихонько согласился и стиснул меня в объятьях: поцеловал в макушку и вдохнул аромат моих волос. Зачем он это сделал? Не знаю, но мне было очень приятно и немного щекотно до дрожи по всему телу чувствовать его дыхание.

— Тогда, я думаю, ей уже можно давать лёгкую пищу, — бубнил себе под нос бестиолог. Последнее, что я услышала, покидая зверинец.

Глава 24

На бескрайней водной глади отражалось безоблачное небо. Первые солнечные лучи лениво выползали из-за горизонта, жизнь на Мограйских островах медленно просыпалась ото сна. Прибывший недавно корабль привёз тревожные вести. Посыльный первым делом отправился в крепость до Экхафиа, богатейшего афеду главного острова Могор из Ройского архипелага.

Разбуженный стуком в дверь старец широко раскрыл глаза и с замиранием сердца ждал, когда ему сообщат новости о нахождении останков его семьи. Вот уже год он жил тревожным ожиданием этих известий. Но нерадивые караванщики и думать не хотели — браться за столь губительное занятие — поиски останков в Девяти Огнях. Место, где от потерянного человека не сыщется и косточки из-за блуждающих по этим землям диких хищников.

— Афеду, — вошедший слуга почтительно поклонился, — прибыл караванщик из Первого Огня. У него для вас вести.

— Плохие?

Старик блеснул острым взглядом. Зрачки его расширились от душевной боли. Он уже был готов услышать о кончине дочери, зятя и внучки, он уже почти смирился. Однако реальность оказалась куда-как менее жестока.

— Не могу знать, мой господин, — смуглый мужчина средних лет сложил ладони в покорном жесте и склонил голову. — Поговаривают, ваша внучка жива, и он знает, где её найти.

— Илоэ?

Афеду изумлённо подскочил с кровати и принялся озираться в поисках парадного халата и широкого драгоценного пояса. Цветные подушки, прозрачные занавески балдахина, атласные синие простыни. И ни намёка на алый халат-хафуэ.

— Я помогу вам одеться, мой господин.

Слуга подошёл к шкафу и открыл дверцы.

— Будь добр, — только и согласился старец.

Больше он не испытывал судьбу, не сыпал вопросами, желая лично познакомиться с первоисточником радостных новостей.

Каких-то пять минут спустя, что было крайне редко для всех принимаемых гостей в крепости до Экхафия, Урис уже спускался по лестнице и бодрой походкой шёл по анфиладе комнат в Общий зал. Встреченные на пути стажи отдавали честь правителю острова.

Пояс, повязывающий алые одеяния, был исполнен из золотой ткани и расшит драгоценными камнями. На боку у афеду крепились ножны для широкого клинка. Эфес его был инкрустирован рубинами в цвет одежды.

Урис спешил. Он буквально влетел в зал и первым делом махнул рукой гостям, застывшим в почтительном поклоне на полу.

— Поднимайтесь, — приказал он.

Делегация из десяти человек все до одного встали, бренча мехово-металлическими одеждами северных земель.

— Повелитель Урис афеду до Экхафия, — соловьём разливался главный караванщик. — Мы прибыли сразу к вам с вестями, едва завершили переправу через Калку и отвезли товар в Ошпин, что в Ортензии.

— Где Илоэ? И сколько ты хочешь за эти новости.

Купцу не хотелось слушать сладкоголосые трели торгаша, который мог ходить вокруг да около целыми днями, вынуждая оплатить нужные известия.

— Господин, я не смею желать вашего благосостояния…

Урис смерил торгаша надменным взглядом.

— Пять сундуков золота и прекрати набивать себе цену. Это большее чем ты мог бы рассчитывать. Иначе я прикажу прогнать тебя с острова без провианта и права на заход в порты Ройского архипелага.

— Я не хотел, мой господин, показаться невежливым.

— Где она?! — рявкнул афеду.

— Она в Первом Огне, — зачастил торговец. — Я встретил её на базаре. Она ответила мне на нашем языке.

— Ты уверен, что это она?

— Ещё трое были свидетелями! — воскликнул торгаш. — Она — вылитая Илоэ. И насколько мне известно, вышла замуж за сына лорда.

— Подожди, но ты сказал в Первом Огне? Они плыли в земли Пятого, чтобы заключить союз с сыном лорда Четвёртого, как его…

— Лорд Мьюси, — подсказал один из караванщиков, — у него трое сыновей.

— И его крепость удобнейше расположена на пути из лагуны Смерти в Ортензию, — высказался другой.

— Довольно, — прервал их Урис. — Вы утверждаете, Илоэ вышла замуж за сына лорда Первого Огня? Но как такое возможно?

— Мой господин, — торгаш взял на себя смелость. — Когда я её увидел на базаре, то ещё не знал всех новостей. Поспрашивал. Её в Первом Огне знают как Иоланда, приёмная дочь кабатчика Вифрина из Пятого.

— Ближайшего к лагуне? — Афеду задумчиво пощипал седую бородку. — А моя дочь и её муж?

— Мы не нашли останки. Но если она осталась одна, то значит, они уже почили…

— Примите наши соболезнования, — хором отозвались караванщики, склонив головы.

Приняв удар судьбы, Урис стойко вынес услышанные известия. Главное, его внучка жива. И сейчас он готов перевернуть мир верх дном, лишь бы увидеть её собственными глазами. Кудрявая красавица Илоэ…

— Что было потом? — спросил правитель острова Могор, возвращаясь к изначальной теме. — Она признала родство до Экхафия?

— Она удивлённо побелела и муж её увёл. Я взял на себя смелость, заявился в замок к лорду, но меня прогнали. Сказали, что я обознался.

— Вот значит как? — Урис перевёл многозначительный взгляд на приказчика. — Готовь дары лорду Фробби и зови писаря. А вы,