Когда в свое время в Свердловске я решил экстерном сдать экзамены и получить инженерный диплом – и его ведь после ареста не вернули, – это было воспринято как вызов, но копию диплома об окончании академии мне таки выдали.

Ванников, Махнев, Курчатов, Щелкин, Туполев, Королев, Макеев… Трижды и дважды Герои, академики; Генеральные конструкторы… Любому человеку, связанному с техникой, эти громкие имена говорят о многом. А у меня связаны с этими людьми воспоминания о встречах после Лефортово и Бутырки. И они, и другие ученые и конструкторы поддерживали меня как только могли».

Безусловно, в том, как сложилась его дальнейшая жизнь, во многом заслуга самого Серго. Он сумел доказать, что он не просто сын Лаврентия Берии, но и сам чего-то стоит. И с ударами судьбы научился справляться. А это далеко не всем было по плечу, достаточно сравнить с тем, как спился Василий Сталин, превратившись из сына главы государства в обыкновенного человека.

«Серго, конечно, особенно первое время приходилось очень сложно, – рассказывает Николай Долгополов. – Но Серго был толковым человеком и хорошим инженером. У него были определенные заслуги не как у сына Берии, а как у хорошего советского специалиста. Он был на хорошем счету, котировался как один из талантливых представителей советской науки. Наверное, конечно, помогало и имя, бесспорно, как без этого. Но он и сам уверенно шел по жизни. Конечно, когда была тюрьма, потом ссылка, тогда все переменилось. Но даже выехав потом в Киев и обосновавшись там уже окончательно, он и там добился определенного положения, определенных скромных, но успехов».

Дочь Ляли Дроздовой

Кроме законного сына Серго у Лаврентия Берии был только один признанный ребенок – дочь от его сожительницы Ляли Дроздовой, родившаяся, видимо, в 1950 году. Известно о ней очень мало. Настолько мало, что даже ее имя – уже спорный вопрос. Самая распространенная версия, что звали ее Мартой, в честь Марты Джакели, матери Берии. Однако в некоторых воспоминаниях она значится как Этери, а в некоторых и вовсе Людмилой.

Теоретически могу предположить, что одно из имен принадлежит другой дочери Ляли – той, которую она родила от Ильи Гальперина. Но это только мое предположение.

Впрочем, как сама Ляля после расстрела Берии не пропала, а продолжала вращаться в кругах пусть и полукриминальных, но очень близких к власть имущим, так и ее дочь не затерялась среди миллионов советских гражданок. Как-никак, она была дочерью Берии, и одно это уже привлекало к ней внимание.

«Сейчас у моей сводной сестры самой, естественно, дети, – писал о ней в своих мемуарах Серго Берия. – Одно время она была замужем за сыном члена Политбюро Виктора Гришина. Когда Гришин узнал, что его сын собирается жениться на дочери Берия, решил посоветоваться с Брежневым. Насколько знаю, Леонид Ильич отреагировал так:

– Хорошо, а какое это имеет отношение к твоему сыну? И что ты делаешь вид, будто не знаешь, что все это дутое дело…»

Алексей Пиманов, проводя свое расследование, узнавал и о судьбе дочери Берии. Он подтвердил, что она была замужем за Гришиным, и добавил, что долгое время она проработала в институте системных исследований, была кандидатом экономических наук. Больше о ней особо ничего не известно, роковой женщиной дочь Лаврентия Берии и Ляли-Катафалк, видимо, не стала, просто жила и работала как все.

Марфа Пешкова – невестка Берии

Рассматривая частную жизнь Лаврентия Берии, нельзя обойти вниманием еще одну женщину, тоже очень важную для понимания его личности. Марфу Максимовну Пешкову – жену его сына Серго.

Марфа Пешкова – ценнейший свидетель, если не самый ценный (разумеется, я говорю только о личных делах, не о политических). И дело прежде всего в ней самой. В том, что она была далека от политики, не относилась ни к богеме, ни к партийной элите, не зависела от смены лидеров и не боялась репрессий. Внучка такой легендарной личности, как Максим Горький выросла с ощущением безопасности и без страха перед власть имущими. Она знала, что ее бабушку не выносил сам Сталин, вынужден был ее терпеть, потому что тронуть семью Горького означало покуситься на «святое», на одного из столпов новой советской идеологии и культуры.

Поэтому и Марфа смотрела на высших лиц в государстве без трепета и без предрассудков, они для нее были обычными людьми. И ее оценки этих людей и их действий – тоже совершенно частные, без политической или идеологической окраски.

Любовный треугольник – Марфа/Серго/Светлана Сталина

«Совсем недавно, в этом году осенью я встречался с Марфой Максимовной Пешковой, – рассказывал Николай Долгополов[23]. – Мы продолжили наше знакомство, которое началось довольно давно, уже несколько лет назад. И на этот раз мы как-то разговорились с Марфой Максимовной. Она пригласила нас с супругой к себе домой, устроила небольшую экскурсию по своей квартире. Вы знаете, что меня удивило, – что в этой квартире на самом видном месте рядом с фотографией ее дедушки, Максима Горького, по-прежнему висела фотография ее мужа – Серго Берии. Хотя я знал, что это история довольно печальная, что они развелись. Я спросил: «А как, вообще, произошел развод? Почему? Ведь вы были такая дружная пара». И Марфа Максимовна мне откровенно призналась: «Вы знаете, шепнули люди, что появилась у него одна симпатичная блондиночка. И точно появилась. Я не стала терпеть и сразу развелась, это была моя инициатива. Но я его всю жизнь любила, и очень горевала, когда он ушел».

Как они с Серго познакомились? Они вместе учились в школе. В этой же школе училась Светлана Сталина… Марфа Максимовна рассказывала, что Светлана всегда была грустной. Ее отец, Иосиф Виссарионович, считал, что это из-за того, что кто-то ее очень расстроил, рассказав правду о смерти матери – о том, что она умерла вовсе не от аппендицита, а это было настоящее самоубийство. С тех пор Светлана все время грустила, и тогда было решено познакомить ее с очень веселой, всегда смотрящей на жизнь с оптимизмом Марфой Максимовной Пешковой, внучкой Горького. И они действительно сразу подружились».

Серго Берия появился в жизни подруг уже позже и сразу произвел на них впечатление, да и неудивительно – он был очень хорош собой, красавец, в маму, обаятелен, да и учился хорошо и охотно помогал девушкам с учебой. До сих пор ходят слухи, что Светлана Сталина в него влюбилась, но Марфе удалось его отбить, после чего между подругами «пробежала черная кошка». В том числе одним из источников этих слухов называется сама Марфа Пешкова, которая несколько лет назад сказала об этом в одном из интервью: «Когда мы с ней впервые встретились после того, как я вышла замуж за Серго, она сказала: «Ты мне больше не подруга!» Я спросила: «Почему?» – «Ты знала, что я его любила больше всех, и не должна была за него выходить замуж. Не важно, что у меня Гриша! Может быть, через пять лет был бы Серго». Она считала, что когда-нибудь добьется своего. Звонила нам домой. Когда я подходила к телефону, Светлана вешала трубку. А Серго жутко выходил из себя: «Опять эта рыжая бестия звонит!»