Руки чувственно скользят по ее телу. Отзовись. Плюнь на парочку, выплясывающую рядом. Почувствуй меня, принцесса, я так давно люблю тебя.

Искра проскочила внезапно, обескуражив обоих. В голубых глазах уже не равнодушие, а изумление.

Ее лицо продолжает быть равнодушным, так что происходящее остается тайной для всех кроме них.

Но Алек чувствует ее реакцию, ее отклик на каждое движение, на каждое прикосновение.

Танец длится бесконечно долго, но им мало.

— Сбежим? — вдруг прошептала Света на ухо, коснувшись губами щеки.

Алек вздрогнул. Ему еще нужно свою работу выполнить. Хотя бы попытаться.

— Обязательно, моя сладкая, чуть позже.

— Сейчас или никогда, — выдает она ультиматум. Дрожь по телу. Бросает быстрый взгляд на Анатолия Филипповича и, надо же, встречает понимающий в ответ. Князь подмигивает, явно давая одобрение.

— Идем.

— Выйдешь следом, — сообщили ему таинственным шепотом. — Еще не хватало, вызвать такие же сплетни, как мое дражайшее семейство. Три дурочка. Твоя сестрица вообще бессовестная.

— Светик, тшш… на стоянке моя Ауди, жди там.

На секунду на красивом личике мелькнуло сомнение, но тут же исчезло под непроницаемой маской.

Сердце бешено колотилось, пока добирался до стоянки. Вдруг сбежала… Издалека заметил белое пятно на черном фоне, прибавил шагу.

Света ждала с тем же выражением на лице, которое он привык видеть всегда — скука и безразличие. Улыбнулся. Нет, его теперь не обмануть — она как все нормальные люди может чувствовать, любить. Зачем-то пытается подавить эмоции, но он с этим разберется позже. Сгреб в объятья и прижался к губам, ожидая криков, ударов или просто возмущения. Получил ответный поцелуй, пробирающий до глубины души. Сжал сильнее, вызвав легкий писк.

Достал ключи и усадил в машину.

— Куда едем? Ко мне? К тебе?

Алек несколько растерялся. Ухмыльнулся. Ага, понятно, решила свести отношения к простому сексу. Боится большего? Скорее всего. Нет, моя прелесть, так просто не отделаешься.

— Ко мне. Но сначала я заеду в магазин, нужно прикупить кое-что. Подождешь? Не сбежишь? А то я смотрю, ты боишься…

— Орлов, ты что-то путаешь. Если здесь кто и боится, то не я. Дождусь тебя, бедолагу, так уж и быть. Только не задерживайся.

Алек подъехал к супермаркету, в котором можно найти вещи на все случаи жизни. Довольно быстро пробежался по необходимым отделам, прикупив то, что не хватало к приготовленному заранее.

Скидал покупки в большие пакеты и вернулся. Облегченно вздохнул — на месте. Присмотрелся. Головка свесилась на бок. Спит? Точно. Аккуратно пристегнул ее, стараясь не разбудить. Приопустил сиденье. Даже лучше, что уснула — не будет возможности возражать.

Алек усмехнулся. Предсказать реакцию принцессы невозможно. Вполне может быть и приятие, и полное негодование.

Через два часа были на месте — небольшой уютный домик со всеми коммуникациями в лесу. Недалеко маленькая деревенька, но уединение обеспеченно. В нескольких десятках метров речка.

Алек купил его у своего состоятельного приятеля года два назад, когда тот построил себе более массивный особняк. А ему много не надо — идеальное место для отдыха. Тишина — то, что ему периодически нужно. Слишком много шума предполагает профессия, да и он себя к отшельникам не причислял. Но иногда… хочется тупо от всех сбежать. Дом комфортный, нет только TV и интернета.

Мельком глянул на спящую красавицу. Сбежать некуда, если идея окажется слишком безумной. Но в последнее время он понял, что нужно действовать понаглее — ее будоражит и вызывает интерес.

Света проснулась, когда Ауди начало подбрасывать на кочках. Да, дорога от деревни оставляла желать лучшего, но так задумано — не нужно лишних любопытных глаз.

— Где мы? — сонным голосом спросила она, протирая лицо руками. Алек решил промолчать. Чуть сжал руль. Нервы. — Это что, лес? Орлов! Ты куда меня завез?

Мужчина огляделся. Если смотреть на всё ее глазами, наверное, должно выглядеть жутко: сумерки, лес, они вдвоем. Даже домик не видно.

А может ее и не это пугает? Боится сближения? Вполне возможно, если судить по панике в ее взгляде.

Ну что ты, девочка? Не обижу никогда.

— Сюрприз, — подмигнул он, делая вид, что ничего странного не случилось. Двинулся к багажнику, доставая сумки и пакеты.

— Орлов! — Молчит. — Орлов, ты сдурел? — Света старается держать свою излюбленную маску, но очевидно, вот-вот ее сбросит. — Отвечай мне. Что за место?

— Если постараешься не истерить и идти за мной, скоро увидишь.

— Издеваешься? Я никуда не пойду. — Упрямо сложила руки на груди.

Алек спокойно поставил ношу на траву и приблизился к ней, прямо глядя в глаза.

— Боишься?

— А нужно? — ситуация слишком нетипичная, поэтому ее вечная холодность дает сбои. В глазах то паника, то вызов, то любопытство. — Кого мне бояться, Орлов? Не тебя ли? Да никогда!

Он подошел вплотную. Обхватил руками талию, спустил ниже и впечатал в себя. Ее резкий выдох щекотнул подбородок.

— Уверена?

— Абсолютно.

— Докажешь?

— Не вижу смысла что-то доказывать, особенно тебе, — Света пыталась отстоять собственные позиции. Как ни печально признавать, в первую, очередь перед собой. А потом она совершила роковую ошибку — посмотрела в его глаза. Вся храбрость схлынула в неизвестность.

За эту неделю ее жизнь словно перевернули с ног на голову. Все, чем она жила последние годы, просто перестало существовать.

Три года она мучилась от ненависти к Белоснежке, привыкла к ней. Излечилась от привязанности к Князю, но продолжала тихо его ненавидеть и винить в своих несчастьях.

И вот за один вечер в Париже, как будто бы вынырнула из вакуума, в котором сама же себя заточила. Зачем? Кому она сделала хуже? Лишь самой себе.

Этот мужчина, своим появлением в ее жизни, внезапно показал, что что-то явно не так. Там, в ресторане напротив Эйфелевой башни, она впервые почувствовала себя живой, а еще нужной и… любимой?

А потом все вернулось на круги своя. В понедельник пришла на работу, ждала его… а он! Повел себя так, будто ничего не произошло. Ждала хоть маленького намека, хоть жеста, хоть взгляда — ничего. Злилась на него. Злилась на себя. На ситуацию.

В итоге вынуждена была признать себе — влюбилась. Как? Почему? Что делать?

Никогда с ней не было такого. Похуже, чем с Князем. Там хоть любви не было. И как себя вести? Едва видела его где-нибудь, сердце начинало бешено колотиться, руки потели, мысли путались. А он… он вдруг превратился в чужого человека. Был любезен, разговаривал, здоровался — все в пределах правил приличия. Но где тот мужчина, что увез ее в столицу моды, был настоящим поклонником, целовал ее на крыше?