— Госпожа Гайяри, — произнесла она, сделав сопровождающим знак выйти, — рада, что вы сочли возможным откликнуться на мое приглашение.

— О, неужели я могла оставить его без ответа? — в тон ей отозвалась Вера. — Надеюсь, вас не смутит присутствие моего телохранителя?

— Возможно, оно смутит вас.

— Если вы подразумеваете, что речь пойдет о чем-то, не предназначенном для посторонних ушей, то можете не беспокоиться.

— Даже если вы, госпожа Гайяри, уверены в своем слуге…

— Я доверяю ему — себя, — перебила Вера. — Неужели не доверю некие сведения, которые впоследствии могут оказаться полезны всем нам?

— Может статься, кое-чего людям непосвященным лучше не слышать вовсе, — сказала шиарли, коротко взглянув на Рана, — или хотя бы узнавать в пересказе.

— Не понимаю, на что вы намекаете, госпожа… кстати, до сих пор не имею чести знать вашего имени.

— В самом деле, как невежливо с моей стороны… — вздохнула та. — Я — Шеганаи Шегарин.

«Тоже бы не запутаться, — подумал Вера. — У этих сперва идет фамилия, как у нас, а потом… Ох, ничего себе!»

Это у людей в Империи чем ты знатнее, тем сложнее и длиннее у тебя может оказаться имя (или нет, если ты происходишь из старой знати). У шиарли все чуточку запутаннее. Род они считают от самого старого среди известных кланов — от корня, как они выражаются. От этого корня произрастает множество побегов, каждый из которых, в свою очередь, ветвится снова и снова. И на какой по счету от первой развилки ветви — если рисовать фамильное древо, как это принято кое-где у людей, — окажется шиарли, столько имен у него и будет. Сперва личное, затем имя побега, имя ветви — у них в ходу особые числительные, обозначающие порядок ветвления, — и так до самого основания.

Обычно шиарли сокращают имена, но так, чтобы можно было понять, к какому побегу Старого корня (или клану, если по-человечески) они относятся, а само именование прародителя опускают: подразумевается, что все они пошли от одного предка, зачем уточнять?

При первом знакомстве, однако, шиарли всегда представляются полным именем. И если эта девушка (да какая девушка, она может оказаться раза в три старше Соль Вэры!) не решила по какой-либо причине пренебречь этикетом, то выходит…

— Впервые встречаю дочь Старого корня, — с уважением произнесла она.

— Полагаю, не ошибусь, если предположу, что у вас не много знакомств среди представителей нашего народа, — без улыбки ответила шиарли, жестом приглашая гостью располагаться, — а уж тем более среди таких, как я.

— Не ошибетесь, — подтвердила Вера, решив не реагировать на высокомерный тон.

Шеганаи Шегарин по человеческим меркам все равно что принцесса крови, поэтому ее заносчивость понятна и простительна. «Но если начнет задирать нос перед простой смертной, клянусь, я ей его укорочу», — подумала Вера и добавила:

— Пришлись ли вам по вкусу яблоки из школьной кладовой? Вы, кажется, потеряли одно — как назло, самое красивое.

— Откуда вы… — вздрогнула Шегарин, а Вера широко улыбнулась: ну надо же, попала пальцем в небо!

— Это же элементарно, дорогая госпожа Шеганаи, — сказала она, сладко улыбнувшись. В исполнении Соль Веры такая улыбка выглядела издевательски, но что поделаешь? — Конечно, вчера вечером вы были одеты не в пример скромнее и вели себя как подобает служанке, а не высокородной даме, однако не забывайте — я сильная волшебница, и я привыкла читать линии силы, как открытую книгу;

— Я полагала, наши линии не столь очевидно выражены, как у людей.

— Совершенно верно, — согласилась Вера, — на первый взгляд кажется, что у вас нет четкого рисунка силы, на вас словно накинуто переливчатое покрывало. Однако у каждого такого покрывала имеется свой узор, очень тонкий, характерный, пускай и едва различимый, и ваше — не исключение.

— Не хотите же вы сказать, будто успели рассмотреть и запомнить его за те минуты, что мы провели бок о бок? — приподняла брови шиарли.

— Не стану лгать — лишь отчасти. Но дело в том, госпожа Шеганаи, что вас коснулся человек, наделенный магической силой. Коснулся с дурными намерениями, и даже если он не собирался использовать свои способности — а вернее, попросту не представлял, как это сделать, — магия отреагировала на его желание. Иными словами, — закончила Вера свою вдохновенную фантазию, — на вашем прекрасном узорном покрывале остался след чужой руки. Уже едва различимый, но тем не менее достаточно отчетливый для того, чтобы я смогла опознать нечто инородное.

— Надо же… Я не слыхала о подобном, — покачала та головой.

— Когда мы взаимодействуем с кем-то, рисунок силы меняется. — А вот это уже было правдой. — В случае с людьми, правда, сделать вывод о магическом контакте сложнее: линии могут искажаться и сами по себе — даже в зависимости от настроения или, скажем, вследствие сильной усталости. Контакт же силы, достаточной для разительного изменения чужого рисунка, — очень большая редкость.

— Вот как… — Шиарли невольно потерла плечо, за которое ее хватал Сенни Виль, опустила руку ниже, но вовремя остановилась, вспомнив о присутствии Рана. — Благодарю, госпожа Гайяри, это ценная информация. Полагаю, вы поделились ею не просто так?

— Отнюдь, — ответила Вера. — По правде говоря, это основы основ, и я весьма удивлена тому, что вы, отучившись в этой, с позволения сказать, школе не один год, будто бы слышите об этом впервые!

— Но это в самом деле так.

— Тогда, госпожа Шеганаи, позвольте спросить, чему же вообще вы успели здесь обучиться? Видите ли, как проректору по учебно-методической работе, — лихо присвоила себе Вера еще одну должность, — мне необходимо это знать!

— Госпожа Гайяри, — сказала та после долгой паузы, — мне кажется, разговор наш пошел совсем не по той дороге, по которой я изначально рассчитывала его направить.

— Бывает, окольная дорога оказывается короче торной.

— Может быть, и так, но все же позвольте мне вернуться к началу, не то неожиданные развилки и крутые повороты могут увлечь нас слишком далеко от цели.

— Как вам будет угодно, — кивнула Вера.

— Прежде всего, госпожа Гайяри, — помолчав, сказала шиарли, — я хотела выразить вам благодарность за то, как вы поступили с тем юношей.

— Это моя обязанность, — ответила она. — Надеюсь, вашей чести не было нанесено урона?

— Вовсе нет, — едва заметно улыбнулась Шегарин. — И я могла бы отбиться своими силами, но, как уже сказала вам, опасалась…

— Убить? Почему вы были так уверены, что сможете заколоть Сенни этим вашим кинжалом? — быстро спросила Вера. — Мои Гайя проверяли друг на друге — холодное оружие бессильно в этих стенах, как и заклятия.

— Совершенно верно, и мы выяснили это почти сразу же по прибытии несколько лет назад, — кивнула шиарли, — но есть нюансы…