– Ты как? – Яна обеспокоенно посмотрела на меня, когда я вернулась в кабинет.

– Нормально. Извини, что сорвалась. – Вздохнула.

– Ой, вспомни, сколько раз я при тебе срывалась. – Отмахнулась она. – Каждая нормальная женщина имеет на это право.

– Я не женщина. Я – ведьма. – Отмахнулась.

– Еще какая женщина. Просто сильная, целостная и добрая. – Не согласилась со мной Яна.

– Я не добрая. – Ответила мрачно.

– Очень добрая. Лично я добрее тебя вообще людей не знаю. – Уверенно огорошила она меня. – А теперь рассказывай, что довело тебя до такой жизни.

Я покосилась на Аду Лаврентьевну, которая извинилась и быстро вышла из кабинета. Мда, насколько же тут все вышколенные. Смотреть тошно!

– Хомяков вчера утром уехал. – Призналась. – А я у него даже номер телефона не взяла.

– Уехал? – Нахмурилась Яна.

– И книгу в библиотеку не сдал. – Нажаловалась я на него.

– Угу. – Янка улыбнулась. – Злостный нарушитель. За это его надо найти и прибить.

– Не надо никого искать. Найду я эту книгу. – Отмахнулась я.

– Как это не надо? Очень даже надо. – Тряхнула она головой. – Так, где у меня телефон? – Она похлопала себя по карманам и вытащила навороченный смартфон. – Марин, привет. – Позвонила она сестре. – Ванька рядом с тобой? Ага. Дай-ка ему трубочку. – Она нетерпеливо побарабанила пальцами по столешнице. – Привет. Ага. Слушай, ты не знаешь, где сейчас Роман? Да нет, он книгу в библиотеку не сдал.

– Кулинарную. – Зачем-то добавила я.

– Ага. – Яна громко фыркнула. – Ну давай, перезвони потом. – Она положила телефон на стол и ободряюще улыбнулась. – Сейчас найдут этого Зверя и сдадут все пароли, явки, адреса.

– И что мне с этими паролями-адресами делать? – Нахмурилась я.

– Поедешь к нему и заставишь сдать книгу. – Пожала плечами моя хитромудрая подруга.

– А потом что? – Мрачно спросила я ее.

– А там уже посмотришь на его поведение. Если обрадуется, то можно брать его тепленьким. Если нет, то на нет и суда нет. – Четко пояснила она.

Ну, вообще-то она была права. Неизвестность гораздо хуже горькой известности. Нужно выяснить про то, чего хочет сам мужик и отталкиваться уже от этого. Для себя я вроде бы уже все решила.

– Ладно. – Медленно кивнула, соглашаясь.

– Ой, Ванька звонит. – Янка резво подхватила телефон и приложила к уху. – Слушаю. Да ты что? А в какой больнице? – У меня внутри все похолодело. Куда этот лысый придурок снова влез? Его ж вообще без присмотра оставлять нельзя. – Ага, записала. А этаж? Палата? Угу! – Подруга бисерным почерком все записывала на клочке бумаги.

– Ну? – Не выдержала я, когда она вновь положила телефон.

– В военном госпитале твой Хомяков. – Скривившись, пояснила она. – Не знаю, что случилось, но лежит он на втором этаже в палате номер двадцать шесть. Поедешь? – Протянула она мне бумажку с адресом.

– Конечно поеду! – Возмутилась я. – В него что, снова стреляли? – Уточнила.

– Не знаю. – Яна пожала плечами. – Ванька этот вопрос не уточнил. Да и госпиталь в их профессии не редкость!

Я вскочила на ноги и, прихватив листочек, отправилась к машине. Нужно как можно быстрее доехать до больницы…

– Степ, ты на обед не останешься? – Догнала меня Яна.

– Нет. – Помотала я головой.

– Не помрет же он там, если ты пообедаешь. – Не согласилась она.

– Этот может. – Доверительно сообщила я ей не сбавляя шага.

Госпиталь находился на диком отшибе недалеко от военной части, так что на парковке стояло множество военных машин. То тут, то там сновали люди в форме. Мне вообще показалось, что привезли какую-то делегацию.

Хмыкнув, я остановила машину почти у выезда, припарковалась под раскидистым деревом, забрала из машины ружье и отправилась штурмовать эту богадельню.

– Девушка, вы куда. У нас с оружием нельзя. – Попытался преградить мне путь молодой сержантик. На медика он похож не был, поэтому при попытке распустить руки, парень аккуратной подсечкой был отправлен на пол.

– В двадцать шестую. – Ответила я поверженному охранничку.

– А, понятно. – Расслабился он, не делая попытки встать. – Нам говорили, что у Зверя жена появилась.

Я пожала плечами и, руководствуясь пожарному плану, что висел рядом с огнетушителем, прошествовала дальше по коридору до конца здания. Поднялась по служебной лестнице на второй этаж и осмотрелась. Двадцать шестая палата располагалась прямо посредине этажа и почему-то была открыта. Ну, раз открыта, значит и стучать не буду. Так войду.

– … во время службы. Не смотря на написанное заявление ты до сих пор являешься мои подчиненным, так что будешь лежать здесь до полного выздоровления. – Орал в палате невысокий плешивый мужичок в зеленой форме.

– Так подпишите уже это заявление, и я свалю от вас, и за мое лечение не нужно будет никому отчитываться! – Рявкнул Хомяков, закрытый от меня еще двумя солдатиками.

Так как все стояли ко мне спиной, то меня никто не увидел.

– Да я тебя в больнице буду держать до тех пор, пока ты это заявление не заберешь. Как ты не можешь понять, что без тебя мне придется набирать другую группу? – Совсем разорался нервный тип с погонами.

Я аккуратно стянула ружье с плеча и приставила дуло к затылку орущего мужика. Тот заткнулся сразу. Солдатики, заметившие меня только сейчас, схватились за пистолеты, но что они могли мне сделать, если у меня заложник.

– Привет! – Выглянула я из-за плеча плешивого офицера.

– Привет. – Хомяков радостно улыбнулся. – Приехала, значит. – Выдохнул он и расслабленно откинулся на подушку.

– Вот скажи мне, недоразумение ходячее, какого хрена ты опять в больнице? – Возмущенно спросила я его, прижав дуло к плешивой башке поплотнее.

– Степ, опусти ружье, пожалуйста. – Попросил меня больной мужик, перестав улыбаться. А я спиной почувствовала, как в комнату набежали еще люди.

– Он на тебя орал. – Прищурилась я.

– Степ, он уже понял, что только ты имеешь право на меня орать. Родная, убери ружье. – Снова попросил он меня.

Я, хмыкнув, повесила ружье на плечо и скользнула к больничной кровати.

– И что с тобой на этот раз случилось? – Не отстала я.

– Ребро сломал. – Тяжело вздохнул Хомяков и откинул с себя одеяло, показывая мне туго замотанную грудь.

– Без смещения? – Нахмурилась я.

– Да. Скоро выздоровею. – Улыбнулся он и поймал меня за руку.

– Ну у тебя и баба бешенная!!! Действительно, одна на миллион. – Отмер народ за моей спиной. – Так ты из-за нее службу решил бросить?