Когда сознание, кряхтя, включается, я как-то сразу догадываюсь, о ком идёт речь. Это не сон, всё происходит наяву.

Приподнявшись, я сжимаю край одеяла.

— И чего? Что ты ей скажешь? — Я пытаюсь сосредоточить взгляд на Кристофере.

— Не знаю. Но тебе лучше с ней не встречаться. Отправлю тебя домой, ей всё объясню и потом расскажу тебе. Хорошо?

Я сонно киваю. Хочется зарыться обратно в одеяло, и чтобы этот день начался заново, по-другому, как угодно, лишь бы не так.

Получается, интуиция меня не подвела. Кристофер виделся с девушкой. Они заключили уговор. Но Кристофер его нарушил. Вместо того, чтобы бросить меня, он провёл со мной незабываемую ночь. Абсолютно правильно поступил. У нас с ним родится ребёнок, мы построим настоящую семью. А с той девушкой у него нет будущего. Могу представить, какая она сейчас злая, мчится сюда на всех парах.

Кристофер уходит умываться. Я разбираю свою одежду, принесённую им из гостиной. Надеваю бюстгальтер и платье. Трусики бросаю на кровать. Падают комочком, поэтому расправляю их. Так-то лучше. Раскидываю чулки по углам спальни, пояс с тач-подтяжками кладу в одеяло. Ерундой маюсь, но настроение улучшается. Я ехидно улыбаюсь, представляя, как девушка, споря с Кристофером, зайдёт в спальню и увидит тут такое.

Спускаюсь в ванную. Кристофер закончил чистить зубы. Беру щётку из его рук. Неожиданно раздаётся звонок в дверь. Через мгновение ещё один. Кто-то настойчивый. Полиция? Нет, увы, хуже: девушка Кристофера. Я слышу, как она пытается открыть своим ключом входную дверь, заблокированную изнутри.

Кристофер берёт меня за руку и уводит в комнату.

— Подожди здесь, — ласково просит он, костяшками пальцев касаясь моей щеки. Я хочу поцеловать Кристофера, но он отворачивается и уходит.

Входная дверь открывается, и я слышу нервный голосок девушки:

— Кристофер, всё, довольно этих игр! У тебя серьёзные проблемы!

Она угрожает Кристоферу! Я рефлекторно хватаю ручку двери. Пойду-ка утихомирю девушку!

— Перестань, пожалуйста. Не следовало тебе приезжать. — Кристофер вежливо успокаивает девушку. Зачем?!

— Она ещё здесь?!

— Да. Идём на кухню, поговорим.

Я не могу понять, знаком ли мне голос девушки. Фифи?! Возможно. При мне она не говорила повышенным тоном. В матовом стекле двери вижу крупный силуэт девушки. Она высокая. Я робею: что если девушка из таких, как я? У меня просыпается совесть. Хотя это может быть оптический обман, и за дверью находится маленькая цацуля.

Силуэт девушки пропадает. Спустя три долгие мучительные минуты Кристофер приходит за мной. Он развёл нас с девушкой, как укротитель на арене, чтобы мы не сцепились. Лично я была готова вступить в конфликт после того, что девица тут устроила.

— Ты ничего не забыла взять? — спрашивает Кристофер, глядя на мои голые коленки.

— Не знаю, если найдёшь что-нибудь, верни.

Я насмешливо смотрю на него из-под опущенных ресниц. Он перестаёт быть серьёзным и ухмыляется.

— Идём.

На улице нет автомобиля девушки. Вероятно, она приехала на такси. Кристофер открывает мне пассажирскую дверь седана.

— Ты не боишься, что без водителя меня оштрафуют? — спрашиваю я.

— Надеюсь, тебя не остановят.

Я пристально смотрю Кристоферу в глаза:

— Ты сам всё ей скажешь? Я могу помочь.

Я приподнимаюсь с сиденья, но Кристофер берёт меня за плечи.

— Да, сам, пока ни о чём не беспокойся.

Я ещё немного сопротивляюсь, затем неохотно пристёгиваю ремень безопасности.

— Звони… И-и Кристофер, такое ведь больше никогда не должно повториться.

— Да, не повторится… Мика, ты веришь в Бога?

Что за вопрос?

— Иногда.

Кристофер отводит от меня задумчивый взгляд и плавно закрывает дверь. Потом он с телефона запускает мотор седана, задаёт ему маршрут. Автомобиль выруливает на улицу, и Кристофер исчезает в зеркале заднего вида.

Наедине с собой я успокаиваюсь, начинаю мыслить лучше. «Что-то не так. Что-то не сходится. Где-то подвох», — щурюсь я. Кристофер понимал: ситуация деликатная. На такси я бы могла отказаться уезжать от него, поэтому он не пожалел для меня своего автомобиля. Почему он решил говорить с девушкой один на один? Она ему всё ещё важна. Вопрос насколько.

Седан везёт меня через центр Соважа. Кристофер не берёт трубку. Я так быстро сдалась и позвонила ему, не ожидала от себя. Гудки эффона заглушает грохот колёс здоровенного грузовика, едущего навстречу. Никогда таких не видела: грузовик занимает сразу две полосы. Он перекрывает движение. На моих глазах образуется пробка. Грузовик сопровождают полицейские на мотоциклах. Они подъезжают к автомобилям, стучатся в окошко и просят заехать двумя колёсами на обочину, временно освободить дорогу. Автопилот, конечно же, не выполнит манёвр, и Кристоферу дадут штраф. Я нервно кусаю губы. Другие автомобили расступились, настаёт очередь седана, а автопилот не понимает, что от него требуется.

Подъезжает полицейский в круглом сверкающем шлеме и стучит в окно. Я опускаю стекло.

— Где водитель?

— Ушёл за кофе, — вру я.

— У вас есть права?

— Не взяла с собой.

— Ничего страшного. Я вам разрешаю, на этот раз. Только быстрее, пожалуйста.

— А что везёт грузовик?

— Городская аккумуляторная батарея.

— На замену?

— Нет, новая.

Мы с полицейским странно глядим друг на друга. Я пересаживаюсь на водительское сиденье, скрестив пальцы наудачу, беру руль. Медленно-медленно въезжаю на обочину. Поражаюсь, когда грузовик движется мимо меня: аккумулятор громадный, весит десятки тонн, маскирующего цвета, военная разработка. Зачем потребовался?

Дальше еду без инцидентов. Оставляю автомобиль на парковке у дома. Кристофер или сам его заберёт, или отправит обратно, но это рискованно — пустой седан могут эвакуировать.

Мама дома. Почему не на работе? Подходит ко мне. Лицо озабоченное, руки сцеплены в замок.

— Я помню Кристофера, — мягко говорит мама. — Будьте осторожны.

— А что?

— Вы ведь ещё не думали создавать семью, заводить малышей?

— Конечно нет! Ничего такого! С чего ты взяла?! — Я смущаюсь, краснею. Я знаю откуда у мамы взялись эти вопросы: слухи из интернета про таких, как я.

— Просто, я за тебя беспокоюсь.

— Всё будет хорошо. — Я заключаю маму в объятия.

Слухи слухами, а у нас с Кристофером скоро будет ребёнок. Родственники придут в восторг, когда это случится. Сёстры обрадуются малышу и полюбят его.

В гостиной работает телевизор. Мама выключила звук перед тем, как пошла меня встречать. На экране телевизора мелькают картинки: бездыханная собака лежит у помойки, рядом в грязи сидит полицейский с рваной раной; человек лежит ничком на земле в лесу, его обезображенное тело размыто пикселями. Мама знает, что нашли останки Джеймса, но не заговаривает об этом, не хочет бередить мои раны.

Вспоминая злополучную поезду с Николасом в лагерь, меня пронзает игла страха и ужаса. Какой трагической могла быть моя судьба! Но