Мы стояли на широком мосту, пересекавшем реку, и кроме нас тут никого не было.

Шкуров поднял руку и провел ею в воздухе, снимая с меня наложенные чары, а затем подтолкнул к краю моста. Схватив меня за шею, он перегнул меня через перила.

— А вот и будущий вдовец подоспел, — хмыкнул ведьмак, смотря в ту сторону откуда мы приехали.

Видневшаяся вдалеке черная точка приближалась, пока не превратилась во внедорожник с тонированными стеклами. Он затормозил рядом с машиной, на которой мы приехали, открылась дверь со стороны водителя, и наружу вышел Ангел, придерживая рукой правое плечо, с которого по руке стекала кровь.

— Как ты вовремя, дворняжка. Сейчас полюбуешься, как сверну шею твоей ненаглядной и брошу ее труп в реку. А потом придет и твой черед.

— Все кончено, Володь. Отпусти ее. Все твои приближенные были задержаны и скоро дадут показания на суде Трибунала. Тебя повесят или четвертуют. Не знаю, что они придумают, но жить ты не будешь. Есения ни в чем не виновата, ты сам пустил коту под хвост все, что успел построить за время своего процветания.

— Не виновата говоришь, — зарычал ведьмак, — эта чертова ведьма прокляла меня, и скорее всего… приворожила! Да!

— Нет, — закричала я в ответ на его обвинение, — я бы в жизни ничего подобного не сотворила…

— Заткнись, — он больно ударил меня по лицу, заставив упасть на колени, и в этот момент, на ходу трансформируясь в зверя, в нашу сторону бросился Цанев.

Шкуров поднял руку и кинул в него сильнейший заряд энергии, но волк, подпрыгнув, уклонился от удара, который пришелся по мосту, тут же покрывшемуся мелкими трещинами.

Цанев приземлился в нескольких сантиметрах от ведьмака, схватил его за обе руки и дернул так, что они двумя плетьми повисли вдоль тела. Шкуров заорал во всю мощь своих легки, но мой любимый не посчитал, что на этом пора закончить.

Схватив его рукой за шею, Ангел приподнял его над землей, и сквозь прозрачную волчью маску проступил оскал.

— Я предлагал тебе пожить до суда, но ты причинил моей женщине столько боли, что думаю, никто меня не осудит, — с этими словами, он сжал пальцы на горле ведьмака, и я тут же отвернулась.

Раздался всплеск воды, а затем меня подкинуло в сторону. Те трещины, что образовались после энергетического удара ведьмака, из мелких стали огромными. Мост разрушался с неимоверной скоростью и добежать до его конца не представлялось возможным. Он обвалится раньше.

— Любимая, срочно поднимайся и прыгай ко мне, я тебя поймаю, — раздался голос мужа. Из-за поднятой пыли я с трудом различала его силуэт.

— Ангел, я боюсь. Я не умею плавать. Мы разобьемся! — сковавшая мои внутренности истерика не давала свободно вздохнуть, а все мысли в голове перемешались.

— Лисенок, ты мне доверяешь? — этот низкий, грубоватый голос, был для меня словно проводник во тьме. Приподнявшись на руках, я встала на ноги, настроилась на него и, крепко зажмурившись, прыгнула.

Стоило мне очутиться в крепких и таких родных объятиях, как вдруг под нашими ногами разверзлась земля.

Неделю спустя

— Если ты не прекратишь меня лапать, я все расскажу Стеше, и она устроит тебе еще одну неделю постельного режима, и твои братья ее полностью поддержат, — хлопнув мужа по руке, что сначала поглаживала мою коленку, а теперь нагло лезла под юбку короткого белого платья, я поправила ремень безопасности.

Скользить ладонью вверх по моему бедру Ангел прекратил, но руку не убрал. Вторая его рука, крепко держала руль, а взгляд ни на секунду не отрывался от дороги. Только на красивых губах играла озорная улыбка, обещавшая мне райское наслаждение, стоит мне лишь немного расслабится.

Что было довольно проблематично.

При виде выглядывающей из-под ворота рубашки Цанева перевязки, что фиксировала его раненое плечо, я опять вспоминала весь пережитый нами неделю назад ужас, когда, стоя на мосту, я не знала выживем мы или нет.

Ангел спросил меня тогда «доверяю ли я ему», и в этот момент я все поняла. Только ему я в этом мире и доверяла. Только с ним хотела прожить всю свою жизнь, и только его любить.

Когда над нашими головами сомкнулись холодные воды, он, не думая ни секунды, укрыл меня своими руками, чтобы обломки моста не причинили мне вред, а сам, весь в ушибах, ранах, порезах и царапинах из последних сил греб к берегу.

Вдруг раздался скрип колес, и мой волк, срулив на обочину шоссе, остановил машину, и повернулся ко мне.

— Ты слишком напряжена, лисенок, — произнес он своим низким, сексуальным голосом, и погладил шершавой ладонью мою щеку, — думаю, мне надо это исправить.

Все еще не придя в себя от такой неожиданной остановки, я не нашлась, что ему ответить, но Цаневу это было не нужно. Щелкнув ремень безопасности, он схватил меня за талию, и не прилагая больших усилий, усадил себе на колени лицом вперед.

Прикрытой тонкими трусиками промежностью, я почувствовала упирающийся в нее внушительный бугор в районе его ширинки. Ладони Ангела поползли вверх по моим бедрам задирая платье и только в этот момент до меня дошло, что именно он задумал.

— Нет, — я надеялась, что голос мой прозвучит твердо, но вышел тихий всхлип, — твоя рука… ты еще не полностью оправился.

— Все со мной в порядке, любимая. Ты целую неделю исполняла обязанности моей няньки, вышагивая рядом с кроватью то в коротких шортах, то облегающих твою аппетитную задницу джинсах, но стоило мне коснуться тебя, тут же отпрыгивала в сторону и звала Стешу, — его хриплый шепот заставлял меня дрожать в предвкушении. Между ног начало пульсировать, а напряженные соски проступили под тканью платья, — сейчас тебе некого звать на помощь, и я собираюсь этим воспользоваться.

С этими словами Ангел открыл рот и накинулся на мои губы, жадно сминая их. В голову, словно пузырьки шампанского ударили. Все мысли улетели на задний план, оставив только ощущения его языка, ласкающего мой, и рук, что обхватили мою попку и крепко ее сжали, прижимая к своей каменной эрекции.

Вцепившись пальцами в его шею, я отвечала на его выпады, стараясь своей мягкостью, сгладить резкость его движений. Меня словно засасывало в чувственную воронку, откуда не было возврата.

От прикосновений Ангела, меня обдавало жаром, а низ живота скрутил спазм желания. Я начала тереться своей промежностью о его ширинку, и с моих губ срывались чуть слышный стоны, прямо в его рот.

Отстранившись от меня, волк стащил вниз лиф моего платья, освобождая мою грудь, и наклонившись, сомкнул губы на моем твердом соске. У меня в голове словно фейерверк взорвался. Громко вскрикнув, я поддалась вперед, мысленно умоляя его не останавливаться.

Стоило мне почувствовать, как пальцы Ангела подцепили мои трусики и едва касаясь прошлись по моим влажным складочкам, как кровь кипятком понеслась по моим венам. Дыхание стало прерывистым, а сердце так и норовило выскочить из груди.