хоть и в один голос, ответили мы. Хоть и не уверенно.

Отчего-то не хотелось палить в этого дедулю. Даже после всего того, что мы пережили в зоне, в особенности учитывая тот факт, что он выразил недвусмысленное желание расправиться и с нами.

— Ах, как же с вами сложно, — с упрёком посмотрел на нас «Порох». Затем он резко вскочил на кирпичное основание забора и дал короткую очередь в воздух.

— Тормози, отец! — крикнул он трактористу. — Если жить не надоело.

— Да я вас, мутачье, всех переживу, — старик поддал газу и трактор попер вперёд с такой силой, что у него на мгновение приподнялись передние колеса.

Это ж сколько дури в его двигателе. Явно не на заводе такой установились. И, кстати, как он вообще ездит, в то время как вся техника в зоне вышла из строя?

— Ладно, старик, дам тебе еще один шанс, — ревел командир, перекрикивая двигатель, и направив дуло автомата в сторону трактора дал короткую очередь по верху лобового стекла. Выстрелил он специально так, чтобы не задеть водителя. — Следующая будет в голову, дед! Тормози по-хорошему!

— По-хорошему на вас все Сталина не хватает, — старик похоже не испугался стрельбы, а только разозлился. Он приподнял ковш, закрыв тем самым лобове стекло и продолжил переть на нас. — Ща я вас отправлю туда, откуда вы спустились, мутаки драные! — ревел он из своего трактора.

— Он что, решил что мы зараженные? — увидел я в слове «мутаки» подсказку.

— И в чём он не прав? — хмыкнула Ольга.

— Как бы да, но я имею в виду другое. Он думает, что мы как остальные. Как зомби. Злые, в смысле.

— Слышь, инженер, ты это брось, — обернулся на меня «Порох». — Я ведь уже приготовился ему голову стрелять.

— Подожди, командир, — поспешил я заставить его передумать. — Мне кажется он нормальный, просто крышу чутка понесло.

— Кажется или уверен?

— Уверен!

— Чтоб тебя, «Инженер», — огрызнулся 'Порох. — И что предлагаешь?

— Договориться, — подключился к обсуждению «Мех».

— Чего-о? — протянул командир.

— Точно, — понял я на что намекал Борис. — Вы что, не слышите? Он же в хламину. Прям в пыль пьяный.

— Э-э молодежь, — стариковски махнул на меня Борис. — Ничего вы не смыслите с оттенках пьянства. Он не пьяный, а с похмелья. И, похоже, с дичайшего.

— Как вы определили? — удивилась Анна.

— Опыт, — улыбнулся тот, вскочил на кирпичи рядом с командиром и крикнул приближающемуся трактору. — Эй, Кузьмич! Или как тебя там? А, точно. Ван Ваныч!!!

— Живым не возьмёте, гады! Я сам вас по законам военного времени на тот свет отправлю, отродье, — старик, похоже, не слышал ничего, что мы ему говорили. — Без суда и следствия к стеночке пойдёте. Всех порешу!

— Всем назад! — проорал «Порох».

Трактор уже был у самой ограды, и оставаться месте было попросту опасно. То, что умеет делать его ковш с живыми существами, мы уже увидели и проверять на себе не хотели. По крайней мере, дохлая собака по прежнему висела на арматуре. Ужас какой.

— Ахаха, нелюди. От Ван Ваныча ещё никто не уходил!

Трактор на всем ходу влетел передними колёсами в бетонную основу ограды. Я думал, что он снесёт всё к чертям, но видимо забор делали на совесть и бетон достойно выдержал удар.

— Думаете, спрятались? А вот хрен вы угадали!

Трактор упёрся передними колёсами в бордюр, а затем Ван Ваныч опустил ковш вниз и упёрся им в землю. В следующий момент, передние колёса оторвались от земли, а потом и вовсе приподнялись на метр. Старик дал газу и, легко преодолев препятствие передними колёсами, снова поднял ковш. Вот сейчас задние колёса преграду преодолеют, и он будет на территории школы.

— Он в курсе, что мы можем перепрыгнуть на другую сторону и ему придётся снова вот так корячиться, — шагая в сторону бордюра, усмехнулась Ольга.

— Вижу цель, не вижу препятствий, — Анна тоже не удержалась от комментария.

— Попались! — заорал Ван Ваныч и рванул на нас, оставляя за собой чёрную тучу. — В капусту порублю чертей!

Мы могли отскочить к зданию школы, чтобы затем спрятаться от дедули там. Но, исходя из здравых рассуждений, что там нас может ожидать то же самое что и в доме культуры, решили перепрыгнуть на другую сторону бордюра, вынуждая тракториста разворачиваться.

— Может у него так топливо закончится? — предложил Фёдор.

— Пора его спешить, — «Порох» щелкнул затвором и прицелился в трактор. — «Мех», стреляй в правое заднее колесо, я в левое.

Две автоматные очереди тут же полоснули по задним колесам трактора. Резина отозвалась шипением в образовавшихся отверстиях.

— Вы чего творите, ироды⁈ — Ван Ваныч, схватив обрез, тут же выскочил из кабины кабины заглохшего трактора наружу и, недолго думая, дуплетом выстрелил в Фёдора. — Вот тебе, железный дровосек!

Вслед за выстрелами раздался звон отрикошетившей от стального экзоскелета картечи.

— Отец, ты с дуба рухнул? — заорал динамиками своего костюма «Ключ». — Ты не в сторону воюешь!

Старик откинул ствол обреза для перезарядки, но в следующий момент тот выскочил у него из рук. «Порох», словно молния, оказался возле Ван Ваныча и выбив ногой его оружие, заскочил ему за спину, применив удушающий приём.

Дед даже не понял, что произошло, а мы буквально опешили от того, насколько быстро и профессионально командир провёл свою комбинацию. Вот оно мастерство настоящего спецназовца.

— Так, папаша, не рыпайся, — спокойно проговорил младший лейтенант на ухо Ван Ванычу. — Дернешься, и сразу спать отправишься. Я не шучу.

— Не на того напал, волчара, — старик схватил обеими руками за предплечье «Пороха», которое удерживала шею, и без малейшего труда оттянул его от себя.

Не успел младший лейтенант удивиться от того, что старик так легко избавился от захвата, как Ван Ваныч врезал ему под дых локтем. От удара командир отлетел и врезался спиной в дверцу трактора. После этого старик резко развернулся и швырнул Порохова прямо на тракторное колесо. На арматуру, к счастью, командир не налетел, но вот головой о крыло приложился сильно.

Мы даже отреагировать не успели, так стояли и наблюдали за их схваткой.

— Что ироды, съели? — несмотря на то, что дед лыка не вязал, движения его были чёткими. Любой трезвый позавидует. — Зря вы сунулись в мою деревню. ЖКХ Ван Ваныча не взяли, а у вас и подавно не получится.

— Ты нас с ними не сравнивай, а ну стоять! — я наставил автомат на деда в надежде, что он отступит.

Но тот продолжал идти на нас. Порохов, тем временем, обмяк возле тракторного колеса без сознания. Мощно, видимо, его приложило.

— Слыш, отец, что трубы горят, да? — Борис отпустил автомат висеть на ремнях, а сам потянулся за фляжкой на поясе. — Мож по писярику? — он отхлебнул и поморщился так, будто во фляжке и было спиртное. Или же на самом деле было? — будешь глоток? — «Мех» протянул фляжку делу.

— Ты мне, упырь, зубы не заговаривай, — Ван Ваныч был непоколебим. Настоящий русский Иван. — Знаю я, что у тебя на уме. Вон всю деревню мою переворошили. Но меня вам не взять. Не дамся!

— Так это не мы на твою деревню напали, Ван Ваныч, — решил я подключиться к переговорам. Всё же не терял надежды достучаться до него. — Мы как раз помочь пришли. Сами хотим этим иродам по шапке надавать.

— Молчи, сопляк! — гаркнул дед.

— Отец, не вынуждай меня, — Борис вернул фляжку на место и снова направил свой АКС-74У на старика. — Видит бог, не хочу стрелять.

— Не поминай господа в суе, антихрист! Я тебе сейчас… — от слов «Меха» дед взбесился в край и бросился на него с кулаками.

Однако добежать до Бориса, как и договорить что он там собрался делать с мехом, дед не успел.

Вмешалась Анна Степановна. Видимо, понимла, что Борису деваться некуда и ему придется открыть огонь.

Медичка шагнула наперерез Ван Ванычу и не сильно ударила того в район печени.

Старик, похоже, был полностью сосредоточен на Борисе, и потому даже не увидел манёвра Анны. Но зато почувствовал удар.

— Ах, ты ж… — проорал Ван Ваныч отборнейшим матом. Он отнял руки от живота и хотел было сграбастать женщину, но та, проявив сновку заправского боксёра и ловко увернувшись, нанесла еще один удар. Причём, на этот раз не жалела старого. А наша Анна не промах…

После второго удара по печени дед уже не смог устоять на ногах и повалился на землю.

Я тут же отреагировал и бросился к поверженному старику. Перевернув кривляющегося от боли деда на живот, я быстро скрутил его руки за спиной хомутом, а затем, вспомнив, как легко он справился с Пороховым, накинул сверху ещё три хомута для надежности.

— Спокойно, Ван Ваныч, — проговорил я, когда тот перестал вопить от боли. — Мы не враги