Джеб долго лениво смерил взглядом стройную фигуру Роксанны.

– Гадкая, гадкая принцесса. По крайней мере я работаю в одежде. – И, проигнорировав возмущенный выдох красавицы, посмотрел на Слоана. – Оставляю тебя расхлебывать. – Он еще раз взглянул на Роксанну, и что-то непонятное промелькнуло в его обычно непроницаемых черных глазах. – Я тебе ничуточки не завидую.

Прежде чем его сестра успела огрызнуться, Слоан с шумом захлопнул заднюю дверцу и столь же поспешно дверцу рядом с Шелли.

– Благодарю покорно. Теперь она будет злиться весь день.

Джеб с непроницаемым видом пожал плечами:

– Это не моя проблема. До скорого.

Слоан проводил его взглядом. И его сестра, и Джеб были прирожденными обаяшками. Очаровывать им удавалось без усилий и хлопот. Они могли улыбкой заставить манекен отдать им носки и ботинки, но, оказываясь вместе, вели себя как две кошки в борьбе за территорию: хвост распушен, уши торчком… Слоан улыбнулся. Это очень любопытно.

Шелли предполагала, что поездка до усадьбы Боллинджеров пройдет в ледяном молчании, неуютном и чопорном. Но все вышло наоборот. Роксанна оказалась не только обаятельной, но и разговорчивой. Узнав, что Шелли много лет жила в Новом Орлеане, она немедленно стала расхваливать изумительную кухню, которой славился этот город.

– Ой, я просто обожаю цыпленка по-креольски, гамбо и пралине! – Роксанна рассмеялась и добавила: – Однако после двух недель такой пищи приходится срочно возвращаться к сельдерею, тунцу и моркови… Это обратная сторона счастья, когда твое тело не только твое достояние, но и состояние. Но конечно, моделью быть хорошо: тебя посылают во всякие чудесные места: на Гавайи, в Мексику, на Карибы и в Новый Орлеан. Не говорите моему агенту, но туда я поехала бы и за половинную плату. Как вы смогли с ним расстаться?

– Это оказалось легче, чем я думала, – ответила Шелли. – Наверное, в моем случае сыграла роль тоска по дому.

Слоан искоса посмотрел на нее.

– Да уж. Ты так тосковала по дому, что не возвращалась сюда семнадцать лет.

Шелли ответила ему, не поворачивая головы.

– Я понятия не имела, – холодно заметила она, – что ты их считаешь.

Усадьба Боллинджеров располагалась на Эдоуб-роуд, не более трех-четырех миль по прямой от центра городка. Но на автомобиле это выливалось в путь почти вдвое длиннее. Зимой, когда северный конец дороги затопляло, добираться приходилось еще дольше, потому что получалось, что ехать нужно вкруговую.

Повернув на Эдоуб-роуд, они направились на юг, к усадьбе, и Шелли, как всегда, подивилась, почему эту узкую дорогу, где две машины едва могли разминуться, не переименовали давным-давно в Боллинджер-роуд. Она шла на протяжении четырех миль параллельно федеральному шоссе и восточнее его, а между этими дорогами пролегли тысячи акров ровной плодородной земли с редкими дубами. Земли, принадлежавшей главным образом Боллинджерам.

Из-за сложных отношений между их семействами Шелли никогда не бывала в усадьбе Боллинджеров. А поскольку та была расположена на милю в сторону от Эдоуб-роуд, полускрытая большими развесистыми дубами, она не видела ее даже издали. А потому ей было крайне любопытно посмотреть на знаменитый дом. Предвкушение нарастало, по мере того как Слоан вел машину вдоль плавных изгибов посыпанной гравием дороги, окаймленной роскошными мамонтовыми деревьями, которым было почти сто пятьдесят лет. На некоторых участках дороги ветви этих гигантов смыкались, затеняя ее от солнца.

Слоан повел машину на поворот, и у Шелли захватило дух от красоты открывшегося вида на усадьбу. Она окинула взглядом трехэтажный дом и поразилась его высоте и обширности здания. Оно было построено по указанию Йорка Боллинджера в 1870-х годах и выглядело так, словно его перенесли сюда откуда-то из-под Нового Орлеана. Около полудюжины громадных дубов стояли на страже близ него, усиливая ощущение мощи и величия. Архитектура здания с его десятью огромными дорическими колоннами вдоль фасада кричала: это Юг… самая его глубинка. «Нет, – подумала Шелли, – это не викторианский стиль, какого можно было бы ожидать в здешних краях. Впрочем, Боллинджеры всегда поступали необычно».

Дом выглядел смело и очаровательно. Еще две колонны поддерживали портик в центре фасада, пара круговых, стоявших несколько на отлете лестниц, казалось, парили в воздухе, нисходя со второго этажа наземь. Они придавали строению сказочный вид. Вдоль двух верхних этажей шли галереи с коваными перилами. Они продолжались на боковых стенах с обеих сторон дома. Серебристо-серое пространство изящно закругленной шиферной крыши прерывали четыре высокие кирпичные дымовые трубы, дерзко вздымающиеся в небо. Здание было выкрашено в нежно-зеленый цвет, на его фоне темнели только железные перила. Шелли не могла не восхититься великолепием дома.

Слоан остановил машину.

– Теперь не говори, что я ничего для тебя не делаю, – бросил он через плечо Роксанне.

Она, открывая дверцу, только ухмыльнулась.

– Иногда ты можешь держать себя как принц… когда не ведешь себя как ублюдок. До скорого.

Теперь в машине воцарилось напряженное, неловкое молчание, которого Шелли давно ожидала. Слоан быстро повел автомобиль от усадьбы. Полмили она терпела, а затем, откашлявшись, проговорила:

– Твоя сестра очень милая.

– Да, когда не травит душу… что происходит все время. – Впрочем, доброта, звучавшая в его голосе, сгладила язвительность слов.

Снова повисло молчание. Шелли поерзала на сиденье, сильно ощущая близость Слоана. Ей это не нравилось: на нее слишком действовала неизбежная интимность замкнутого пространства машины… Слава Богу, подумала она, это не какая-нибудь двухместная спортивная модель, где при каждом переключении скорости его рука задевала бы ее бедро. Легкая дрожь пробежала по ее телу при мысли об этом.

Она прикусила губу. Именно поэтому ей не хотелось провести ни одной лишней минуты в его присутствии. Не поворачивая к нему лица, Шелли, мрачно уставившись в окно, заставила себя сосредоточиться на пролетающем за окнами пейзаже.

Слоан несколько раз посмотрел в ее сторону, но увидел только ее затылок. «И будь счастлив, – выругал он себя. – Тебе вовсе не нужны проблемы и хлопоты, которые принесет Шелли Грейнджер». Однако, рассуждая таким образом, он не мог не бросать исподтишка взгляды на крутой выгиб ее груди под зеленой рубашкой и длинную плавную линию длинных ног. Тело его мгновенно отозвалось мучительной жаждой коснуться ее. Его член отважно восстал и уперся в молнию джинсов.

Он сжал зубы и нажал на газ. Чем скорее он от нее избавится, тем лучше. Памятуя об этом, он гнал свой «субурбан», хотя мощеная дорога кончилась и они выехали на проселок, ведущий в предгорья. Слоан решительно не убирал ногу с газа, и автомобиль, как норовистый конь с вредным характером, мчался по извилистой дороге, не снижая скорости на поворотах, так что гравий летел из-под колес. Только когда они прошли поворот, за которым открывалась прямая дорога к дому Джоша, Слоан сбросил скорость. Узкая подъездная аллея, ведущая к усадьбе Грейнджеров, была ему незнакома, и даже для того, чтобы поскорее избавиться от Шелли, Слоан не стал гнать машину по неизвестной дороге.