Нэсса коротко, облегченно выдохнула и снова погрузилась в глубокий сон. Но теперь кожа была теплой, а лицо расслабленным.

– Адалия? – на глаза Мартина тоже навернулись слезы. – Адалия, как она?!

– Да! – радостно вскрикнула Нимира спустя минуту. – Да, Марти!

Он обессиленно опустился на пол рядом со столом. Адалия рухнула напротив, даже не поправив платья.

– Вот и ответ на все твои терзания, – устало улыбнулась она.

– Я нравлюсь ей больше, чем Даниэль? – пошутил Мартин, украдкой вытирая глаза.

– Кто бы мог подумать, да? – нервно рассмеялась Адалия.

Советник сжал плечо подруги.

– Спасибо, – прошептал он. – Я верил, что вы справитесь.

– Это первая ошибка в моей жизни, которую удалось исправить. Ты слишком веришь в людей.

– Только в тех, в кого действительно стоит. А где остальные?

– Когда мы достали ее, время уже шло на часы. В моем родовом замке силы растут, и нам удалось открыть портал сюда, но лишь для двоих.

– Хорошо. А как Эрин?

– Справляется с каждым днем все лучше.

Адалия печально улыбнулась. От друга у нее не было тайн и причин скрываться. И конечно, Мартин уловил грусть в ее голосе.

– Они снова вместе.

Нимира кивнула:

– Так лучше для всех.

* * *

Мартин не рискнул оставить так и не пришедшую в себя Нэссу. Вместе с Адалией они ночевали за пределами городских стен. Магистр Нимира не могла попадаться на глаза Ковену без Эрин, ведь она не имела права отлучаться от ученицы. Поэтому всего на одну ночь они покинули столицу и сняли комнаты в таверне неподалеку.

Весенние сумерки опустились на Нордлин. Возможно, из-за перемен в погоде, или из-за пережитых потрясений, или из-за огромной алой луны на небосклоне, но сны сегодня были особенно яркими. Будто вторая реальность, они шествовали под замкнутыми веками и казались такими настоящими…

Нэссе снилось, что она снова бежит в пустоте. Под ногами не было земли, глаза не видели ничего, но безумно заходящееся сердце гнало ее вперед без остановки. Голоса проклятых демонов стихли, но смогла ли она выбраться? Или это новая иллюзия? Память отказывала, окутывая наемницу безмолвным ничто.

Ноги подкосились, и Нэсса начала падать. Крик беззвучно потонул в небытии. А потом ее подхватили теплые крепкие руки. Не веря себе, она раскрыла глаза и увидела встревоженное лицо и робкую улыбку.

– Марти… – прошептала она. – Ты правда рядом?

Он сильнее прижал ее к себе, Нэсса уткнулась в плечо и выдохнула. Кошмар закончился. Теперь действительно закончился.

Мартин во сне тоже сжимал Нэссу. Своевольную, непокорную, вечно бегущую от него. Когда-нибудь он сможет догнать, упорства ему не занимать.

Его главный враг – ее страх оказаться взаперти. Но неужели она считает, что он способен поступить так с любимой?

На жесткой кровати в тесной келье Таали долго не мог уснуть. Поэтому в первое мгновение даже растерялся.

Он вновь был в своем родном мире, далеко за границей Темных Земель, где не ступала нога эльфа никогда прежде. Где росло мифическое древо жизни Неффин.

Слишком яркие воспоминания захватили его.

Тревожить покой мудрейших смертельно опасно. Даже находиться рядом с ними – уже угроза равновесию мира. Д’аари взволнованно кружили на верхушке. Он чувствовал, как они перешептываются и боятся его.

Но Таали был непреклонен. Именно сейчас он делает важнейший шаг в своей жизни. Пути назад уже не будет, а впереди… Его предназначение.

Каждый эльф по наступлении совершеннолетия отправляется к жрецам д’аари, чтобы услышать всего одну фразу, определяющую судьбу. Эта тайна навсегда остается между жрецами и самим эльфом. Но смысл ее понятен не всегда.

«Твой путь лежит во тьму через чертоги богов».

Он видел ужас и мольбу на лицах жрецов, передающих ему эти слова. Но только сейчас понял, что они значили.

Таали прикоснулся к Древнейшему, ощутил волнение, веками не посещавшее древа. Именно сейчас где-то далеко вершатся тысячи судеб, и только он в силах противостоять надвигающейся гибели.

План, который они придумали со старым другом, был рисковым. Безумно опасным, но единственно верным для многих миров.

Таали прикрыл глаза и сосредоточился. Почувствовать дрожь, ощутить самый пик бури и резко оборвать ее. Он со всей силы резанул ритуальным кинжалом древо жизни Неффин. Дикий крик боли оглушил сознание, но тут же смолк. Поток живительной влаги, заменявший древу слезы, рванул в подставленную чашу.

Он успел?

Когда поток иссяк, Таали пригубил из чаши. Слезы Неффина оказались горькими на вкус. Но это ничто по сравнению с мощью, которая хлынула в него! Д’аари в ветвях замолкли и склонились перед ним, перед Сильнейшим.

Он сделал все, что мог, осталось ждать…

Далеко от Тринваира, в другом мире, разгоравшееся Слияние, готовое разнести в клочья все разумные миры, утихло. Неффин поглотил силу бури и отдал ее своими слезами.

Непрерывный цикл – искра и рождение – Слияние и смерть был разрушен. Всего один эльф, одно движение кинжалом спасло миллионы жизней и отпустило на свободу бесконечную мощь, сравнимую лишь с божественной. Мощь, которая теперь принадлежала им.

Воспоминания потухли, и Таали забылся очередным сном.

Адалии снова снилось Нордлинское кладбище на новый год, два месяца назад. Когда Эрин поглотил ее дар, графиня отправилась сюда. На могилу предка, который заработал это страшное проклятие. И Даниэль пошел следом, в надежде ее вернуть.

Снег утих, дорожка, по которой только что ушел Рид, будто слабо светилась в темноте. Наверно, это нервы. Шли мучительные минуты ожидания, но ни мага, ни графини.

А потом она почувствовала резкий всплеск силы – вся мощь демона вышла в этот мир. И тихий стон, услышать который она никак не могла…

Адалия рванула вперед. Черт с ним с Ридом и со всеми его словами. Какого демона он отправился туда один?! Ведь Эрин опасна даже для самой себя!

Она бежала без плана, без единой мысли. Только бы успеть, не допустить непоправимого. И сердце стучало в такт шагам.

Силы резко покинули Адалию, когда она увидела Рида. Даниэль лежал у расколотой могилы и судорожно вздыхал. Не нужно быть сильным магом, чтобы почувствовать – он почти переступил последнюю грань.

Над ним осязаемо бился демон, скованный путами. Он умирал вместе с магом и, в отличие от последнего, не мог с этим смириться.

– Пришла злорадствовать, сссстерва? – прошипел он, впившись сияющими тьмой глазами в Адалию.

Она рухнула на колени перед бывшим женихом, проводя рукой по лбу, отдавая ему бесполезные крупицы силы. Это не помогало.

Так сильно ее руки не дрожали даже в день, когда погиб Крис. Страх настолько обуял Адалию, что она не могла плакать,