— Это платье выглядит значительно лучше, чем твои прежние наряды.

— Лондонские модистки искуснее деревенских. Та, что сшила это платье, мастерски владеет иголкой.

Брентвуд засмеялся, и Энн окутали зловонные пары чеснока и лука.

— Да, Селеста, безусловно, талантлива. Узнаю ее работу. Но даже если бы не узнал, несомненно, догадался бы. Паркер-Рот всех своих женщин водит только к ней.

Как осмелился этот негодяй заявить, что она — одна из женщин Паркер-Рота?! Пусть она не его невеста, но все же и не его любовница.

Энн бросила на маркиза хмурый взгляд:

— Если вы намерены оскорблять меня или его, лучше закончить этот танец сейчас и разойтись. — Ей следовало отказаться и не танцевать с ним, но это породило бы новые слухи. Она уже вальсировала со Стивеном, так что не могла утверждать, что вообще не танцует.

По выражению лица маркиза Энн поняла, что он разочарован. По его мнению, она должна была превратиться в дрожащее бланманже.

— Вот как? Котенок показывает коготки?

— Вы отлично знаете, что меня вряд ли можно назвать котенком. — Энн чуть отодвинулась, чтобы Брентвуд не отдавил ей ноги. Танцевать с маркизом — все равно, что с быком. Нет, ей, конечно, не приходилось танцевать с быком, но Брентвуд был такой же большой и неуклюжий.

— Нет, ты старая кошка. Ты, должно быть, счастлива, что, наконец, поймала мужа, и не просто мужа, а самого Паркер-Рота. Как тебе это удалось? До сих пор он ловко избегал матримониальных ловушек.

Мистер Паркер-Рот, безусловно, был более ловким, чем маркиз. В танцах.

Проигнорировав оскорбительный вопрос, Энн огляделась.

— Лорд и леди Кендерли, наверное, довольны. Бал явно удался. — Проклятие! Стивен вальсирует с черноволосой красавицей.

Брентвуд проследил за взглядом Энн.

— Надеюсь, тебя не беспокоит, что твой будущий муж танцует с Марией?

— Почему это должно меня беспокоить?

— Ах, ну да, ты же недавно приехала и ничего не знаешь. Позволь мне просветить тебя. Мария — леди Ноутон — любовница Паркер-Рота. — Маркиз осклабился. Интересно, почему она не замечала раньше, что у него зубы испорченные и кривые? — Многие считали, что они поженятся. А почему бы и нет? Мария принадлежит к высшему обществу, ее отец и покойный муж были баронами. А Паркер-Рот — обычный простолюдин. Ваша неожиданная помолвка стала настоящим шоком для бедной женщины.

Энн было наплевать на сердечные переживания леди Ноутон. Честно говоря, она сомневалась, что у ледяной красавицы есть сердце. Но что касается Паркер-Рота… Она могла бы поклясться, что при упоминании о вдове Стивен почувствовал неловкость. Может быть, это из-за нее он был так пьян тем утром в Гайд-парке? Наверное, они именно тогда расстались, и он старался утопить горе в вине. Поэтому он ее и поцеловал. Не могла же ее невзрачная внешность вызвать страсть в мужчине.

Он определенно нашел способ сообщить леди Ноутон, что его помолвка — обман.

Рука Брентвуда двинулась вниз по спине Энн и задержалась на ее ягодицах. Энн всей своей тяжестью наступила негодяю на ногу.

— Ох! — Он окинул ее злобным взглядом, но руку убрал.

— Извините, — мило улыбнулась Энн. — Я отвлеклась. Что-то задело меня сзади. Надеюсь, ничего подобного больше не повторится.

Брентвуд возмущенно хрюкнул:

— Я сказал и могу повторить. Все считали, что Паркер-Рот женится на Марии. Сама Мария уж точно была в этом уверена.

— Увы, мир полон разочарований, полагаю, вам это хорошо известно. — Энн резко повела локтем, поскольку маркиз начал прижимать ее к себе, но он успел уклониться от удара.

— Паркер-Рот тоже будет разочарован?

Энн не поняла, что имел в виду Брентвуд, но спрашивать не стала.

— Мистер Паркер-Рот и я хорошо понимаем друг друга. Поверьте, вы можете не беспокоиться и не лезть в наши дела.

Брентвуд казался задумчивым — если идиот вообще может выглядеть задумчивым.

— Итак, он знает, что ты не девственница?

Вот же ублюдок! Господи, только бы их никто не услышал и никто не обратил внимания, что ее лицо стало краснее, чем платье! Черт бы побрал ее белую кожу, которая так быстро и легко краснеет!

— Вы ведете себе неприлично, лорд Брентвуд.

— Так он знает? Возможно, ты уже успела побывать в его постели? Многие в этом уверены. Ты выкрикивала его имя так же громко, как мое — тогда, десять лет назад, в саду у Геддинга?

Теперь Энн не чувствовала смущения. Она была в ярости. Ей не следовало продолжать этот разговор, но злость, уязвленное самолюбие и ненависть, копившиеся в ней десять лет, требовали выхода.

— Вас подводит память. Я не знаю и никогда не знала вашего имени, лорд Брентвуд, а если я и кричала в тот злосчастный день, то лишь от боли и шока.

Энн остановилась и попыталась вырваться из его цепких рук. Брентвуд не отпускал. В результате в них врезалась другая вальсирующая пара.

— Наши извинения, — пробормотал Брентвуд и снова закружил Энн в вальсе. Она была вынуждена подчиниться. — Тише, малышка. Откуда столько яда? — Его маленькие поросячьи глазки не отрывались от ее лица. — А ты и в самом деле стала намного интереснее, чем была в юности. Знаешь, судя по слухам, я был уверен, что ты уже согрела постель Паркер-Рота, но теперь думаю, что нет. — Брентвуд удовлетворенно кивнул, и его улыбка, и без того крайне неприятная, стала еще противнее. — Он думает, что ты девственница, не так ли? Интересно, он разорвет помолвку, если узнает, что получает подпорченный товар?

Энн была уверена, что молчание — лучший ответ. Тем более что она все равно не знала, что сказать.

— Мужчины могут быть весьма эксцентричными, когда выбирают женщину для создания семьи, дорогая. Пусть у Паркер-Рота нет титула и он всего лишь второй сын, но я не сомневаюсь, что он хочет жениться на девственнице. Первая брачная ночь станет для него жестоким разочарованием. Ведь на простынях не окажется ни капли крови.

Боже правый! Энн охватил самый настоящий ужас.

Но нет, ей нечего опасаться. Они же на самом деле никогда не поженятся. А значит, не будет и первой брачной ночи.

От этой мысли она счастливее не стала.

Брентвуд наклонился к ней ближе, и Энн едва не задохнулась от удушающих миазмов чеснока и лука.

— Знаете, леди Энн, я считаю своим долгом предупредить друга о том, что его собираются обмануть. — Он удовлетворенно кивнул и нагло заулыбался: — Да, я просто обязан поступить как честный человек.

Его поросячьи глазки лукаво блестели.

— И Паркер-Рот окажется перед дилеммой: разорвать помолвку и подвергнуться осуждению общества или все же жениться на шлюхе. Вот уж не знаю, что он предпочтет… — Маркиз вздохнул. — Хотя я могу поступить иначе — пустить слух о твоем позоре. Нет ничего легче. Достаточно шепнуть кое-кому пару слов. Все поверят. Ведь порядочные женщины не целуются на улице. Слухи распространяются быстро. Ты и оглянуться не успеешь, как перед тобой закроются двери всех приличных домов. И перед твоей симпатичной сестренкой тоже. Ее сезон закончится, так и не начавшись.