поверил, что такой слабый физически маг мог бы сбежать от Инквизиции, да и для беглеца такого масштаба он не особо-то и прятался, именно поэтому собеседник не усомнился в его словах. Благодаря чему мужчина увидел, как изменился взгляд парня, подозрения сменились на доверие.

— Дориан Павус, — в знак доверия назвался парень. — Я был учеником Алексиуса. А прибыл в Редклиф по той же причине, что и ты.

Безумец в знак знакомства кивнул, но называться сам не стал.

— Очень рад, что Инквизиция занялась расследованием, потому что мы одни ему не помешаем, — говоря серьёзно, Дориан тем временем поправлял свою одежду, из-за чего вскоре кое-что обнаружил. — Kaffas! Один из демонов подпалил мне сапоги. Мои любимые сапоги. Сапожник столько их подгонял.

С одной стороны, пойти против своего наставника, значит, совершить низкий поступок. Однако Безумец, и без того подозревающий Гериона в далеко не альтруистических мотивах, наоборот многообещающе посмотрел на этого молодого мага. Очевидно, настолько самовлюблённым, каким он сейчас попытался казаться, этот маг не был. Ведь не из своего же эгоизма он тайком помчался в чужую страну, чтобы помешать учителю.

— Ты знаешь, зачем ему маги?

— Нет. Алексиус и без того сильно изменился, когда его сын заболел. А теперь его вообще не узнать. Но Феликс пообещал к нашей нынешней встрече узнать что-то поподробнее, — Дориан продолжал причитать от досады и испорченных сапог. Очевидно, по привычке он пытался скрыться за маской легкомыслия, но на нынешнем собеседнике это уже не работало. — Только что-то он задерживается, — хотя сейчас он и не скрывал беспокойства о друге.

Значит, тот мальчик, с кем Безумец недавно познакомился, и есть второй заговорщик. Это объясняло то, почему он вёл себя очень даже дружелюбно по отношению к магу с юга и не выдал его стражникам. Во что же на самом деле ввязался Герион, что даже больной сын старается ему противостоять? Заинтересованный происходящим Безумец решил тоже дождаться Феликса и выслушать его. К счастью, предостережения Дориана были напрасны, ведь вскоре мужчина уже почувствовал сквозь до сих пор непрошедшую головную боль опять ту пугающую песню. Единственным здесь её источником был только мальчик. А значит, совсем скоро он уже придёт.

И вот раздался скрип двери чёрного входа. Обернувшись на звук, они увидели, как к ним, пошатываясь, шёл ещё один, однозначно, знакомый им обоим, маг. Безумец не мог не усмехнуться тому, как точны были его ощущения.

— Феликс! — растеряв всё своё напущенное легкомыслие, радостно воскликнул Дориан и поспешил к другу. — Долго же тебя не было. Отец начал что-то подозревать?

— К счастью, нет. Но уйти от его опеки было непросто, — совсем невинно усмехнулся парень. — Значит, правду говорят, что здесь были демоны, — произнёс он, осмотрев место произошедшего сражения.

— А то. Ты пропустил всё веселье, — посмеялся Павус, забыв упомянуть, что это «веселье» чуть не закончилось трагедией для Редклифа. — А ещё я познакомился с магом, чьим способностями обзавидовался бы весь Магистериум. И я говорю не только о способности закрывать разрывы этой штукой на его руке, — теперь взгляд обоих молодых магов был направлен на мужчину.

Встретившись взглядом с юным магом Безумец совсем спокойно ему кивнул в знак приветствия несмотря на то, что они виделись буквально полчаса назад.

— Я так посмотрю, ты всегда там, где происходит самое интересное, — дружелюбно посмеялся младший Алексиус, конечно же, узнав странного мага.

«Феликс, ты даже не представляешь, насколько прав», — усмехнулся Безумец и только теперь поднялся со скамьи. Головная боль, как и кровь, к счастью, уже прошла, чего не скажешь о метке, которая до сих пор хоть и слабо, но всё же светилась. Из-за чего ему снова пришлось прятать руку под плащ.

Теперь в достаточно-таки шуточной манере Дориан рассказал другу о том, что смог узнать об этом маге. Разумеется, Феликса удивила его причастность к Инквизиции, однако повода сомневаться у него так же не было. Даже, наоборот, его очень обрадовало то, что такой умелый маг на их стороне. Однако это заставляло его и загрустить….

— Хорошо, что Инквизиция вмешалась. Потому что отца нужно остановить… — мальчик говорил стойко, но Безумец прекрасно слышал, с каким трудом ему давались такие слова. Очевидно, против отца он не имел личных неприязней, наоборот, любил его. Однако планы магистра он непоколебимо решил сорвать.

— Феликс… Значит, ты что-то узнал? — обеспокоенно произнёс младший Павус, так же заметив настроение друга.

— Да. Мы были правы, Дориан. Отец пришёл сюда за магами не по своему желанию. Он связался с венатори. Они ему это приказали.

— Кто такие «венатори»?

— Тевинтерская организация, которая совсем недавно заявила о себе. Они говорят, что хотят бороться за возвращение «древней Империи», но при этом очень уж радикальным способом. Из-за чего архонт признал её незаконной и, по слухам, даже предпринимал попытки устранить её главарей.

Безумец нахмурился. Не странно ли, что именно сейчас тевинтерцы вспомнили о своём древнем величии? Очевидно, им промыл мозги какой-то очень умелый оратор.

— Эти венатори могут быть виновны во взрыве на Конклаве?

— Сомнительно. Всё-таки конец света, который, как говорят, нам чуть не устроила Брешь, уж точно не способствует возрождению Тевинтера, — усмехнулся Дориан. — Однако не стоит недооценивать эту организацию, которая заставила зашевелиться даже обычно неторопливый на действия Магистериум.

Тем более секта, участников которой раз, два и обчёлся, никогда бы не послала одного из своих так вероломно захватить замок, который принадлежит, без малого, целому государству. А ещё Алексиус откровенно дерзит, раз даже решился на встречу с Инквизицией, которая так же вступила в борьбу за местных магов. Значит, эти венатори, кем бы они ни были, уже очень уверенно укрепились.

— Тебе также следует быть осторожнее, — обратился Феликс к их новому знакомому магу. — По-моему, венатори ищут тебя.

— Меня?

— Да. Отец упомянул, что хочет встретиться с представителями Инквизиции, чтобы «поинтересоваться самочувствием героя, закрывшего Брешь».

* * *

В связи с риском быть обнаруженными три заговорщика были вынуждены совсем скоро поспешно удалиться из церкви. Боясь попасться на глаза солдатам бывшего учителя, Дориан взял на себя обязанности узнать больше о иерархии и планах венатори и поспешно покинул Редклиф. Феликс же в связи со своей болезнью только и мог, что оказать помощь в выяснении дальнейших действий отца. А вот Безумец был вынужден поплатился за свою ложь тем, что теперь на его плечи легла судьба здешних магов. Оба юнца уверены, что он передаст всё услышанное Инквизиции, и уж она-то точно не допустит трагедии. Но только он никому ничего не передаст, и сам должен будет со всем этим разбираться.