— Я предоставляю судить об этом вам, государыня. Дело в том, что Гиз хочет отдать испанцам Бургундию и Прованс.

Екатерина порывисто схватила коннетабля за руку; он почувствовал, как пальцы ее дрожат, и дрожь эта передалась ему самому.

Карл IX поднялся с места и подошел к ним. В его глазах читался ужас.

— Матушка, — он повернул к ней испуганное лицо, — почему это Гиз распоряжается Францией, будто это его собственная земля? Разве я не король в своем государстве и разве он не мой подданный, обязанный согласовывать свои действия с желаниями монарха?

— Это так, сын мой, — ответила Екатерина, — но Гиз именно поэтому и пришел во дворец к министру, чтобы в дальнейшем действовать вполне легально и положить к своим ногам всю Францию.

— Я его убью, слово короля! — вскричал Карл. — Я сейчас же пошлю роту солдат, арестую этого мерзавца и засажу в Бастилию!

— Сын мой! — снова тихо сказала Екатерина. — К таким мерам нельзя прибегать без крайней необходимости.

— Но что же делать, матушка? Ведь этак он разбазарит всю Францию! И вы, коннетабль, собираетесь еще просить меня, чтобы я позволил ему вернуться!

— Лучше будет, сир, если он будет у вас на глазах, нежели за вашей спиной.

— Карл, — произнесла Екатерина, с укором глядя на сына, — давайте лучше подумаем над тем, что мы сейчас услышали. Давайте подумаем, коннетабль, — повторила королева.

— Давайте, государыня.

— С какой стати Гизу вздумалось ни с того ни с сего швыряться такими кусками, как Бургундия и Прованс? Неужто это плата за то, что Филипп II поможет ему своими солдатами? Слишком щедрый жест с его стороны, как вы полагаете?

— Думаю, что так, Ваше Величество, а потому тщетно ломаю голову над тем, что кроется за всем этим.

— Но с другой стороны, — продолжала Екатерина, — не малую ли цену запросил король Испанский у того, кто с его помощью собирается стать полноправным властелином Франции и, объединив в будущем обе страны, образовать единую абсолютную монархию?

— Я думаю… — нерешительно пробормотал коннетабль, — мне кажется, Ваше Величество, что цена достаточно высокая…

— Цена низкая, Монморанси, для будущего властелина монархии.

— Это значит, государыня…

— Это значит, коннетабль, что Филипп просил Гиза еще о какой-то услуге, о которой, — Екатерина сощурила глаза и хитро улыбнулась, — я начала догадываться.

Оба — и коннетабль, и король — молчали, не зная, что сказать.

— Обратим свой взор на Европу, — продолжала размышлять королева, — что творится вокруг нас? Англию Елизавета превратила в протестантскую республику. Испания является оплотом католической веры. Швейцария разделена на кантоны, в каждом из которых собственное самоуправление. Германия разбита на множество княжеств, торгующих в розницу и оптом кровью своих сыновей. Нидерланды… мятежная провинция Испании! Голландия, Фландрия и Брабант не желают подчиняться Филиппу II, а между тем этот ипохондрик норовит окончательно прибрать Нидерланды к своим рукам и выкачивать оттуда несметные богатства в свою казну. Однако ему мешает Елизавета. Мало того, что ее пираты топят испанские суда, приходящие из Нового Света… ведь так, кажется, коннетабль?

Монморанси кивнул.

— …она преградила ему теперь путь через Ла-Манш, помогая тем самым мятежным Нидерландам, — продолжала Екатерина, — и Филипп II, не имея возможности попасть в эти регионы морским путем, решает попасть в Нидерланды сухопутным путем, то есть через Францию!

Воцарилось молчание. Торжествующая королева-мать, довольная впечатлением, произведенным ею на слушателей, снова заговорила:

— Теперь я разгадала твой замысел, Франциск де Гиз! Если нам с вами показалось, что Бургундия и Прованс — это слишком много, то для Гиза это слишком мало, вот он и решил помочь Филиппу пройти через Францию в Нидерланды. А для прикрытия он использует солдат, которых будто бы обещал ему Филипп. Вот почему он стремится вернуться ко двору: он хочет уговорить меня дать на это согласие, чтобы все выглядело законно. Вместе с солдатами, данными в помощь, Филипп Испанский под шумок сумеет провести и свои войска в Нидерланды. Оттуда он будет черпать средства для войны с Францией, с которой Испания воюет за преобладание в Европе.

— Из этого выходит, что герцог де Гиз — враг отечества! — заключил Карл.

— Да, сын мой, — ответила Екатерина и с улыбкой повернулась к коннетаблю: — Ну, Монморанси, умею я разгадывать загадки наших врагов?

Коннетабль благоговейно поцеловал ей руку:

— Вы великая государыня, Ваше Величество, и я преклоняюсь перед вашим гением.

— Ну а что же будет дальше? — поинтересовался Карл. — Когда Гиз одолеет всех своих врагов?

— Дальше? — Екатерина злорадно усмехнулась. — Дальше семейство Гизов, имеющее самые широкие во всей Европе связи, через конклав изберет нового папу, который, надо полагать, будет уже не из рода Медичи и станет диктовать волю Испании и Гизов… Но прошу простить меня, Монморанси, я совсем забыла о том, что вы нам говорили. Помнится, о каких-то мерах… — она снизила голос почти до шепота. — Вы придумали что-нибудь стоящее для того, чтобы?.. Вы понимаете меня?

Она посмотрела на сына, увидела его согласный холодный взгляд и продолжала:

— Итак, речь идет о ликвидации Гиза, предающего интересы Франции в угоду личным соображениям. Человека, которому предъявляют подобное обвинение, ждет плаха. Но речь идет о Франциске де Гизе, а не о простом дворянине, поэтому подойти к этому надо более тонко. Есть ли у вас какие-нибудь соображения, Монморанси?

— Всем известно, государыня, — произнес коннетабль, — что некий фанатик по имени Польтро хочет убить герцога де Гиза, но ему это никак не удается. Герцог не выходит из своего дворца, а если и показывается, то либо в маске, да еще и в кольчуге, либо в окружении охраны и фаворитов, через кольцо которых не пробиться. Я помогу этому Польтро, направив его под Орлеан, куда прибудет Гиз со своим войском; герцог утратит бдительность, ибо будет уверен, что Польтро остался в Париже.

— Коннетабль, вы хотите послать Гиза под Орлеан?

— Разве не вы, государыня, давно твердили мне о том, что вас беспокоит гугенотское гнездо?

— Да, но Гиз… — не могла взять в толк королева-мать. — Отчего вы думаете, будто герцог утратит бдительность, выехав из Парижа?

— Гиз выедет тайно, никем не замеченный. Войско будет ждать его близ Этампа, так мы с ним договорились. Будучи в неведении, гугеноты не станут стягивать войска под Орлеан. Гиз должен выполнить свою миссию. И вот когда станет очевидным, что католики побеждают, на сцену выйдут Польтро, герцог Неверский и адмирал де Колиньи.

— То есть?

— Едва убийца расправится со своей жертвой, в войсках начнется паника, и вот тут-то пригодится герцог Неверский. Он — правая рука Гиза, а дальше нетрудно будет свалить вину за содеянное на Колиньи, как на организатора этого убийства. Достаточно пустить такой слух, и у парижан, боготворящих герцога де Гиза, найдется убийца и для адмирала.