смерть. Да, она была всего лишь перерождением, но за мой проступок Миканта вряд ли сразу даст шанс переродиться. Очищение могло затянуться. Да и мне нравилось мое тело, и то кем я являюсь. Конечно, мы помнили все свои жизни, но сейчас мне казалось, что эта, несмотря на все ее нерадостные события, была особенной. И потом, в ней была Орра. Я будто проглотил язык, слова не хотели изрекаться из моего рта, но собравшись, сказал:

– Я приму любое из наказаний с достоинством, как и подобает «искре». Вита, – обернулся я к ней, – я прошу простить мне этот поступок. Знаю, я испортил тебе жизнь, опозорил тебя, и поступил подло. Мне нет оправданий, и я их не ищу. Но я не хочу уходить вот так, зная, что меня ненавидят.

Я ощущал ее гнев, за которым притаилась боль, готовая прорваться, словно нарыв. Она думала, я затаил дыхание.

– Моя дочь не простит мне этого, – обратилась она наконец к совету. – С него будет достаточно забвения.

Совет одобрил ее решение.

– Отлично! Отныне Вита, ты полностью восстановлена в правах!

– Что это значит? – спросил все это время сидевший тихо нынешний правитель Ола’рис.

– Это значит, что Вита займет пост правителя! Это меньшее, что мы можем для нее сделать! Надеюсь, ты понимаешь, что она должна занимать его по праву не только приобретенному, но и истинному! Вита представляет собой кровь первых «искр», появившихся на Миканте!

Серебристый Оларис смерил Виту взглядом и согласился. Совет поднялся, вышел из-за стола, выстроился в линию, и в синхронном созвучии опустился на колени перед той, что правила ими в далекие времена. Она выждала момент и направила им импульс эмоцией радости, которую ощутили все присутствующие, и лишь тогда они поднялись перед ней во весь рост, становясь с ней на равных. Когда я выходил из зала в сопровождении двоих «искр», то остановился неподалеку от нее:

– Передай дочери, что она в моем сердце, – шепнул я ей. Вита услышала и кивнула, не скрывая испытываемой ею радости.

Следуя по улицам Нан-Ама’, я думал о том, что многие годы жил, неся на себе этот груз. Сейчас он свалился, и я мог расправить плечи, но они так привыкли сутулиться, что не расплавлялись. Меня уже заводили в здание целителей, когда я услышал разговор двоих «искр» о том, что ящеры снова напали на Акваторию, и новая правительница Вита лично отправиться с ними разобраться. Не успела она сесть на трон, как сразу же взялась за меч. В этом была вся Вита. Я немного с грустью подумал о том, что пропущу эти события, а еще об Орре (о ней я сожалел сильнее всего).

Они усадили меня в кресло, сделали инъекцию, и я уснул. А когда проснулся, то был уже совсем другим существом: – существом, которого я не знал.

* * *

Лейла…

Амарант выглядел как мертвец. Его кожа побледнела, глаза ввалились, под ними пролегли круги. Я держала его за руку, пытаясь расслышать, что он бормочет.

– Он бредит! Луч не помогает! Будем пробовать старые методы? Как это произошло?

Орра принялась рассказывать об озере, хребте и изменениях, а я отстраненно смотрела на своего мужчину и не хотела принимать неизбежное. Совершенно неожиданно на меня навалилась безумная слабость, и я пошатнулась. Хетта поймала меня за руку, – от нее исходила тревога и практически осязаемая любовь.

– Не здесь, – сказала я тихо, и она грустно мне улыбнулась.

Хетта усадила меня на другую койку и ласково гладила по спине, обещая что-то придумать. Однако я чувствовала ее нараставшую внутреннюю панику. И тут меня посетила идея. Я повернулась к правительнице и поцеловала ее в губы. Орра и Шай таращились на нас, не понимая, что я творю. Я и сама не понимала. Хетта слегка отстранилась:

– Думаешь, это поможет? – спросила она с придыханием. – И с чего ты взяла, что соединившись, мы его спасем? Это ты связана с ним, а не я.

– Верно, – задумчиво отозвалась я, и меня пронзило понимание: я даже вскочила с места, вновь ослабев и повалившись.

– Лейла…

– Нет, нет, ты права… – уперлась я ладонями в ее плечи. – Ты права…

– Она сошла с ума? – спросил целитель, втыкавший что-то в грудь Амаранту.

– Хетта, в видении с тобой была не я. Это был… – я перевела взгляд на Амаранта, и ощутила, как у Хетты по всему телу пробежали мурашки. Она поднялась, брови сошлись на переносице, эмоции переполняли.

Она подошла к нему медленно, как будто его боялась, протянула руку и коснулась мокрого лба, и в этот момент мы увидели…

Теперь было отчетливо ясно, что это был Амарант. Видение было четким: дети играли в комнате, передавая друг другу кроваво-красные камушки. Всего их было три. Они то слеплялись между собой, то разъединялись. Хетта в моменты соединений кристаллов становилась отчасти золотой, а он – темным. Это было так удивительно, что я на мгновение позабыла, что нахожусь при смерти.

Видение завершилось. Хетта плакала. Я закряхтела, привлекая к себе внимание. Орра поспешила меня обнять.

– Как мне его спасти? Как спасти тебя? – вопрошала правительница.

Я вдруг вспомнила чарующий голос, говоривший со мной во снах, принадлежавший казалось бы прекраснейшей из женщин, и поняла, кому он принадлежит.

– Неси его к озеру, Хетта. Войди с ним в озеро, – слабо сказала я ей, и на моей ладони возник тот самый камень, который я получила во сне: вокруг него вновь крутились небольшие яркие световые полусферы.

Орра хотела его коснуться, но свечение стало обжигающим, отгоняя ее. Хетта протянула ладонь, и я положила в нее камень, не причинивший ей ни малейшего вреда.

Орра вела меня под руку к озеру вечности, протекавшему рекой на центральной улице. Впереди нас несли Амаранта на шелковой простыне, рядом с ним перебежками передвигалась Хетта. Остановившись возле реки, они уложили его так, чтобы его ноги были в искрящейся воде, и она тут же откликнулась, передавая всем нам свое беспокойство и радость. Хетта опустилась рядом с ним, также погружая ноги в воду. Мы ждали, затаив дыхание, но ничего не происходило. И тогда я догадалась, что нужно было соединить камни. Хетта приказала принести из ее спальни точно такой же кроваво-красный камень, который она хранила все эти годы.

В толпе, собравшейся возле моста, я узнала Морулуса. Он первым откликнулся на просьбу правительницы и через мгновение уже вернулся, вложив ей в ладонь камень. Хетта наклонилась к Амаранту, вложила ему в руку один из камней и соединила их. В этот момент окружавшие камни полусферы растянулись,