гуляет, — предположил Джонни.

— Она ушла в плохом настроении. Не злилась, просто… что бы ни произошло, это подействовало на нее.

— Позвони ей, — распорядился Джонни.

Хорошая идея.

Я повернулась к корзине для пикника, в которой также лежал мой телефон, и это движение заставило меня отодвинуться от Джонни. Я нашла сотовый. Набрав номер сестры, посмотрела на Джонни, а он смотрел в глаза мне, одной рукой придерживая моего племянника.

Адди не ответила.

— Где ты? — сказала я голосовой почте. — Позвони мне.

Отключившись, я прервала зрительный контакт с Джонни, чтобы наклонить голову к телефону и напечатать сообщение.

— Не отвечает? — спросил Джонни.

Я покачала головой, продолжая печатать сообщение.

Когда я посмотрела на него, он сказал:

— Найди ее фотографию, дай мне свой телефон. Я отдам тебе паренька, ты за ним присмотришь, а я пойду ее искать.

— Ты сделаешь это для меня?

— Да, черт возьми, — ответил он.

— Хорошо, я… ладно, — пробормотала я, снова склонив голову к телефону, чтобы найти фотографию Адди. Я показала Джонни найденную фотографию и сказала: — Это она.

— Почти такая же красивая, как ты, — пробормотал он, потянувшись за телефоном и забирая его, одновременно двигаясь, чтобы передать Брукса мне, но я не взяла Брукса.

Я так обрадовалась, что Джонни со мной, и я могла остаться на месте и подождать возвращения Адди, пока он ее ищет, что не подумала.

Вместо этого я сделала.

Наклонилась вперед и прижалась губами к его губам.

Я крепко держала его за шею, и когда закончила, руку не убрала.

— Спасибо, — поблагодарила я с чувством, сжимая его шею.

— Итак, Мейберри, похоже, хорошо влияет на мою сестру. Я иду за сувлаки, а девочка-паинька отхватывает себе красавчика.

Я откинула голову назад, моя рука оставалась на шее Джонни, и я увидела сестру, стоящую у края покрывала, с маленьким картонным подносом в одной руке, огромным стаканом безалкогольного напитка с соломинкой в другой.

— Где ты была? — потребовала я, наконец, отпуская Джонни.

Я отпустила его, но его свободная рука обвилась вокруг моих бедер.

Адди не упустила этого движения.

Она также проигнорировала мой вопрос, переключив внимание на сына и снова на меня.

— Он спал?

— Где ты была? — повторила я, паника отступила, и я пригляделась к сестре.

И я отметила, что когда она уходила, ее волосы были завязаны в конский хвост, но теперь они выглядели растрепанными, что, зная ее так, как знала я, говорило о множестве вещей, все из которых, опять же хорошо ее зная, означали правду.

Ей не хотелось попробовать сувлаки.

Я вспомнила, как она посмотрела на мужчину в греческой палатке, а он посмотрел на нее в ответ.

Ей хотелось попробовать грека в палатке сувлаки.

Она была необузданной, но никогда не изменяла Перри. Я знала это. Она любила его, обожала, вопреки всем моим советам вышла за него замуж. И она рассказывала мне все (в конце концов). Если бы она когда-нибудь сбилась с пути (чего она бы не сделала, и не просто потому, что сейчас у нее не было на это времени), то рассказала бы мне.

Если только не было причины сбиться с пути, и это произошло так недавно, что у нее еще не было шанса поделиться со мной.

— Адди, — огрызнулась я.

Она опустилась на колени, поставила содовую в траву, повалилась на бедро и взяла пластиковую вилку со своего подноса, но не взяла ни кусочка.

Она пронзила Джонни взглядом.

— А ты кто? — потребовала она ответа.

— Джонни Гэмбл, — пророкотал он.

— Думала, ты ответишь Магнус Макхоттерсон, но так тоже пойдет, — съязвила она, наконец-то вгрызаясь в свинину. — Итак, я знаю свою сестру, и она не стала бы заводить горячего парня и целоваться с ним в мое тридцатиминутное отсутствие, поэтому, предполагаю, кто-то не был полностью откровенен во время ночи «маргариты», — заметила она. (прим.: Макхоттерсон на сленге — очень красивый, сексуальный мужчина)

— Нас таких двое, — парировала я.

Она покрутила в воздухе вилкой с кусочком свинины на зубцах, а затем сунула ее в рот.

Едва проглотив, она спросила:

— Как давно вы встречаетесь?

— Мы не… — начала я.

— Три недели, — заявил Джонни.

Я посмотрела на него, все его внимание было сосредоточено на Адди.

— Я принимаю его ответ, — заявила Адди, и я перевела взгляд на нее, она пристально смотрела на меня. — Ты не целуешься взасос с тем, с кем не встречаешься.

— Мы не целовались взасос.

— Подруга, если бы ты схватила его крепче, твои пальцы слились бы с его шеей, — ответила Адди.

Я почувствовала, как жар ударил по щекам, и пристально посмотрела на нее.

— Давай прекратим говорить о нас с Джонни.

Она приподняла брови.

— Значит, есть вы с Джонни?

Я проигнорировал это.

— Давай поговорим о том, где ты была.

— Э-м… — Она указала вилкой на поднос. — Сувлаки?

— От покупки сувлаки твои волосы растрепались, как после секса? — резко спросила я.

Джонни расхохотался, обнимая меня одной рукой, чтобы притянуть ближе, крепко прижимая к себе.

Глаза Адди сузились.

— Мы не будем говорить об этом в присутствии твоего нового парня.

— Он не мой новый парень.

Рука Джонни сжалась, и это не укрылось от Адди.

Она посмотрела на Джонни.

— Только Иззи может уйти в отрицание, что у нее есть горячий парень. В старших классах она практически не ходила на свидания и убеждала себя, что это потому, что она уродина, парни злились на нее, потому что хотели с ней встречаться, но она отказывалась гулять с ними.

— Адди, перестань рассказывать обо мне Джонни, — огрызнулась я.

На этот раз Адди проигнорировала меня.

Насадив еще свинины на вилку, она продолжила:

— Вероятно, она убеждена, что ты увиваешься рядом только потому, что хочешь быть ее другом.

— Мы занимались сексом восемь раз, Адди, — сухо сообщила я ей.

Ее взгляд скользнул по мне.

— Восемь? Ты считаешь? — Она снова посмотрела на Джонни. — Молодец. Три недели, восемь раз. Обычно она заставляет парня ждать год, прежде чем отдаст ему себя.

Джонни хохотнул, и я повернулась к нему.

— Перестань смеяться.

— Хорошо, spätzchen. — Он обнял меня, его тело продолжало подрагивать от смеха, но он подавил остатки веселья.

Так что теперь я пристально смотрела на него.

— Spätzchen? Что это значит? — поинтересовалась Адди.

— Ничего, — отрезала я.

— Воробушек, — ответил Джонни.

— Мило, — сказала Адди с ухмылкой и полным ртом свинины. — И ты тоже милый, — добавила она, сверкая голубыми глазами в мою сторону.

— Я не заставляю парня ждать год, — выпалила я.

Она ткнула вилкой в Джонни.

— Очевидно, больше нет. С другой стороны, ради него, — она снова начала