К ваэрия я сначала хотел отправиться в одиночку, но Макарыч настоял, чтобы меня сопровождал Илья Красин с парочкой десантников из своего отделения. Все же я глава государства, без личной охраны никак. Не солидно, даже в гостях у ближайших союзников. Возражать я не стал, парни мне нисколько не мешали. Если майору так спокойнее, то пускай.

В ожидании штормтрапа прошло с полминуты, однако лестницы нам сверху никто так и не скинул. Как и корзины на веревке или еще чего-нибудь в этом духе. Вместо этого сверху вниз по борту плавучего острова неторопливо заскользили две буро-зеленые, сантиметров пять в диаметре лианы, которые плавно ушли в воду между бортом «Грома» и моторкой. Вскоре их острые зеленые концы вынырнули с противоположной стороны лодки, обвились не спеша вокруг ее носа и кормы и плавно выдернули нас из воды, поднимая вверх как на лифте. Еще десяток секунд неторопливого подъема и мы вместе с лодкой оказались прямо на палубе.

Альве уже ждала меня там, вместе с парой смутно знакомых мне охотниц. Вытянула руки, показав открытые ладони, и помахала ими в вежливом жесте ваэрия, приглашая нас на борт. Я, молча улыбнувшись в ответ, поспешил на палубу. Вслед за мной из лодки выбрались Илья с десантниками, после чего «подъемные лианы» оттащили наше маленькое суденышко в сторону, на выделенную желтым цветом площадку к густо переплетенному сухому кустарнику фальшборта, а затем втянулись в палубу, исчезнув в ней без следа под двумя округлыми пригорками-кочками. Сразу после этого от живого фальшборта к лодке немедленно потянулись вьющиеся концы каких-то растений, начав аккуратно обвивать моторку, плотно фиксируя ее на положенном месте.

— Рад нашей встрече, хозяюшка! — поприветствовал я Альве. — Здорово тут у тебя все устроено! Сплошная живая механизация! Мне доводилось пару раз бывать на плавучих островах, но такого я еще не видел.

— Потому что такого больше нигде нет. Ну, в этом мире… насколько я знаю. «Гром» особенный корабль, — довольно ответила магичка. — Как у вас, людей, говорят… оффшорно-боевое судно!

— Таких у нас вроде нет, — покачал я головой. — Бывают оффшорно-патрульные.

— А у нас есть! В нашем мире такие лишь недавно начали строить. Магии и труда «знающих плетения» на «Гром» не пожалели, да и проект боевого рейдера — исследователя сам по себе хороший. Клан судостроителей Кворм с Тлорренских болот знает толк в морской магии, их ваэрия умеют строить и колдовать на совесть. Хотя и просят за свои суда недешево, — судя по всему, охотнице пришелся по душе мой комплимент. — Спасибо за то, что выделил канделы на покупку, ярл.

— Если есть возможность, надо брать лучшее, — отозвался я. — Ставка на качество себя чаще всего оправдывает. Да и скупой платит дважды.

— Верно, — согласилась Альве. — Ярл, извини за прямоту, но какие у тебя планы? Раз уж ты на борту? Борис говорил, что ты хотел посмотреть корабль, хотя, признаюсь, я не ожидала внезапной инспекции. Это какая-то проверка? Если так, то давай я покажу тебе то, что ты хочешь увидеть. Или дело в чем-то другом?

— Никакая это не проверка, — отмахнулся я. — Во-первых, я тебе доверяю, а во-вторых, сама посуди: как можно что-то проверять, ни шиша не разбираясь в проверяемом предмете? Считай, что это дружеский визит. Поговорим, обсудим наши планы, и вообще…

— Вот как? — прощебетала магичка. — В таком случае, не лучше ли сразу пойти в жилую полость? Уже вечер, я приказала приготовить для гостей ужин из земных продуктов. Поедим, заодно и побеседуем, место для ночлега вам уже подготовлено. А осмотреть корабль можно и завтра с утра.

— Нет уж, давай устроим экскурсию сейчас, — настоял я. — Завтра будет завтра, мало какие дела навалятся. Кроме того, мне крайне любопытно посмотреть, как у вас на борту все устроено.

— Как скажешь, — не стала спорить Альве. — Тогда, пожалуй, начнем с полости движения, питания корней судна и преобразования магии. Это то, что у вас называется машинным отделением. Хотя все аналогии не вполне верны, ярл…

И мне с бойцами устроили экскурсию, прочитав по ее ходу краткую лекцию о плавучих островах ваэрия.

В «машинном отделении» ваэрия не было слышно работы дизелей. Хотя беззвучным я бы его не назвал — в царящем вокруг полумраке постоянно раздавались какие-то резкие скрипы, шорохи, бульканье, журчание текущей где-то рядом снизу и сверху жидкости. Множество корневых отростков, чем-то похожих на провода в неряшливой и неровной бурой изоляции, протянулись вдоль овальных «технических коридоров», сходясь в центральной полости. Там, где в просторном зале, увитые корневыми отростками, стояли в ряд три огороженных со всех сторон сложных артефакта в человеческий рост высотой, составленные из множества светящихся густо покрытых резьбой досок. Где-то под ними была укрыта питающая всю эту «машинерию» древняя жемчужина из брюха морского змея. По протянутым везде корневым отросткам сверху каплями стекала непонятная маслянистая жидкость со сладковатым запахом, впитываясь в мшистую подложку внизу, местами пучки корней были закутаны в серую «вату» из прелой органики или уходили своими концами в резервуары со стоячей болотной водой, похожей на затянутый ряской холодец. Впрочем, это была лишь видимая часть. По словам Альве, ловко находящей дорогу в этом бардаке, особенно крупные резервуары с перегноем, питательной жидкостью и еще хрен знает чем, откуда тянули соки составляющие корпус судна деревья, были скрыты под нашими ногами. Среди этого влажного и темного царства периодически мелькали фигуры несущих вахту в «машинном отделении» магичек в серых комбинезонах, с мерцающими неярким болотным светом артефактами и резными дощечками в руках.

Именно здесь получали энергию и питательные вещества корни всех деревьев, из которых состоял плавучий остров, — объясняла мне Альве. Здесь же артефакты вырабатывали энергию для движения воды, толкавшей корпус судна по заданному курсу, или для воздуха, который надувал лиственные паруса «Грома» в безветренную погоду. Впрочем, питающую корни субстанцию из перегноя и жидкого субстрата тоже следовало «заряжать» и покармливать «удобрениями», растворяя в ней специальные брикеты с «магическим топливом», покупаемые в родном мире ваэрия — увы и ах, магичкам тоже требовалось топливо для их кораблей. Закон сохранения энергии работал в любом мире.

После «машинного отделения» остальные отсеки, а точнее полости, поскольку «Гром» составлял собой один квазиживой организм, уже не казались столь впечатляющими. Просторный трюм был вполне узнаваем, — обычное деревянное помещение с аккуратными штабелями ящиков и прочим грузом, разве что стены не слишком ровные. Правда, трюмные холодильники меня заинтересовали. Вроде бы здоровенные кубы из спрессованной соломы, но если откинуть крышку, то внутри видны замороженные припасы и чувствуется сильный холод. Кубрики для команды с подвесными гамаками на лианах и мебелью в виде пучков травы, на которые можно было спокойно сесть как на пуфик, причем травинки плотно прилипали друг к другу, легко удерживая вес тела, нисколько не удивили. Видел я такое диво в авалонском гнезде. А вот мостик с «приборами управления» оказался весьма занятным местом. Прозрачные обзорные листья по периметру рубки, по словам Альве, не уступали прочностью нашему бронестеклу. Внутри везде светящаяся резьба по стенам, из «цветков управления» навигатора и рулевого торчат живые рычаги. Но более всего меня поразил пост рулевого. Почти все как на земном корабле — штурвал и «приборы». Только многочисленные индикаторные листья, растущие на деревянном штурвальном отростке, похожим на заросшую мхом болотную корягу, которым вручную оперировала рулевая магичка, сами по себе меняли свой цвет, площадь и форму. В зависимости от положения «штурвала» и режима работы «приборов», конечно, сообщая рулевому всю необходимую информацию. Удивил меня и магический «радар» — ага, было у ваэрия и такое оборудование. В прозрачной, герметично закрытой камере рядом с «навигационной консолью» тончайшая цветная пыль сама собой ложилась откуда-то сверху на лужицу черной текучей жидкости, рисуя вполне узнаваемую цветную модель моря с очертаниями берега Вэнлая, «Громом» в центре композиции и «Смелым» рядом с ним. Естественно, все в реальном времени — изображавшие силуэты судов пятна перемещались в камере друг относительно друга. Эта же невесомая пыль, кружись в воздухе, рисовала иероглифы с текущей информацией по курсу, скорости и прочим параметрам, прилипая к боковому стеклу или отлипая от него. Получалось даже доходчивее, чем на экране дисплея, честное слово. Магическая и живая «техника» ваэрия не была хуже нашей, она просто была иной.