- Как мы уедем? - решаюсь задать вопрос, когда вижу, как тяжелеют его веки, - тебе же нельзя за руль.

- Такси еще никто не отменял.

- У тебя случилось что-нибудь? – решаюсь на еще один личный вопрос после небольшой паузы.

- В последнее время у меня постоянно что-то случается, - как-то слишком обреченно произносит, - на этой неделе вот сестра из дома сбежала.

- О, Господи, вы ее нашли?

- Нашли. Но теперь она ни с кем не разговаривает.

- А … почему она сбежала? – задаю вопрос, а следом сразу прикусываю себе язык. Наверно, это слишком личная тема, а я лезу.

- У нас мама серьезно болеет, давно уже. Ей не говорили долго, потому что считали, что она еще слишком мала. Она сама случайно узнала…

- Бедная девочка, сколько ей?

- Шестнадцать.

- Самый сложный возраст, хотя такие новости в любом возрасте очень сложно пережить.

- Знаешь, что в этой ситуации самое ужасное?

- Что? – почти шепотом спрашиваю.

- Что она смотрит на меня так, будто я могу все изменить. Будто я смогу защитить ее от всей боли в этом мире, от несправедливости и ударов судьбы. Не на отца, а на меня, на старшего брата. А я не могу. В глаза ей смотреть теперь не могу. Мне страшно, понимаешь? Страшно ее подвести. Она на меня надеется, а я ничего не могу сделать, чтобы развеять ее страхи и сомнения.

Боже! Я замираю напротив Марата и с ужасом понимаю, что не могу сдержать слез. Они сами катятся по моим щекам и не собираются останавливаться. Теперь я понимаю, как ему тяжело. Понимаю, почему он так подавлен. На нем такая ответственность, несмотря на возраст.

Мы сидим еще час, когда я понимаю, что надо каким-то образом завязывать с посиделками. Марат уже давно перестал говорить, но к бокалу прикладывается все чаще. Подзываю официанта и спрашиваю, как нам вызвать такси.

- Вы не переживайте, - успокаивает меня молодой парень, - Марат наш постоянный клиент, счет уже оплачен и такси сейчас будет. Оно без проблем довезет вас до нужного адреса.

Наверно, он подумал, что я его девушка и поеду к нему домой. Домой к нему я не поеду, конечно, но вот проводить, похоже, придется. Марата практически вырубает на ходу.

С трудом доходим до такси и утрамбовываемся туда. Марат роняет мне голову на плечо, а к концу поездки начинает сопеть в ухо. Замечательно. Он еще и вырубился. И как интересно я потащу его домой?

* * *

Выцарапать из машины эту неподъемную тушу мне помогает таксист, за что я ему очень благодарна, а дальше мы идем к воротам вдвоем, шатаясь из стороны в сторону. Меня ужасает вид огромного особняка, потому что я таких даже по телевизору не видела. И мне страшно до дрожи в коленках зайти внутрь. Но и бросить Марата здесь на идеальном газоне я тоже не могу.

Можно было бы передать его из рук в руки охраннику, в таких домах это же не редкость, но, как назло, ни одного из них в поле зрения я сейчас не наблюдаю. Марат щелкает пультом и ворота открываются, а потом еще и ключи мне протягивает от дверей.

Когда мы заходим в дом, я стараюсь смотреть преимущественно в пол, а не вокруг, чтобы не шокировать себя еще больше. Я первый раз в таком месте и надеюсь в последний.

Едва мы делаем пару шагов вперед и один в сторону, в поле зрения попадает гостиная. Там приглушенно горят красивые светильники, поэтому я сразу замечаю на диване женщину с книгой.

- Добрый вечер, - слышу совершенно доброжелательное приветствие, но, тем не менее, мечтаю от стыда провалиться сквозь землю. Красивая и ухоженная женщина улыбается мне искренней улыбкой. А я стою, как замороженная и не знаю, что лучше делать в такой нелепой ситуации. Марат мне помогать не собирается, он вообще болтается по комнате из стороны в сторону, как при кораблекрушении.

- Здравствуйте, - подаю дрожащий голос, - простите, что так поздно и … в таком виде.

Это все, что мне удается пролепетать в свое оправдание. Вернее, в наше общее.

- Ну, что вы, - добродушно смеется женщина, - не нужно извиняться. Я очень благодарна вам за то, что вы доставили моего сына домой. У него была сложная неделя. Меня зовут Марина Викторовна.

- А я Рита, - несмело улыбаюсь и думаю о том, нужно ли объяснять, откуда я знаю ее сына.

Вижу, с каким интересом меня рассматривает мама Марата и отвечаю ей тем же. У нее на голове в виде тюрбана завязан платок, очень красивый и дорогой. Из него выглядывают короткие темные волосы. На лице макияж, несмотря на поздний час. Она в домашнем костюме, несомненно, в очень модном и дорогом, который в той же расцветке, что и платок.

Стильная, ухоженная и красивая. Марат говорил, что она тяжело больна, но по внешнему виду этого никак не скажешь. Разве что очень худенькая, но в свободном костюме это не бросается в глаза. Могу со всей уверенностью сказать, что я так шикарно не смогу выглядеть никогда.

- Я пойду, пожалуй, - прихожу в себя и чувствую, как мне становится неудобно за бесцеремонное разглядывание, - спокойной ночи.

- Подождите, - останавливает меня уже почти у дверей, - куда вы так поздно? На улице давно ночь, я не могу вас отпустить. Представляю, сколько времени вам понадобится, чтобы добраться домой.

- Я учусь в школе. В той же, что и ваш сын.

- Тем более, я могу позвонить вашему куратору и обо всем договориться.

- Спасибо, но не стоит…

- Стоит, - уверенно перебивает, цепляет меня под ручку и ведет на второй этаж, - рядом с комнатой Марата есть гостевая комната, переночуете там. И это даже не обсуждается. Должна же я вас хоть как-то отблагодарить за доставку домой моего оболтуса.

- Простите, что от нас столько беспокойства в такой поздний час, - снова пытаюсь извиниться. Я просто не знаю, как правильно себя вести в такой нелепой ситуации.

- Глупости, мы всегда рады гостям, тем более таким очаровательным. Совсем забыла спросить, может, вы хотите перекусить?

- Нет, спасибо, мы были в кафе, поэтому не голодные.

Мне показывают не менее шикарную комнату,