Вот так и получилось, что время бежало вперед, а я сидел запертым в квартире и не знал, что думать? Марина не подавала никаких признаков жизни и в голове у меня крутились всякие жуткие мысли. А почему нет? Но и Эдика тоже было не видать.

Я опять подался в ванную комнату и стал звонить Люське под звук льющейся воды:

– Люся! – нервно, но не громко крикнул я, как только услыхал ее «Алло». – Ну что? Маринка так и не появилась? Ты где?

– Маринки нет, а я уже на вокзале. Беру билет, сама не знаю куда, и уезжаю. Уже моя очередь подошла. Все! Целую тебя, пока!

– Давай! С Богом! Я вас тоже люблю и целую. Сама мне не звони….

Я остался один в квартире, в полной неизвестности, как болван, и опять стал метаться от окна к двери и обратно, каждый мой разворот, глядя на настенные часы, как будто они могли мне что-то сообщить. Так продолжалось почти три часа, пока в дверном замке не заскрипело ключом. Слава Богу, обо мне кто-то вспомнил! Это были Эдик и Вован.

– Ну, как ты тут? – с порога поинтересовался Эдик. – Жрать хочешь? Поедем. Поедим. Ты еще не собран? А мог бы меня ждать одетым, между прочим. Вам двоим работка есть, поэтому лучше на сытый желудок ее совершать.

В ресторане ели молча. Я молчал, потому что прокручивал в голове слова Эдика, про будущую работу. Я надеялся, что это не связано с похоронами Марины в озере Селигер? А чем черт не шутит?! От Эдика можно было всего ждать!

Эдик в дебаты тоже не вступал, был весь очень задумчивым и, почему-то, грустным. И вид у него был тоже очень обиженный, почему-то. Явно что-то случилось, и я предполагал, что, но не мог даже вида подать, что о чем-то догадываюсь. Я же вообще не в курсе! Ну, не знаю я ничего!

На сытый желудок Эдик стал сверлить меня взглядом и опускать глаза. Когда он их поднимал на меня, они становились черными. Этот взгляд я знал! Это значит, Эдик тихо закипал от злости, но к кому? Неужели ко мне? Неужели он все вычислил и догадывается о нашей с Маринкой афере? Ужас-то какой!

– Слушай сюда. – наконец-то изрек он злым голосом. – Сегодня никому нельзя верить. Если бы я тебя не запер в квартире, я бы и тебя подозревал, как сейчас подозреваю Маринку, хотя она сделать такое не могла. Мы с ней так много лет прожили и лет хороших. Но подозревать я должен всех! Всех! Понимаешь ты это? И тебя.

– А что случилось-то? – выдавил я из себя. – Ты такой злой и испуганный. И в чем ты меня должен подозревать? Что-то страшное? Да?

– Страшнее некуда. Летит в тартарары моя репутация! Можно сказать – вся моя жизнь!!! Понимаешь ты это? Все что я выстраивал, может накрыться медным тазом именно сейчас!!! Твою мать! Какая-то сука вырубила в доме электричество и выкрала из моего личного, личного, понимаешь ты это, сейфа, сверх секретные документы! Супер сверх секретные! За эти документы меня могут замочить к чертовой матери, если я их не найду! Так что, подключайтесь к поискам! Вы! Оба! Нечего, блин, отсиживаться в тенечке!

– А где их искать? – испуганно спросил Вовик сразу охрипшим голосом.

– А хрен их знает! – в тон ему тут же выдал Эдик. – Сейчас поедем в дом и будем еще раз разбираться на месте с этими охламонами, которым я плачу не меряно и которые дрыхнут по ночам, вместо того, чтобы смотреть за домом и участком. Потому, что явно влезли снаружи! Явно! Когда приедем, Вова, садись на компик и вызывай собаку, пускай все прошнырит! Всё!

– А может я лучше на компик? – спросил я, потому что у меня мелькнула мысль, ведь я там буду один, в переговорной на первом этаже, и, возможно, смогу перекинуться парой слов с Маринкой. Нужно как-то ее обезопасить от собаки. Может облить порог спальни духами или еще как-то?

– Хорошо. Давай ты. Поехали. – согласился Эдик.

В особняк мы приехали и тут же попали под, как выяснилось, очередные разборки. Правая рука Эдика с противной, мерзкой харей, по кличкеМорозило, которую он получил за издевательства на морозе очередного конкурента, которого он обливал ледяной водой. Выстроив всю прислугу и обслугу в шеренгу у порога дома, он словесно насиловал изо всех своих поганых сил, а народ почти терял сознания от страха, особенно женщины:

– Еще раз повторяю. Кто что вспомнит или услышит от соседей, немедленно доносить лично мне. Немедленно! Потому что уже ясно и понятно, воры влезли снаружи, перерубили провода, а потом вскрыли сейф какими-то отмычками, не оставив никаких отпечатков.

– Значит, это были профессионалы! – констатировал подходящий сзади Эдик. – Ясно, как Божий день! Пойдем в дом.

Я прошел первым и огляделся. На лестнице второго этажа стояла Марина с перепуганным лицом. Я сразу взял быка за рога:

– Марина. – громко спросил я. – Что же вы не доглядели? А где были ночью?

– Я спала у себя в спальне, на втором этаже и ничего не слышала. Ничего.

К концу ее фразы в помещение вошел Эдик и сопровождающие его лица. Эдик остановился около меня и тоже стал пристально смотреть на Марину, а потом развернулся и выдал нам:

– Она всегда спит, как убитая. Ее и при нормальных обстоятельствах не добудишься, а уж если она чего-то выпила, можно дом выносить! Ничего не слышит! Я еще по институту и общежитию помню. Ор! Гвалт! Все песни поют или танцуют, а Маринка в уголочке спит под этот гвалт и хоть бы хны! Она как раз вчера вечером была со мной в ресторане, и мы вискаря выпили. Так что Маринку можно из списка вычеркнуть. – Эдик развернулся и пошел в переговорную, на первом этаже в правом крыле, помахав мне рукой идти за ним. Я пошел следом.

– Так. Вот садись и давай ищи мне собаку. Можешь позвонить в ментовскую. Скажи им, что в доме потерялась дорогая вещь. Пускай присылают кинолога.

Я сел за компьютер. Специалист из меня еще тот, но первичные навыки, типа вкл. или выкл. у меня были. Нужно было найти все про собак и кинологов. Я погрузился в поиски, но одним ухом находился совсем в другом месте. Я слушал Марину и она это предполагала. Эдик ушел в охранную комнату, а Марина пришла в переговорную и специально остановилась на пороге, чтобы знать, что за спиной. В коридоре не было слышно никого, только Эдик, орал как резаный, в комнате у охранников, в самом конце этого коридора.

Марина обошла меня за спиной и стала смотреть на экран, а сама положила мне под локоть записку. Я смахнул ее в карман и молча уставился в компик.

– Интересно, а как у собак работает их нюх? – спросила Марина, как бы для общего интереса, но я-то понимал, что этот вопрос ждет ответа.

– Я думаю и это сейчас выясню, что у них нюх перебивает что-то сильно пахучее, например, разлитые духи или еще что-то такое же.

Марина обошла меня со спины и ушла из комнаты, а я весь погрузился в свои мысли. Что-то сейчас будет? Приедет кинолог, и собака сто процентов приведет ее к Марине в комнату. Сто процентов! Надо что-то делать, но что? Собаку мне все равно придется найти, но не договорюсь же я с собакой, чтобы она не нюхала и не шла в комнату к Марине!