Профессор: Какой специальности?

М и л т (сам Милт, без подсказки): Я пока не знаю. Меня привлекает общая терапия со всем множеством ее проблем. Также меня интересует психиатрия (Самораскрытие).

Профессор: Психиатрия и другие специализации требуют по меньшей мере дополнительно три года к основному образованию.

Милт: Да, это правда, но я заметил, что когда делаешь то, что нравится, время проходит незаметно (Игра в туман, Самораскрытие).

Профессор: А что вы собираетесь делать через пять лет после окончания учебы?

Милт: Я пока не вполне уверен. Это зависит от того, чему я смогу научиться в институте. Я не хотел бы сразу начинать частную практику. Я думаю, мне надо будет поработать в каком–нибудь медицинском учреждении, чтобы хорошо представлять, что я могу делать (Самораскрытие).

Профессор: Кажется, вы колеблетесь. Возможно, вам не хватит уверенности в себе, чтобы начать собственную практику.

Милт: Наверное, это так выглядит, но я имел в виду не это. Я думаю, что смогу стать хорошим врачом. Я довольно умен, медицина меня интересует, я много работаю. Я не боюсь «испачкать руки» (Игра в туман, Самораскрытие).

Профессор (немного саркастически): Ну, хорошо, мы попытаемся научить держать их чистыми. Я посмотрел на ваши оценки, они отличные, кроме одной. У вас тройка по органической химии (поднимает глаза на Милта в ожидании объяснения).

Милт: Да. Органическая химия была одним из моих слабых мест. Я снова взялся за ее изучение, и один мой друг занимается со мной. Органическая химия для меня была, как тригонометрия. Мне нужны были три недели, чтобы понять, что к чему, и вообще о чем идет речь. Я думаю, что теперь у меня не будет с этим проблем. Я заканчиваю второй курс и надеюсь получить «5», в худшем случае — «4» (Игра в туман, Негативное заявление, Самораскрытие).

Профессор: Медицина многого от вас потребует. Особенно, если заняться общей терапией, как я. Было время, когда я жалел, что занялся ею. Вас все атакуют: пациенты, медсестры, родственники и другие врачи. Все ждут от вас ответов, и вам приходится работать часами, иногда без результата. Как вы думаете, вы это выдержите?

Милт: Вы правы. Сейчас я не могу дать абсолютной гарантии, что смогу все это выдержать. Но думаю, что смогу. Весь мой опыт говорит о том, что я смогу это делать. Иногда я говорю себе: «Зачем вся эта работа? Почему я всегда так много работаю?» Но я продолжал это делать. Я не знаю ответа. Возможно, я мазохист? (Игра в туман, Самораскрытие, Негативные расспросы).

Профессор: Иногда я думаю, что я тоже. Я предполагаю, вы подавали документы и в другие институты.

Милт: Да, я считал, так лучше. Хотя я хочу попасть к вам, все советовали мне подать заявления и в другие вузы на случай, если вы меня не примете. Разве вы не поступили так же в свое время? (Самораскрытие).

Профессор: Да, это хорошая идея.

Милт: Вы хотите меня еще о чем–нибудь спросить? О моих недостатках или достоинствах? (Негативные расспросы).

Профессор: Что вы считаете главным недостатком?

Милт: Это мое личное мнение. Другие, возможно, думают иначе. Мне кажется, мое самое слабое место — недостаток опыта. Я молод. Я наивен по отношению к людям. Я не настолько решителен, как хотелось бы. Я обычно с треском проваливаюсь на собеседованиях. Когда я впервые проходил собеседование, мне казалось, что у меня из–за нервозности голова как бы опустела. Но я думаю, что подобный опыт поможет мне преодолеть эти ощущения, по крайней мере, я так надеюсь (Самораскрытие, Игра в туман, Негативное заявление).

Профессор (прерывает): Мне кажется, у вас уже неплохо получается. Вы вовсе не выглядите нервозным.

Милт: Да, не выгляжу, но внутри я все еще чувствую себя неуютно (Игра в туман, Самораскрытие).

Профессор: Возможно, большее значение имеет то, как вы смотритесь со стороны, а не что испытываете внутри.

Милт: Наверное, вы правы. Посмотрим, что будет дальше (Игра в туман).

Профессор: В чем, по вашему мнению, ваше главное достоинство?

Милт: Как я уже говорил раньше — это только мое впечатление. Возможно, я ошибаюсь, но думаю — привычка хорошо учиться, упорство, желание много работать и немного мозгов. И, вероятно, я люблю людей и медицину (Игра в туман, Самораскрытие).

Профессор: Вы хотите меня о чем–нибудь спросить?

Милт: Да, я хотел бы задать несколько вопросов о вашем институте. Я знаю о нем очень мало. Пусть это прозвучит наивно и ненаучно, но я все–таки хотел бы знать ваше мнение по некоторым вопросам (Самораскрытие, Негативное заявление).

Затем Милт задал профессору следующие вопросы, которые мы с ним продумали:

1. Меня интересуют научные исследования. Насколько это возможно у вас?

2. Нужно ли в первый год обучения заниматься еще и по индивидуальной программе?

3. Чем бы мне стоило позаниматься, чтобы лучше подготовиться к новому году обучения?

4. Какие виды работы на лето может получить у вас студент, чтобы заработать средства к существованию на время учебы? Есть какая–нибудь возможность не только учиться, но и зарабатывать на жизнь?

Когда два часа тренинга закончились, мы заметили явную разницу в том, как Милт отвечал на вопросы в начале и в конце. Мы попросили Милта сообщить нам о результатах собеседования, но он так больше и не появился. Я узнал из других источников, что собеседование прошло благополучно, так же как и другие, которые он проходил. Он был принят сразу в несколько медицинских учебных заведений и поступил не в то, к собеседованию в котором мы его готовили. Быстрое изменение в поведении Милта не удивило меня — я вообще редко удивляюсь чему–нибудь.

Как, возможно, вы догадались, подготовка Милта к собеседованию в институт была репетицией к собеседованию при приеме на работу, которое у большинства из нас вызывает неприятные ощущения и даже беспокойство. Многие люди, проходившие у меня тренинг, просили подготовить их к подобному собеседованию, и, по их словам, они намного легче проходили потом через эту стрессовую ситуацию, более реалистично вели разговор, независимо от того, получали ли они ту работу, которую искали, или нет.

Примерный образец тренировочного диалога перед собеседованием при приеме на работу, за исключением специфических деталей, идентичен диалогу с Милтом. Когда я работаю с неуверенными в себе людьми, так же как и с пациентами, которым после перенесенных психических заболеваний приходилось возвращаться к нормальной жизни, все они во время тренинга говорили мне, что трудным для них будет собеседование при приеме на работу.