я очень рада тому, как прошел мой вчерашний вечер. И ни на что бы его не променяла.

- Привет, можно тебя на пару слов? – показывает жестом на дальнюю скамейку. Я в ответ киваю и иду за ним.

- Извини, что так получилось с пикником, - чувствую необходимость это сказать, хотя почти сразу жалею об этом. Лицо Алекса искажается и на нем проступают признаки недовольства. Но он быстро берет себя в руки.

- Да, забей ты, все в порядке. Мы же основную часть программы выполнили. Вкусно поели, на красоту посмотрели.

- Да, спасибо тебе большое, - вспоминаю, что вчера даже не поблагодарила его за пикник.

- Не за что, обращайся. Ты лучше скажи, у тебя на сегодня какие планы?

- Никаких вроде, а что?

- По субботам и воскресениям кафетерий работает до девяти вечера. Как насчет того, чтобы поесть вкусняшек на ночь? Прямо здесь, в парке возле женского корпуса, все максимально близко и прозрачно. Надеюсь, ты не трясешься над своей фигурой, как наши звездные принцессы?

Я смеюсь над его сравнением, вкусняшки на ночь, это очень заманчиво, тем более перед началом недели зарядиться позитивом не помешает. Алекс всегда в хорошем настроении и умеет поднять его остальным. Боюсь себе признаться, что мне бы очень хотелось увидеть Марата, но вряд ли он здесь появится до утра понедельника.

- Я всегда за вкусняшки, - утвердительно киваю, - особенно на ночь. Мне кажется это особый вид удовольствия.

Чувствую, как во рту скапливается слюна, сглатываю и быстро облизываю губы. Ловлю шальной взгляд Алекса и вздрагиваю, даже отступаю на шаг. Внутри зарождается чувство дискомфорта и вины. Черт. Я не хочу, чтобы он смотрел на меня, как на девушку. Не хочу ему нравиться. Хочу быть просто другом, но он как раз сейчас посмотрел на меня ни как на друга.

Вчера, после поцелуя с Маратом, многое изменилось. Я не знаю, насколько серьезно к нему отнесся сам Марат. Может, просто хотел меня успокоить, но для меня этот поцелуй перевернул мир с ног на голову.

- Алекс, - осторожно подбираю слова, - скажи честно, я тебе нравлюсь?

Тот резко замирает и теряет дар речи.

- Я спрашиваю, потому что не хочу, чтобы ты на что-то надеялся. Я отношусь к тебе, как к другу, понимаешь. Вдруг ты рассчитываешь на большее… Между нами возможна только дружба, прости.

- Почему ты извиняешься? - отмирает Алекс с немного искусственной улыбкой, - я буду рад быть твоим другом. Ну так что? Идем сегодня трескать на ночь вкусняшки?

- Идем, - облегченно улыбаюсь и разворачиваюсь к общаге.

Лейла догоняет меня с круглыми глазами.

- Ну ты мать, даешь…

- В каком смысле?

- Так виртуозно крутить с двумя самыми завидными парнями нашей школы это просто… у меня нет слов.

- Ерунду не говори, - останавливаю нескончаемый словесный поток своей соседки по комнате.

- Да, ладно, мне-то что? – беззаботно пожимает плечами, - главное Илонке с Анжелкой на глаза не попадайся.

Лейла проворно меня обгоняет и убегает в комнату, а я остаюсь на улице подумать. И думаю о том, зачем я согласилась на этот вечерний дожор. Здесь слухи распространяются со скоростью света. Мне оно надо?

Весь день проходит в сомнениях, но в итоге я решаю, что ничего плохого не случится, если я схожу в парк возле своего жилого корпуса выпить какао с пирожным. Одеваю джинсы и толстовку, чтобы не замерзнуть, вечера уже не такие теплые, и выхожу на улицу.

Алекс встречает меня у крыльца с беззаботной улыбкой. У него в руках два стаканчика и пакет.

- Пошли? – кивает головой в сторону аллеи.

- Да, только давай, далеко не будем уходить. Скоро отбой.

- Мы можем посидеть у бассейна. В это время там почти никого не бывает.

Чувствую неприятный озноб и понимаю, что с ним я к бассейну точно не пойду. Даже несмотря на то, что он спас меня недавно, мой страх воды прошел только рядом с Маратом. Но я не хочу показаться истеричной дурой и кому-то еще рассказывать о своих слабостях.

Мы присаживаемся на самую дальнюю скамейку в тени деревьев, здесь темно и очень тихо. Алекс не замолкает ни на секунду, все время что-то рассказывает, а я понимаю, что в этот раз не могу сосредоточиться на его словах. Все время проваливаюсь в свои бедовые мысли. Бедовые, потому что в каждой из них фигурирует Марат.

- О, прости, совсем забыл отдать, - с этими словами он выдает какую-то странную улыбку и протягивает мне стаканчик.

- Надеюсь, это какао? Просто я не пью кофе на ночь.

- Какао, только боюсь оно совсем остыло.

- Ничего страшного, я не люблю сильно горячий, - беру стаканчик в руки, но Алекс в этот момент его резко выхватывает обратно.

Застываю каменным изваянием и поднимаю на него ошарашенный взгляд. А он поднимает оба стаканчика выше и внимательно рассматривает.

- Ты чего? – спрашиваю почти шепотом.

- Я перепутал стаканчики, - выдает после паузы, - вот твой.

Я несмело принимаю его обратно и поднимаюсь на ноги, чтобы сравнить, чем они отличаются. На первый взгляд, кажется ничем.

- Они же одинаковые, - с сомнением снова смотрю на него, не хочу показаться мнительной идиоткой, но тема с напитками для меня после того случая на треке достаточно острая.

- Нет, - наклоняется ко мне слишком близко и показывает на стаканчик, - смотри, у тебя здесь розовые цветочки, а у меня синие.

- Ты серьезно сейчас? - давлюсь смешком и поворачиваюсь к нему. Наши лица застывают в опасной близости друг от друга.

- Вполне, - чувствую его дыхание на своих губах и резко отворачиваюсь, - шучу. Я с корицей люблю, поэтому от души добавил его в свой напиток. Тебе не рискнул, все-таки это на любителя.

Странно, но я когда его стаканчик в руках держала, никакой корицы не почувствовала, обычно у нее очень выраженный запах, на расстоянии можно уловить.

Алекс в это время достает из пакета контейнер с пирожными, а я чувствую, как во рту скапливается слюна. Чего здесь только нет. Эклеры, корзинки со сгущенкой наполеон.

- Держи стаканчик, - снова пихает мне в руку какао, а сам открывает контейнер, - ты какое будешь?

- Начну, пожалуй, с наполеона, - шумно сглатываю и протягиваю руку, - но для корзиночек тоже