Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мои размышления прервал телефонный звонок, это была Мария Серпокрылова.
– Как прошла встреча с Ларисой? – весело спросила она.
– Я понесла материальные потери, – в тон ей ответила я. – Пришлось перевести некоторую сумму собачьему приюту, иначе бы псы не выпустили меня из квартиры.
Маша рассмеялась.
– Ты еще легко отделалась. Кстати, а Лариса знает, что у отца есть любовница и еще одна дочь?
– Думаю, она не в курсе, – ответила я, устраиваясь поудобнее на диване, разговор, очевидно, предстоял долгий. – Тем не менее, отца своего она ненавидит. Столько сарказма и неприкрытой злобы прозвучало в его адрес! Не знаю, может быть, я ошибаюсь, и это просто юношеский максимализм, девушка хоть и окончила вуз, но довольно инфантильна, на фабрике отца просто числится дизайнером, даже не появляется там.
– Ты не ошибаешься. Лариска – избалованная девчонка, и она ненавидит отца, потому что тот отказывается давать ей денег на приют для бездомных собак. Вообще он запрещает держать этих шавок в квартире, хотя она, конечно, протаскивает их под шумок. Отец ругается, привозит новую мебель взамен той, что погрызли собаки, Лариса клянётся, что это было в последний раз, а он делает вид, что верит. Отец ее любит, а ей от отца нужны только деньги.
– Это тебе Ирина рассказала?
– Ага, она оказалась весьма общительной дамочкой, тараторила без умолку, так что я много чего узнала о семействе Чудновец.
– А еще я подозреваю, что Лариса ненавидит не только отца, но и старшего брата Геннадия.
– Так и есть, – отозвалась Маша. – Только это не ненависть, а зависть: он смог, а она нет.
– Не поняла, чего именно Лариса не смогла?
– Выйти замуж против воли отца. В институте она влюбилась в однокурсника, собиралась за него замуж, но отец категорически запретил. У парня был поставлен какой-то психиатрический диагноз, кажется, расстройство личности. Хотя Лариса объяснила, что диагноз куплен, чтобы откосить от армии, Валерий Викторович даже слушать не стал – нет и всё. А у нее кишка оказалась тонка поступить, как Геннадий, потому что тогда отец грозился полностью перекрыть финансовую помощь. Пришлось бы Лариске выходить на настоящую работу и вкалывать там, как всем обычным людям, тут уж не до бездомных собак, самой бы на улице не оказаться.
– Понятно… – протянула я. – Ты-то как съездила? Какое впечатление произвела на тебя Ирина?
– Ты знаешь, – Маша сделала секундную паузу, – я не пожалела, что приехала, мы с ней интересно поболтали. Ты была права: Ира пригласила меня от скуки, заняться ей особо нечем, муж – в командировке, дети – в частном саду, по дому шуршит домработница. Однако она совсем не дура, а такая, знаешь, хваткая и рассудительная. Она отлично устроилась в этой жизни, притом что даже не красавица. Я тебе сейчас скину ссылки на ее соцсети, посмотри, если интересно, там много фоток. Лови!
Телефон тренькнул, оповестив о новом сообщении, я перешла по ссылке и попала на канал Ирины Чудновец. С фотографии профиля на меня смотрела худощавая брюнетка лет тридцати, действительно самой обычной внешности. Я пролистала фото: Ирина с мужем на романтическом вечере, Ирина с дочками на детском празднике, вся семья вместе на море… Муж у нее симпатичный, детки красивые, сама она ухоженная, все улыбаются, все счастливы.
– Кажется, у нее счастливая семья, – сказала я.
– Похоже на то.
– А как Ирина о своем свёкре отзывается?
– Отлично отзывается! Со свёкром у нее замечательные отношения, что неудивительно, ведь своим благополучием Ирина обязана именно ему. Это он свёл ее со своим старшим сыном. Ей тогда было двадцать три года, она работала медсестрой в физиокабинете, Валерий Викторович пришёл туда делать процедуры. Ты знаешь, обычно мужиков к врачам палкой не загонишь, а господин Чудновец очень трепетно относится к своему здоровью. Ирина девушка общительная, вот в шутку и посетовала на то, что хочет замуж, детей, варить мужу борщи, а приходится тут на работе в чужие попы уколы ставить. Чудновец ей и говорит: «Приезжай ко мне в гости». Она подумала, что пожилой дядечка ей всякие глупости предлагает, и оскорбилась. А он: «Моей жене надо витамины проколоть для иммунитета, заодно я тебя со своим старшим сыном познакомлю. Оденься поярче, а то он, как ворона, на всё блестящее бросается». Вот так Ирина с будущим мужем и познакомилась.
«Вполне логично поступил господин Чудновец, – подумала я. – Если хочешь создать крепкий род, нельзя доверять случаю. А то с младшим сыном, Геннадием, пустил дело на самотёк, вот он и нашёл негодную вдову с двумя байстрюками».
А вслух сказала:
– Получается, Валерий Викторович сам выбрал себе невестку.
– Получается, так. Но, уверена, его сын не в обиде. Раньше Валера бедовый был, постоянно тусовался с друзьями-алкашами и влипал в разные неприятности. То машину в озере утопит, то сарай спалит – по пьяни, естественно. А с Ириной домоседом стал, она взяла его в ежовые рукавицы.
– Да, я тоже знаю такие примеры, когда женитьба кардинально меняла мужчину. А что насчёт Евы? Ирина в курсе, что у свёкра родилась внебрачная дочь?
Маша замялась:
– Я не знала, как деликатно спросить, поэтому спросила в лоб.
Я подпрыгнула на диване:
– То есть?!
– Вот так прямо: «Вы в курсе, что у Валерия Викторовича интрижка на стороне и даже есть ребёнок»?
– А Ирина что?
– Она очень удивилась. Сказала, что на свёкра это совсем не похоже. И спросила, откуда у меня информация. Я соврала, что прочитала сплетни в Интернете. Тут она задумалась на пару секунд, а потом повторила, что на свёкра это не похоже. Хотя он в последнее время странно себя ведёт. Вот, например, сейчас поехал в Китай, все думают, что в рабочую командировку…
– Да, за комплектующими для мебели.
– Как бы не так. На самом деле в клинику пластической хирургии, делать омолаживающую операцию. Вот и думай, какие отсюда выводы.
– Выводы могут быть самые разные, – отозвалась я. – Как вариант, Валерий Викторович молодится для бизнеса, сейчас же тренд на бесшабашную юность, стартапы со школьной скамьи начинают. Те, у кого нет подтянутой задницы, отправляются в утиль… Ладно, Маша, спасибо тебе, что съездила в такую даль, потратила время. Жаль только, что нам так и не удалось выяснить, кто из наследников желает зла Александре Айхнер, от кого она прятала дочь.
– Да, это плохо, –