Прежде чем начать болтать с демоном о толковании снов, я потянулась на кровати. Я наконец-то чувствовала себя выспавшейся! Клянусь Богиней! Этот матрас казался мягче, чем кровать из борщевика, и благоухал лучше, чем полное ландышей поле.

К сожалению, я не могла приказать Вальпурге дать мне эту кровать, желательно с этим же матрасом. Это вызвало бы некоторые вопросы, на которые я не хотела отвечать.

Вот дерьмо! Вальпурга!

– Который час? – испуганно выдохнула я, уже собираясь выскочить за дверь. Ладно, это наглая ложь. Я просто лежала в напряжении. Я еще не готова встать с постели. – Если Вальпурга застанет меня здесь, то…

– Сейчас только половина шестого. Не волнуйся, Вальпурга тебя не застанет здесь. В противном случае можешь солгать ей, что у нас был дикий, ничего не значивший секс.

– Тебе бы такое понравилось, – прошипела я, чувствуя, как горят щеки.

Вальпурге ни в коем случае нельзя знать о том, что вчера произошло между мной и Блейком. Было бы более приемлемо для общества, если бы он был просто моим любовником. Мне казалось проблематичным, что я обняла его из-за беспокойства, а он потом предоставил мне свою кровать, чтобы я могла как следует выспаться.

«Осталось чуть больше пяти месяцев, прежде чем я избавлюсь от Блейка, – напомнила я себе. – Двадцать три недели».

– Возможно, – холодным голосом сказал Блейк, будто мои слова обеспокоили его. Или они правда обеспокоили? Я никак не могла понять этого демона.

Я снова потянулась, а затем неохотно покинула кровать Блейка. Чтобы прощание было для меня не таким тяжелым, я просто заберу с собой плюшевого мотылька.

В его комнате на полу лежал черный ковер, которому я сильно позавидовала. Он был удивительно мягким! Я уделяла этому ковру особенно много внимания еще и потому, что не хотела поднимать взгляд на Блейка. В минуту слабости я посмотрела на него – и этого было достаточно. Он снял черный пиджак и ослабил галстук. Первые пуговицы на его белоснежной рубашке были расстегнуты, что позволило мне рассмотреть его великолепную грудь. Это был лишь маленький треугольник гладкой белой кожи, который будто манил меня и призывал прижаться к нему губами. Единственное, что останавливало меня, – это ноутбук на его коленях, потому что… Нет! Я не должна даже думать об этом.

«Совершенно нормально считать демона привлекательным», – сказала я себе. Не стоит волноваться об этом. Это была всего лишь оболочка, которую я… находила эстетически привлекательной.

На мгновение я подняла взгляд и увидела, что его рот широко открыт. Почему он снова так странно смотрит на меня? Я не хотела вести диалог, сидя в кровати, пока он нежится на симпатичном диване. Это было невежливо.

С плюшевой игрушкой в руках я устроилась рядом с ним, поглаживая мягкую ткань дивана.

– Ух ты! Он и впрямь удобный.

У меня зазвенело в ушах.

– Если меня собираются заточить в клетку, я хочу, чтобы она была золотой.

– Ты что-то сказал? – спросила я в замешательстве.

– Он из Италии. – Блейк провел рукой по изгибу спинки. – Обивка из бархата, а дерево отделано сусальным золотом.

– А эти пуговицы что-то вроде…

– Бриллиантов.

Я не знала, надо ли мне при виде всей этой роскоши восхищенно присвистнуть или покачать головой. Похоже, Блейка и его бывшую невесту все-таки связывали некоторые схожие черты.

Блейк указал на себя пальцем.

– Демон жадности. Забыла?

– Демон хвастовства.

Блейк пожал плечами.

– Это даже не оскорбление. Итак, хочешь поговорить со мной о своем сне? Должен предупредить: к сожалению, я не специалист по сновидениям, однако взамен могу предложить тебе неромантизированный взгляд на вещи.

Я задавалась вопросом, каково это – никогда не спать. Бесконечный день казался мне настоящим мучением. Я любила вздремнуть. А иногда могла и вовсе проспать целый день.

– Мне снятся скелеты и крылья бабочек, а еще змеи.

– Ну, змеи меня не удивляют: ведь ты ядовитая ведьма. Но бабочки… это звучит странно.

– Я понимаю, что наверняка многим снятся повторяющиеся сны, но…

Блейк не дал мне выговориться:

– Стой! Скелеты символизируют меня, верно?

– Не смеши меня. – Я снисходительно фыркнула. – Они символизируют смерть в целом. Это не имеет к тебе никакого отношения. Я вижу эти сны с детства.

– Ты уже тогда прилежно смешивала яды и убивала людей? – с улыбкой спросил Блейк, даже не догадываясь, что этими словами задел меня за живое. Я никого никогда не хотела травить, но делала это снова и снова. Даже моя собственная жизнь началась с отравления…

– Ядовитые ведьмы убивают своих матерей вскоре после рождения, – холодным голосом сообщила я. – Девятимесячное воздействие яда на организм может убить даже ведьму. Так случилось и с моей мамой.

– Я… я не знал… Должно быть, это тяжело, – выдавил Блейк сквозь стиснутые зубы. – Мне жаль… что тебе приходится жить с этой мыслью.

Сострадание явно не его конек. Конечно, его не волновала смерть ведьмы. Одним врагом меньше для демонов. В то время как мне вот уже двадцать один год приходилось жить с чувством вины за то, что я убила ведьму. Было странно называть эту женщину матерью, потому что у меня никогда ее не было. Я не знала, что должна чувствовать к той, кто родил меня. Ведьмы в Академии воспитывали меня так же, как и некоторых других сирот. На самом-то деле я была единственной, у кого не было матери…

Так что, когда я говорила, что самым верным спутником ядовитых ведьм было одиночество, я не пыталась показаться мелодраматичной.

– Еще одна причина, почему ядовитые ведьмы особо не пользуются популярностью.

– А что, если это мотыльки? – Блейк так резко сменил тему, что я даже не поняла, к чему он клонит.

– Что прости? Ты о чем?

– Ты сказала, что тебе снятся бабочки. Что, если это не бабочки, а мотыльки?

– Тебе нравятся мотыльки, а? – отозвалась я, крепче прижимая пушистую плюшевую игрушку к ноющей груди. Мне нравился мех на ее шее и длинные усики, которые щекотали меня. Интересно, кто подарил ему эту игрушку? Я бы поставила на то, что это подарок мамы, но человеческие матери не воспитывали демонов. Лишь немногие из них психологически выдерживали то, что произвели на свет такого ребенка. Те, кто не покончил с собой после родов, вскоре попадали в психиатрические лечебницы, где проводили остаток своих дней. В прошлом веке некоторые ведьмы проводили эксперименты по стиранию мыслей матерей о том, что они породили демонов, но они быстро возвращались и