Удобно устроившись за плитой, я подмигнула изображенному на ней мужчине и принялась наблюдать за лучшим в своей жизни фантастическим боевиком. Старики показывали голливудский класс.

«Жаль только, что от этого «три-дэ» может нехило прилететь», — подумала я, перепрыгивая за другую плиту. На том месте, где я сидела, остался лишь расплавленный камень. Прости, неизвестный мертвяк, лежать тебе без надгробия.

— Оставь девочку в покое, Эр. Не прячься за юбкой!

Эх, вот стоило в кои-то веки проявить характер и надеть юбку — и все, прятаться за мной нельзя. Хотя и так нельзя, не для чужих моя юбка!

Воздух начал мерцать, от перенасыщенности магии становилось тяжело дышать. И я как-то вяло припомнила, что на местах сражений легендарных магов не оставалось ничего живого. Что ж так темно-то...

* * *

Как приводят в сознание обморочную леди? Правильно — нежностью и лаской. Вот только то ли я не леди, то ли это у Кигнуса манера такая — гадкий легендарный макнул меня головой в лошадиную поилку. И сразу пихнул в телепорт. Который выкинул нас в королевский розарий. Первое, что я сделала, это похвасталась деду своей мелкой пакостью и продемонстрировала крошечные вензельки, украшающие стебли и головки цветов. Дед пообещал помочь с устройством по-настоящему качественной сигнализации и охранки.

— Я внушу твоим друзьям ощущение, что все идет как должно.

— Не надо, — я закатала рукав и показала ему тавро, — все под контролем. Они не предадут.

— Знаешь, — серьезно произнес Кигнус, — возможно, только возможно, в чем-то ты меня превзошла. Хорошо. Тебе предстоит тяжелый день.

— Верен смешает пару стимуляторов, — отмахнулась я. — У нас то Вьюга, то Кариса, а то и оба вместе всю ночь не спят. Так что алхимик с закрытыми глазами «бодрячок» мешает.

— Не вздумай колдовать, — Кигнус обеспокоенно покачал головой, — ты впитала в себя слишком много эманаций смерти.

— Ну я все же некромант. Ты как будто что-то хочешь сказать и ищешь повод сделать это позже.

Вместо ответа предок создал в воздухе зеркало и повесил передо мной. Твою мать.

— Никакая иллюзия это не скроет, — спокойно произнес легендарный. — Но зато ты перешла на новую ступень, полагаю, в Академии тебя переведут либо на последний курс либо в аспирантуру.

— Чем это уродство поможет мне в учебе? — мрачно спросила я.

— У тебя впереди два пути, — усмехнулся Кигнус. — Ты можешь сказать правду, и нас обоих будут пытаться сжечь. Я, конечно, подамся в бега и тебя с собой прихвачу. Либо же ты соврешь, что провела ритуал учения и выжила.

— Ритуал учения? Это даже звучит глупо.

— Его не существует, — пожал плечами Кигнус. — В свое время я сам его выдумал, в твоей ситуации. И никто не смог его повторить, но зато на эту тему написано несколько десятков книг. Это было в мое время, а сейчас, я думаю, и того больше.

— А так как мы из одного рода, вполне вероятно, что именно у нас сохранился правильный вариант ритуала.

— И вместо костра ты привлечешь к себе повышенное внимание других студентов и преподавателей, ведь считается, что этот ритуал дарует абсолютную власть над собственным даром.

— Это значит, что меня ждут суперэкзамены? — ужаснулась я.

— Но только на практику, мне хватило ума не врать, что ритуал прибавляет знаний, — хмыкнул дед.

— То есть шило в заднице у нас передается из поколения в поколение, как и склонность к сомнительным предприятиям.

Некромант только усмехнулся и доверительно заметил:

— Любую дурь можно подать под таким соусом, что десятки идиотов убьются, пытаясь за тобой повторить.

Я невесело рассмеялась, скорее, даже выдавила из себя смешок. Легендарный обнял меня, отвел с лица выбеленную магией и живокостью прядку и предложил:

— Ты можешь придумать третий вариант.

— Сходила в салон красоты? Лий первый предложит его развалить по бревнышку, — вздохнула я. — Да и Кариса их все знает.

— Ты не собиралась врать друзьям, — мягко напомнил Кигнус.

— Ракшас, моя каша в голове спеклась, — натянуто пошутила я и дотронулась до лица.

— Рисунок со временем поблекнет и будет виден только при луне.

— Это хоть какие-то плюшки мне дает? — уныло спросила я.

— Мое сочувствие? Достаточная плюшка? И запредельная живучесть, я после костра добрался до своего куба, — напомнил легендарный.

— Это здорово.

— К этой живучести, Рысь, мы с тобой приложим еще и запредельную силу воли. Потому что, хоть я и был жив, но боль все равно чувствовал. И полз, отделяя себя от боли.

— Ясно, никаких бонусов, одно уродство и дополнительные проблемы, — кивнула я. — Хочу домой.

— Где твой дом?

— Там, где семья. Вот только кусочек этой семьи шляется где-то не пойми где. Я беспокоюсь за него.

— Я присмотрю, — серьезно пообещал Кигнус. — Мне телепортом туда-обратно мотнуться не сложно. Заодно и в мир вернусь.

— Как Кигнус Некромант?

— Увидишь и, я уверен, оценишь, — многозначительно поиграл бровями некромант.

И в следующую секунду втолкнул меня в телепорт, из которого я вышла уже у дверей своей комнаты.

— Эпичненько, — прокомментировала Кариса, — а мы не спим, тебя ждем.

— Вы все здесь? — коротко спросила я, не оборачиваясь.

— Все, — так же коротко ответил Лий. — Мне было спокойнее, пока я знал, где ты.

Я круто развернулась и замерла, позволяя себя рассмотреть. Седую прядь в рыжине волос и тонкий цветочный узор на левом виске.

— Твою мать, — выдохнула Кариса.

— Ты в салон сходила? — удивился Верен. — Не очень, если честно.

Вьюга молча покачал головой, а Лий подпер кулаком подбородок и велел:

— Колись, королева огорода.

— Тогда уж клумбы, у меня так-то цветок, а не огурец, — обиделась я.

— Только огурца тебе и не хватает, — вздохнул Вьюга.

— Официальная версия: я провела ритуал учения, тот же, что в свое время изобрел и испробовал Кигнус Некромант. Кроме него это больше не удавалось никому, но в моем роду передавалось тайное знание, и я смогла.

— А зачем ты смогла? — спросила Кариса.

— Это официальная версия, — закатила я глаза.

— Рис права, — поддакнул Верен, — зачем? Это будет первым, о чем тебя спросят. Ритуал рискованный, было много смертей. Он не запрещен — никто не мешает людям заниматься самоубийством. Но мотив должен быть убойным.

— Захотелось? — робко спросила я.

— Ладно, подумаем. — Лий взмахом руки остановил болтовню. — Какова наша реальность.