— Что мы вчера не с людьми сражались? Конечно. Мне, как целителю и адепту вот этой силы антагониста, — кивнул я на кубик, — более чем очевидно, что против людей я вчера не сражался.

— Очень интересно. Ты продолжай, продолжай. Я прямо в нетерпении, что дальше скажешь, — поёрзал на стуле Дуб.

Вроде взрослый мужик, но любопытством так и плещет.

— Это вторая и третья проблемы. Насколько сила подходит человеку и какие силы как сочетаются между собой. Остался последний пункт, чтобы собрать общую картину. В-четвертых, одно из важных качеств адептов — это чистота силы и её концентрация. Условно говоря, — на одной из линии, в её основании, я поставил жирную точку, — здесь низкая концентрация. Начинающие адепты хватают всё подряд, поэтому у них получается и чистота низкая, и концентрация. Отсюда крайне низкая эффективность. Теперь вспомним наших незваных гостей. По моей скромной оценке, чистота и концентрация у висмархов где-то в районе восьмидесяти-девяноста. Ну, это про тех, с кем я лично столкнулся. У их главарей качество силы уходило где-то за сто тридцать. У целителей есть свои методы определения чистоты, как вы наверняка знаете. Насчёт военных не знаю. Не слышал про такое. Можете сами попробовать прикинуть, какая у вас чистота с концентрацией в той или иной стихии. Ну а дальше начинается весёлая математика. Сравниваем качество силы. Добавляем коэффициент влияния сил друг на друга, плюс всякие особенности. Но это уже сложное уравнение получится. Если же по-простому, то, допустим, ваша концентрация — семьдесят единиц. А у того здоровяка — сто тридцать. Вы используете что-нибудь, хорошо подходящее для физического урона. А он антагонист самой жизни, то есть идеальное оружие против вас, человека. Вот и получается, что при прочих равных вам, чтобы пробить его щит, нужно будет затратить в два-три раза больше сил, чем ему для пробития уже вашего щита. Логика понятна, Евлантий Сергеевич?

— От же сука, — выругался он. — Это я не тебе, — поправился Стародуб. — Я половину жизни голову ломал, почему эти сволочи такие крепкие. А тут… — махнул он рукой, — но погоди. Откуда ты всё это знаешь?

— Так это же очевидно.

— А мне вот не очевидно!

— Это очевидно любому целителю с хорошо развитой чувствительностью.

— Да так уж любому.

— Ну хорошо. Любому целителю, который задался целью изучить вопрос и который не заработал себе рак головного мозга, отучившись в европейской гильдии целителей. Чей глава в нашем филиале, между прочим, тоже был мертвецом. Я ему экзамен на ученика сдавал, — пояснил я, — так, в процессе, и узнал.

— Почему никому не рассказал? Или рассказал? — нахмурился Дуб.

— Шутите? Сирота рассказывает, что уважаемый человек — монстр. Да и, если уж на то пошло, что бы это изменило?

Евлантий Сергеевич посмурнел, тему развивать не стал. Видимо, и сам понимал, что ничего бы это не изменило.

— Какое же у тебя качество силы, если ты вчера так ловко бился? — спросил он.

— Где-то сто семьдесят. Но это большой секрет.

— Сто семьдесят… — эхом отозвался он. — Теперь я понимаю. Получается, ты идеальный убийца этих тварей?

— В некотором роде. Потому это и секрет. Мне бы не хотелось, чтобы они обо мне узнали и открыли охоту.

— Для желающего оставаться в тени ты вчера слишком засветился.

— А разве я мог иначе? — пожал я плечами.

— А что, не мог?

— Это нас уже подводит к решению озвученных проблем. Ведь весь секрет сводится к тому, чтобы, во-первых, перейти на идеально подходящую людям силу. Во-вторых, максимально повысить её качество и чистоту.

— Разве это не только целителям доступно?

— Нет. Но есть нюансы. И я не настолько наивен, чтобы поверить, будто все люди поголовно будут готовы последовать этому пути.

— Так в чем секрет-то? — нетерпеливо спросил мужчина.

— Думаю, вы знаете, чем славится мой наставник. Тем, что он идейный человек. Недавно, во время эпидемии и после, мы провели исследование. Замеряли результаты целителей и сопоставили их после с тем, как они себя вели. Обнаружили любопытную закономерность. Те целители, которые работали с полной самоотдачей, ради людей, а не денег, сделали прирост в качестве силы в районе десяти-двадцати процентов. Это при том, что сама эпидемия длилась не так уж долго. Так что весь секрет, Евлантий Сергеевич, в Служении.

— Понятно, что ни черта не понятно. Я человек простой, всю жизнь по полям и оврагам бегал. Что за служение-то? Что конкретно-то делать?

Лукавит он, конечно. Не такой уж Дуб и простой. Да и меня ловко на секреты «разводит». Вон как внимательно слушает, игнорирует мой возраст.

— Так просто на ваш вопрос не ответишь. В этом-то и проблема. Простого решения, которое всем подойдёт, не существует. Это и цели человека, к чему он стремится, к разрушению и смерти или к жизни и созиданию. Это и его отношение. Из-за денег он, или потому что людям служить хочет. Это и внутреннее состояние. Обрёл человек гармонию или постоянно не в ладах с собой. Это и отказ от всего лишнего. Готовность посвятить себя каким-то идеалам. Думаете, у меня просто так сила настолько выросла? Нет. Я всего себя Служению отдал. Без каких-либо полумер. И решение моё крепко, ничем его не сломаешь. Вот и думайте, Евлантий Сергеевич. А как это применить в случае военных? Убиваете других людей? Ну что ж. Я это понимаю. Есть у вас такие задачи. Но тогда это шаг в сторону смерти, уход от жизни. Да и отпечаток внутри это оставляет. Внутренний раздрай порождает. Ладно, если родину свою защищаете. А если ради денег кого невинного убиваете? Что, не бывает такого? Что-то мне подсказывает, что ещё как бывает.

— Я понял, почему ты сказал, что помочь можешь, но на практике ничего не получится, — медленно кивнул Дуб. — Да, загрузил ты меня, Олег. Есть над чем подумать.

Я лишь плечами пожал. Не первый человек на моем пути, который после разговора со мной говорит, что надо подумать.

— И всё же, всё же. Есть у тебя идеи, что делать-то?

— Если против людей сражаться будете — то нет, нет идей. Если против тварей — так всё просто. Сдаётся мне, что путь Служения для солдата — это защитник. Не убийца, а именно защитник. Который