жили еще миллионы немецкоязычных людей, и все они, в соответствии с принципом национальности, должны воссоединиться с рейхом. Россию, говорили они, можно не учитывать, потому что это не однородная нация, а конгломерат множества разных народов. Если из числа подданных русской империи вычесть поляков, финнов, эстонцев, латышей, литовцев, белорусов, народы Кавказа и монгольские племена, грузин, прибалтийских и поволжских немцев и прежде всего украинцев, останутся только великороссы, численность которых меньше, чем немцев. Кроме того, население Германии растет быстрее, чем в любой другой европейской стране, и намного быстрее, чем население ее «потомственного» врага – Франции.

Расположение в центре Европы давало немецкому народу огромное преимущество. Благодаря этому он имел стратегически доминирующее положение во всей Европе, а также в некоторых районах Азии и Африки. В ходе войны у страны есть преимущество в снабжении и свободе маневра.

Немецкий народ молод и энергичен, тогда как западные народы постарели и выродились. Немцы прилежны, нравственны и готовы сражаться, французы морально порочны, британцы боготворят богатство и прибыль, итальянцы изнежены, а русские – варвары.

Немцы – лучшие воины. Здесь им французы не ровня, что доказали битвы под Россбахом, Кацбахом, Лейпцигом, Ватерлоо, Сент-Приват и Седаном{73}. Итальянцы при первом же случае обращаются в бегство. Военная отсталость России была продемонстрирована в ходе Крымской войны и в последней войне с Турцией{74}. Английские сухопутные войска всегда были слабы. Британия правит только на волнах, потому что в прошлом политически раздробленная Германия пренебрегала необходимостью иметь сильный флот, но достижения старой Ганзы{75} доказывают дар немцев к мореплаванию.

Поэтому очевидно, что господствующее положение немецкого народа в мире предопределено. Бог, судьба и история выбрали немцев, когда наделили их всеми этими великими достоинствами. К сожалению, этот достойнейший народ еще не открыл, на что он имеет право и что обязан потребовать. Не сознавая своей исторической миссии, немцы погрязли во внутренних распрях. Немцы воевали друг с другом. Христианство ослабило их прирожденный воинский пыл. Реформация расколола народ на два враждебных лагеря{76}. Династия Габсбургов безответственно использовала силы империи в своих эгоистических интересах. Другие властители предали народ, когда поддержали вторгшихся французов. Швейцарцы и голландцы откололись. Но теперь, наконец, наступает время Германии. Бог послал избранному им народу спасителей – Гогенцоллернов. Они воскресили подлинно тевтонский дух, дух Пруссии, освободили народ от ярма Габсбургов и Римской церкви. Они будут неустанно продвигаться вперед. Гогенцоллерны утвердят Германию как мировую империю, imperium mundi. Долг каждого немца поддерживать их в силу своих возможностей; только так он может лучше всего содействовать собственным высшим интересам. Необходимо радикальнейшим образом избавляться от всех учений, с помощью которых враги Германии пытаются ослабить душу немецкого народа и помешать ему в выполнении своего долга. Немец, призывающий к миру, – предатель, и с ним нужно обходиться соответственно.

Первой заботой новой политики должно быть воссоединение всех немцев, живущих за пределами рейха. Австрийская империя должна быть расчленена. Все страны, которые до 1866 г. входили в федерацию германских государств, должны быть аннексированы (включая чехов и словаков). Голландию и Швейцарию необходимо воссоединить с рейхом, точно так же как фламандские районы Бельгии и прибалтийские провинции России, высшие классы которых говорят на немецком языке. Армию необходимо усилить настолько, чтобы она смогла осуществить все эти завоевания. Нужно построить военно-морской флот, который смог бы сокрушить морскую мощь Британии. После этого нужно присоединить наиболее ценные колониальные владения Британии и Франции. Голландские Ост-Индия и государство Конго автоматически войдут в состав рейха в результате завоевания метрополий. В Южной Америке рейх должен оккупировать территории достаточно обширные, чтобы там могли обосноваться не менее 30 млн немцев[61].

Особая роль в этой программе возлагалась на немецких эмигрантов, проживавших в разных странах. Их предстояло организовать с помощью эмиссаров национализма, получающих моральную и финансовую помощь от консульских служб рейха. Они должны были стать авангардом в странах, намеченных к завоеванию. В других странах им предстояло создавать благоприятную политическую атмосферу, чтобы вызвать сочувственное отношение правительства. Именно такая роль отводилась немцам, поселившимся в США, поскольку план предусматривал, что нужно как можно дольше удерживать американцев в состоянии нейтралитета.

2. Подъем пангерманизма

Пангерманизм был творением интеллектуалов и писателей. Его непоколебимыми сторонниками были профессора истории, права, экономики, политологии, географии и философии. Они приобщали к своим идеям студентов университетов. Выпускники сами начинали вербовать сторонников. В качестве школьных преподавателей (в знаменитых немецких Gymnasium и других образовательных заведениях этого уровня), в качестве адвокатов, судей, чиновников и дипломатов у них была масса возможностей делать свое дело.

Все прочие слои населения какое-то время противились новым идеям. Они не хотели новых войн и завоеваний; им нравилось жить в мире. По пренебрежительному отзыву националистов, они были эгоистами, предпочитавшими наслаждаться жизнью, а не умирать.

Распространенная теория о том, что инициаторами немецкого национализма были юнкеры и офицеры, крупные промышленники и финансисты, а также средние классы, противоречит фактам. Вначале все эти группы сильно противились притязаниям пангерманизма. Но сопротивление было безнадежным, потому что не имело идеологической базы. В Германии не осталось либеральных авторов. Поэтому националистически настроенные писатели и профессора легко победили. Очень скоро университеты и школы начали выпускать в мир молодежь, приверженную идеям пангерманизма. К концу столетия Германия почти единодушно стояла за пангерманизм.

Многие годы самыми упорными противниками пангерманизма были промышленники и банкиры, лучше националистов осведомленные о положении дел в других странах. Они знали, что Франция и Великобритания не охвачены разложением, и что покорить мир дело очень нелегкое. Не желая, чтобы войны подвергли опасности их иностранную торговлю и зарубежные инвестиции, они не верили, что броненосные крейсеры способны выполнять роль торгового флота и обеспечить им более высокую прибыль. Они опасались, что рост расходов на вооружение подорвет государственный бюджет. Промышленники и банкиры хотели роста продаж, а не военных трофеев. Но националистам было не трудно заткнуть рты несогласным плутократам. Важные государственные посты вскоре оказались в руках людей, которых в университетах напичкали националистическими идеями. В этатистском государстве предприниматели целиком зависят от чиновничьего аппарата, принимающего решения по вопросам, от которых зависит существование каждой фирмы. Чиновники вольны разорить любого предпринимателя. В их власти не только заткнуть рты всем несогласным, но и заставить их делать взносы в кассы националистических партий. В отраслевых ассоциациях промышленников все решения находятся в руках аппарата (руководства). Бывшие ученики ориентированных на пангерманизм университетских профессоров, руководители этих ассоциаций старались перещеголять друг друга в националистическом радикализме. Представляя интересы членов ассоциаций, они делали все, чтобы понравиться правительственным чиновникам и обеспечить собственную