— Прости, Максим, — продолжая вжиматься в меня, прошептала Алла. — Честно, я бы ни за что по своей воле не полезла к тебе в голову. Просто у меня не было выбора.

— Я всё понимаю, — решил я успокоить девушку.

Как ни крути, а винить её и впрямь нельзя. Не стоит сомневаться в её словах о том, что она сделала это не по своей воле. Скорее всего Кудрин жёстко надавил на неё и не оставил девушке выбора. Тем не менее, сеанс йоги на сегодня можно считать оконченным.

Что ж, недаром Кудрин ест свой хлеб. Не стал делать скидку даже для меня. А ведь до этого момента мне казалось, что на меня невозможно подумать. Даже слова Фёдора о том, что я самый очевидный подозреваемый, меня не убедили. Как теперь выясняется, зря.

Алла подняла голову и, посмотрев мне в глаза, спросила:

— Что теперь делать?

— То, что должна, — спокойно ответил я. — Завтра с утра пойдёшь и расскажешь Кудрину всё, что увидела в моей голове. Ничего не скрывай.

— Ты злишься? — сразу задала она ещё один вопрос.

Самое обидное, ведь не на кого мне злиться в данной ситуации. Кудрин выполнял свою работу. Алла делала то, что ей приказали. А ведь благодаря ей действительно могли раскрыть предателя. Только вот есть одно «но». Кудрин не учёл, что и Фёдор и Алла очень хреновые осведомители. Раскрыли себя при первой же возможности. А если бы я действительно был тем, кого они ищут? Даже боюсь думать о последствиях.

— Нет, Алла, не злюсь, — коротко ответил я девушке.

— Но йогой, как я понимаю, заниматься мы сегодня не будем? — с надеждой спросила девушка.

— Не будем, — сухо произнёс я. А затем сам задал вопрос. — А про «смягчение» энерготела правда? Или это было сказано, чтобы пустить пыль мне в глаза?

— Правда, — уткнувшись лицом мне в грудь, еле слышно ответила Алла.

Возвращались в казарму в полном молчании. Перед тем, когда пришло время разойтись, Алла попросила меня ненадолго задержаться, чтобы задать ещё один вопрос:

— Максим, ещё раз прости меня. Но… я в твоей голове не только про астероид воспоминания увидела. Там была ещё девушка, которая тебе нравится. Её, вроде, Лена зовут. Скажи, пожалуйста, что она для тебя значит?

Кажется, я понимал, зачем она спросила меня об этом. Но отвечать я не стал. Вместо ответа, я с улыбкой сказал следующее:

— Спокойной ночи, Алла.

Глава 19

Мир накаляется

Москва. Головной офис проекта «Вторжение».

13 июня 2024 года.

Московское время — 14:57.

Министр обороны России сидел за конференц-столом, склонив голову над очередным отчётом о результатах работы боевых отрядов проекта «Вторжение». За его спиной располагался большой экран с картой мира. На ней отображались самые актуальные данные по аномальным зонам:

Чёрным были подсвечены все иностранные зоны. Их насчитывалось 67. Возможно, в реальности за рубежом находилось гораздо больше зон, но не все страны охотно делились этой информацией. Например, обе известные на данный момент зоны на территории США были обнаружены исключительно разведчиками. Сами же американские власти контактировать по этому вопросу напрочь отказывались.

На карте Российской Федерации в данный момент отображалась информация о 117 активных зонах. В том числе были и три особенные.

В одной из них, сравнительно небольшой, находилась основная база проекта «Вторжение». Она располагалась примерно в трёхстах километрах на юго-востоке от Москвы.

Вторая точка в реальности была пятнадцать километров в диаметре и располагалась она в Татарстане. Российские власти решили отстроить в ней мощный оборонно-промышленный комплекс. Туда уже даже начали перемещать несколько ключевых заводов страны. А также готовились начать строительство новых. Именно там будут собирать оружие и технику, разработанную с применением новейших технологий. Тех, которые удалось создать во время исследований чёрной основы и осколков астероида.

А третья зона располагалась в Сибири. Там планируется возвести вторую военную базу, персонал которой будет сконцентрирован на изучении самой большой и опасной зоны в мире — в Путоранском заповеднике.

Остальные 114 точек на карте России были выделены красным цветом. Это означало, что в них сохранялась активность противника. И каждый раз, когда в окрестностях какой-нибудь из этих зон регистрировалась очередная смерть, точка тревожно подмигивала. Если внимательно смотреть на этот экран, то за час заметишь десять-пятнадцать таких подмигиваний. И это не считая тех, которые непременно пропустишь мимо глаз.

— Значит, два отряда успешно завершили свои миссии и возвращаются на базу, — негромко произнёс министр обороны после изучения документа. — Молодцы, молодцы, — затем он обратился к секретарю совета безопасности Кожину. Впрочем, больше разговорить здесь было не с кем, ведь они находились в помещение вдвоём. Остальных отпустили отдохнуть. — А основы сколько они добыли?

— В сумме 180 килограмм, — ответил тот. По его лицу было отчётливо видно, что он очень давно не спал. Возможно, пару дней. — Этого хватит, чтобы сделать иммунными первую волну строителей оборонно-промышленного комплекса в Татарстане.

— И Кудрин даже возмущаться по этому поводу не стал? — хмыкнул министр обороны. — Он же так рвался контролировать все процессы в проекте. Особенно те, которые касаются основы.

— Подполковник Кудрин сообщил, что база в данный момент не может принять новых людей, — ответил Кожин. — У него сейчас там итак аврал. Целый батальон солдат на полтысячи людей и ещё четыре сотни гражданского персонала прибыли. Всех надо кормить, одевать, койко-место организовать… В общем, зашиваются они сейчас по всем направлениям. Так что на дополнительную основу в этот раз Кудрин не стал претендовать.

— Это, конечно, хорошо, — кивнул министр обороны, — но строительство оборонных предприятий в Татарстане опасно сейчас начинать. Сначала необходимо разобраться с этим «троллем-рыцарем», который орудует под Казанью. А то не дай бог он нагрянет на стройплощадку. Кстати, что там с отрядом, который отправили по душу этого мутанта? Есть от них новости?

— Три часа назад они его выследили. Нападать, как и было установлено планом, не стали. Дождались, когда тот вернётся в свою зону и отправились вслед за ним.

Кожин замолчал, будто не хотел продолжать рассказ.

— И что дальше? — поторопил его министр.

— Они не выходили на связь уже два часа.

— Два часа? — нахмурился министр. — Для них, получается, целых