– Слышал, Августин? Неси! – приказал Сапожник. Молодой крестьянин принес котомку, заглянул туда, показал всем надкушенный кусок мяса и бросил собаке. Но у Лайки шерсть встала дыбом, она попятилась, поджав хвост, а потом и вовсе бросилась наутек.

Крестьяне переглянулись. Августин снова запустил руку в котомку, извлек волчью лапу и поднял её для всеобщего обозрения.

– Ух ты! Лапа черного волка! – изумленно выдохнул бородач.

– Может, он ее сам себе отрубил? – предположил кто-то из молодых.

– У него все руки и ноги на месте! – возразил Сапожник. – И волчье мясо в сумке… Причем он его ест! Какой он оборотень?

– Так что будем делать? Может, дождёмся солдат, пусть сами разбираются?

Сапожник задумался.

– Доставайте его из ямы, без солдат обойдемся! Только осторожно! Мало ли…

И крикнул.

– Слышь, парень, отдай нам меч!

Вниз опустилась коса на длинном держаке. Курт повесил на неё меч, и оружие вытащили наверх. Взамен ему сбросили веревку.

– Поднимайся! – приказал Сапожник. – Только смотри, дёрнешься, убьём сразу!

В четыре руки Курта быстро вытащили из ловушки. И тут же в грудь ему упёрлись зубья вил, сильно пахнущие навозом. Двое парней стояли спереди, двое сзади. Никто не взял меч или арбалет – крестьянам оружие непривычно, но острые косы и молот были наготове и могли в любой момент снести с плеч или размозжить ему голову.

– Рассказывай, что ты здесь делал! – потребовал бородач.

– Говорю же, охотился на оборотня!

– Какой же ты охотник, если сам угодил в ловушку? А лапу чёрного волка вполне мог и найти!

– А кто из вас находил волчьи лапы? Может, вы знаете, где они валяются?! – Курт повысил голос. – Или вы едите волчье мясо?!

Крестьяне стушевались. Вилы отодвинулись от груди и косы чуть опустились.

– Быстро вы забыли, как я в Маутендорфе убил черного оборотня и прибил его голову на ворота! – продолжал Курт. – Многие меня тогда видели, а кто сам не видел, те наверняка слышали…

Сапожник с новым выражением лица рассматривал незнакомца.

– Постой-ка, так это ты?! То-то я смотрю, что где-то тебя уже видел… Вспомнил! Точно!

Он повернулся к молодому.

– Убери свои вилы! Я его узнал, он не врёт!

Настроение у простых людей меняется быстро. Только что желавшие его убить крестьяне теперь смотрели с восхищением.

– А этого, от которого лапа, ты тоже убил?

– Пока нет. Бродит где-то. Подранок ещё опасней…

– Мы тоже на него охотимся, – сказал тот, который совсем недавно хотел забить Курта камнями. – Солдаты предупредили, что он где-то рядом. Надо убить, нам такое соседство не нужно…

– Всё правильно, вы молодцы! – похвалил Курт.

– Чем мы можем тебе помочь? – спросил Сапожник.

– Не говорите никому, что видели меня! Оборотень быстро узнает новости…

Все закивали.

– Конечно, конечно!

– А ночью на дорогах посты стоят?

– Возле замков стоят, а здесь нет. На всю дорогу солдат разве хватит? Возле деревни дежурить – от нас требуют, только мы тоже не двужильные… Работать надо, оборотня ловить надо, но нам еще и спать надо! Как стемнеет, никто не выходит…

– Ладно, я пошел!

Сапожник поднял с земли оружие Курта и протянул хозяину.

– Удачи тебе, охотник на оборотней! – и, помолчав, переминаясь с ноги на ногу, добавил: – Ты извини, что мы твое мясо собаке бросили… Если ешь что-то кроме волчатины, я тебе дам хлеба с салом и луковицу…

– Конечно! – скрывая радость, кивнул Курт. И, получив угощение, быстро скрылся в лесу. Забравшись в заросший овраг, он пообедал. После волчатины сало с черным хлебом и луком показались ему царским угощением. Потом он поспал, а когда стемнело, при бледном свете луны пересек дорогу и двинулся к дому Медведя. Проплутав немного в лесу, он около полуночи наконец добрался до цели.

Лесник ещё не спал. Или спал, но очень чутко.

– Кого там принесла нечистая? – рыкнул он, как только Курт подошёл к дому, и тут же сам выскочил на крыльцо – в нижнем белье, но с обнаженным мечом в руке.

– Неласково ты, Медведь, гостей встречаешь! – ответил Курт и обессиленно сел на землю – сжимавшие душу обручи опасности лопнули, и накопившаяся усталость вырвалась наружу.

* * *

Курт проснулся, когда солнце светило уже вовсю. Медведь к этому времени успел зажарить на костре куропатку, накрыл стол под навесом у дома, и проникавший через приоткрытую дверь запах пробудил зверский аппетит.

– Хорошо здесь! – сказал Курт, выйдя на улицу. – Погощу у тебя, наберусь сил, если не возражаешь.

– Иди за стол! – ответил хозяин. – Обедать пора, а мы ещё не завтракали.

Курт последовал приглашению, но про себя отметил, что Медведь чем-то обеспокоен. Лесник разорвал пополам зажаренную птицу, одну часть положил перед гостем, вторую оставил себе. Кроме этого на столе был хлеб, соль, вареная картошка, дикий чеснок и ароматные корешки растения, известного лишь Медведю. Была и бутылка шнапса с двумя стаканами, но пить не хотелось, зато на еду Курт набросился с жадностью.

– Представь себе, несколько дней я ел волчатину! – с набитым ртом пояснил он.

Медведь поморщился.

– Это жестко! Я знаю много случаев, как волки жрали людей, но чтобы наоборот… Пожалуй, ты первый случай!

Некоторое время они ели молча.

– Ладно, рассказывай, что тут произошло, пока меня не было, – сказал Курт, немного насытившись.

– Подробностей я не знаю, – ответил Медведь. Он быстро разделался с куропаткой, а теперь ел картошку и с аппетитом отправлял в рот обильно посоленные пучки чеснока и неизвестные корешки. – Ко мне же не присылали посыльных с отчетом… Только то, что рассказывали приходившие парни. Кузнец и Мельник, правда, заглядывали почти каждый день. Но они тоже больше пользовались слухами. Этот приезжий барон казнил человек пятнадцать, жители замка несколько дней сидели по домам и боялись выходить…

– А что с фрау Майер?

– Счетоводку жена одного стражника полоснула кинжалом по лицу, вот так, – Медведь пальцем провел по небритой щеке – наискосок, от уха до подбородка. – Болтают, что из ревности. Эта Клара действительно была на передок слабая… А там, кто знает!

– На себе не показывай, примета плохая!

– Да ладно, – отмахнулся лесник. – Что на роду написано, то и будет!

– А Кёниг? Ну, этот, начальник замковой стражи?

– Да знаю я! Они, вроде, пожениться собирались. А когда ей красоту испортили, так вроде передумал…