— Аркчжэни так не говорят, — Просветил его вездесущий Акургаль.

— Вы просто не слышали, господин десятник, — Легко отмахнулся он.

В итоге, Юншэна все-таки привели на тренировку и тот покорно стал повторять движения вслед за Саргоном, что привело остальных членов отряда чуть ли не в священный трепет. Зато Акургаль довольно лыбился и потирал руки. Мужчина явно нацелился пережить свой год и вырвать из рук судьбы спокойную жизнь. По меньшей мере, бытие элитным воином, вместо надзирателя за отрядом смертников и голодранцев.

Саргон честно отработал свой разминочный комплекс ровно по тем лекалам, которые ему показал десятник. Чисто, чтобы показать приятелю. Однако затем он поменял его сообразно со своим прогрессом и "Колодой навыков". Он заметил изменения еще в первых боях второй волны, однако сейчас увидел еще больше отличий. Количество движений выросло чуть ли не вдвое, почти каждое включало в себя напитку Ци определенного участка тела, или циркуляции по извилистым маршрутам всего организма.

Движения казались правильными до медитативности. Он сам не заметил, как провалился в транс, затем достал хлыст и окончательно выпал из реальности. Очнулся часа через полтора — взмокший, обессилевший, но довольный и умиротворенный. Мышцы приятно гудели, по телу разливалась колючая свежесть, даньтянь пульсировал в такт сердцу. Остальные сокомандники только покачали головами на его импровизацию.

Больше всех эмоций выказал Юлвей. Мечник молча подошел к Саргону, нахмурился, сцепил зубы, а потом неожиданно отвесил поклон и процедил:

— Прошу, научи меня также.

"Э? Всмысле? Кто из нас крутой мечник, ты или я? Какого черта?"

— Кажется, Саргон сам не понимает, насколько сильно он продвинулся в боевых навыках, — Хмыкнул подошедший Акургаль. А потом посмотрел в глаза мальчишке и сказал максимально серьезным тоном:

— Поздравляю. Ты только что достиг телесного предела воина. Правда, ума не приложу, как ты это сделал. Если бы не видел своими глазами — ни за что не поверил! Какой-то пацан…

— Так, подождите! Я хочу объяснений! Во-первых, — Он повернулся к все еще стоящему рядом аристократу, — Зачем тебе просить меня об учебе, если ты сильнее? И что значит телесный предел? — Второй вопрос адресовался десятнику.

— Телесный предел — это доступный воину максимум, на который он выходит без прорыва, — Как по писаному оттарабанил Юлвей, — Ты еще растешь, поэтому в будущем можешь еще немного улучшить навыки, но взрывного роста больше не жди. Я не понимаю, откуда у тебя такое развитое тело. Это невозможно ни в тринадцать, ни даже в шестнадцать лет…

— Кхм, — Прервал его десятник, — Твои движения слишком мощные, быстрые и отточенные. Твой стиль еще не завершен, но уже могу сказать точно: ты сильнее меня, Саргон.

Признание Акургаля прошло незамеченным: Юлвей и сам пришел к подобному выводу, а остальные оказались слишком заняты собственными тренировками. Попаданец облегченно вздохнул: ему не хотелось привлекать к себе ЕЩЕ больше внимания, чем он уже сделал.

— Эм, вы уверены?

— Полностью, — Хором ответили они.

— Возвращаясь к твоему вопросу, — Продолжил Юлвей, — Я не уверен, что сильнее тебя сейчас. Я уступаю тебе в телесной силе, а также в его управлении. Не буду спрашивать, где ты так научился использовать внутреннюю энергию… Уверен, твой меридиан печени открылся полностью. И ты достаточно близок к прорыву в обсидиан, чтобы задействовать все резервы. Если у меня и есть какие-то шансы, то лишь за счет мастерства. Но и твое обращение с кнутом тоже не назовешь примитивным.

— Угу, вполне на моем уровне, — Подтвердил десятник, — Причем хлыст гораздо сложнее в освоении. Думаю, ты теперь надолго застынешь на своем теперешнем этапе мастерства.

— И вы так легко об этом говорите… — Подозрительно посмотрел на них Саргон.

— Чем сильнее мои бойцы, тем больше шансов выжить, а я никогда не корчил из себя великого воина, — Легко признал Акургаль. Действительно. Тем более, с утра он сиял, как начищенный медяк и в своем приподнятом настроении мог бы простить даже более серьезный залет, чем попранную гордость. А вот Юлвей скривился — посчитал камнем в свой огород.

— В любом случае, я хочу, чтобы ты помог научиться владеть телесной энергией. Это сильно продвинет меня в мастерстве. Я застрял, — Вынуждено признал аристократ, — Из-за отправки в Форт мне не успели передать семейную технику и я теперь как, м-м-м, как затупленный клинок.

"Или чемодан без ручки", — Внутренне хмыкнул Саргон, — "Вопрос на миллион — чему их учить и учить ли вообще. Точнее, Юлвея. Акургаль меня не просил, хотя ему я помогу без проблем. Этот же аристократ легко меня может сдать или игнорить после прорыва. К слову, если он начнет культивацию раньше меня — то я однозначно пролечу с вкусным квестом. Еще одна причина отказать.

Теперь аргументы "за". Во-первых, он обидится, затаит зло и так далее. Ну нафиг, еще ударит в спину. Нет, вряд ли. Скорее, просто не поможет в нужную минуту или будет цепляться по мелочам. Тоже неприятно. Даже если никаких негативных санкций с его стороны не будет, холодок останется, и о всяком взаимодействии с лучшим мечником, а также самым умелым воином в отряде придется забыть. Не хотелось бы. К тому же, с него можно что-нибудь потребовать. Вот и навар. На крайняк, пусть будет должен услугу. Тоже ничего.

Плюс, десятник правильно сказал: мощь отряда нужно повышать. Иначе, в один прекрасный момент у меня тупо закончаться возвраты, и я не затащу в соло. Да и прошлую волну мы победили вместе. Без команды я мог хоть обвешаться амулетами — пользы бы они не принесли. Даже будь я вдвое сильнее. Тем более, большую часть сведений нашли как раз остальные сокомандники, а не я. М-да. Ситуевина. Придется, видимо, учить белую ворону в нашем курином стаде. И десятника заодно, по мелкому блату.

Окей, теперь чему конкретно их можно научить? Вытягивание Ци из эмоций и поглощение солнечного света нельзя показывать никому. Без исключений. Даже Ба Мяо. Разве что Нингаль стоит добавить в исключение, но она и сама догадалась. По крайней мере, про первое. Значит, остается печень, про нее Ба нюй-ши говорила, как про что-то само собой разумеющееся. Или медитация с оружием. Ее я тоже слил. Ладно, попробуем так".

Юлвей с Акургалем к его раздумьям отнеслись с пониманием. Точно также, как и к его вопросу о возможной награде.