— Тогда перевесь чем-нибудь основательным вероятность того, что экономка-иммигрантка лжет, — произнесла Кэрол.

Он видел, что она ему нарочно уступает, явно полагая, что острота его ума притупилась из-за боли, лекарств и неправильного режима.

— Дэнни Вейд не был уроженцем тех мест, где его убили. Он переехал в Дор, что на западном краю Шеффилда, года два назад, потому что ему страшно докучали там, где он жил прежде, и это ему осточертело. А жил он в Брэдфилде. Ему не давали покоя, ибо три года назад он выиграл в лотерею. Приз оказался порядочный: он получил больше пяти миллионов. А работал он кондуктором в железнодорожной компании «Вёрджин трейнз». Женат не был. В жизни его интересовали только две вещи — модели железных дорог и его собаки, пара лейклендтерьеров. Он был в общем-то человек нелюдимый. А тут выигрыш. И вокруг него сразу объявилась уйма народу. Старые школьные друзья выпрашивали подачки. Бывшие коллеги держали себя так, словно он им что-то должен. Дальняя родня вдруг вспомнила, что кровные узы — великое дело. И Дэнни не выдержал.

— По крайней мере, он сохранил деньги, — заметила Кэрол. — За пять миллионов можно купить покой и тишину.

— Вот Дэнни и нашел себе такое место. Приобрел славный домик на краю болот. Высокий забор, электрические ворота. Масса пространства, чтобы раскладывать модели железных дорог. Он никому не сказал, куда отправляется, даже матери с отцом. Никто его не тревожил, кроме этой Яны Янкович, которая, судя по всему, очень милая молодая женщина, а жених у нее — электрик на стройке в Ротерхэме.

Кэрол недоверчиво покачала головой:

— Где ты все это нарыл? Тут куда больше, чем в этой газетенке.

Тони, явно довольный собой, объяснил:

— Я поговорил с журналисткой. Когда делают такие материалы, в записной книжке часто остается больше, чем в итоге попадает на полосу. А журналистка мне дала мобильный телефон Яны. Я и позвонил. По словам очаровательной Яны, наш Дэнни был совершенно счастлив: жил-поживал вместе со своими собаками и железными дорогами, получал трехразовое питание. Но вот что главное. Я узнал, что Дэнни тоже учился в Харристаунской школе. Он был двумя классами старше Робби Бишопа. И хотя Яна не настолько знает английский, чтобы вести глубокомысленные беседы, она все-таки смогла мне рассказать, что Дэнни однажды вечером, за несколько дней до смерти, вернулся из местного паба, где встретился с каким-то человеком, с которым учился в школе. — Тони радостно улыбнулся. — Что ты на это скажешь?

Кэрол снова покачала головой:

— Скажу, что ты помешанный.

Он обескураженно развел руками:

— Но тут очевидная связь, Кэрол. Убийство на расстоянии, с помощью необычных ядов. Обе жертвы ходили в одну и ту же школу. Оба убитых — богатые мужчины. И оба встретились с каким-то старым школьным приятелем, перед тем как умереть.

Кэрол снова наполнила свой опустевший стаканчик и сделала хороший глоток.

— Брось, Тони. Смерть Дэнни — не убийство. Насколько я понимаю, все, кроме тебя, считают, что это просто несчастный случай. Я плохо разбираюсь в ядах, но знаю, что, если ты в пабе кому-нибудь подмешаешь белладонну, человек умрет в тот же вечер, а не через несколько дней. К тому же Дэнни не учился с Робби в одном классе. Вспомни школу. Обычно тусуешься с ровесниками. Те, кто постарше, не хотят иметь с тобой дело, а с теми, кто помоложе, водятся только лохи. Так что никакой школьный приятель Робби, скорее всего, не дружил с Дэнни. Да и вообще, судя по всему, у них мало общего. Давай сравним. С одной стороны, футболист-ас. С другой — чудак, коллекционирующий модели железных дорог. М-м-м… Сейчас, сейчас… — Она показала на экран с газетной заметкой. — Посмотри на этого Дэнни. Не красавец. И не спортсмен. Ну что у него могло быть общего с Робби Бишопом?

Вид у Тони был удрученный.

— Оба очень разбогатели, хотя вначале жили скромно, — сделал он еще одну попытку.

— Можно подумать, это им принесло много счастья. Лучше быть везучим, чем богатым, раз уж богачи помирают, не дожив до тридцати. — Кэрол залпом допила вино. — Занятная мысль, Тони. Очень интересная. Но, по-моему, ты цепляешься за призраки. А мне нужно домой. И попытаться нормально выспаться ночью. — Она встала, надела пальто, перегнулась, чтобы неловко обнять его и поцеловать в щеку. — Постараюсь к тебе завтра забежать. Может, ты еще что-нибудь найдешь, чтобы меня развлечь, а?

— Уж попробую.

Он давно понял: разочарование часто служит ему стимулом для самой плодотворной работы.

Джонти Сингх походил на большого помятого медведя; он громоздился в углу балти-ресторана[21]в центре городка Дадли, совершенно не вписываясь в интерьер. Когда Сэм нашел его координаты и позвонил, детектив-констебль предложил, чтобы они встретились и поели в его привычном заведении. Поскольку это он оказывал Сэму любезность, спорить не приходилось. «Я — здоровенный тип в задней части зала, коричневый костюм в мелкую полоску, без тюрбана», — описал он себя. Сэм предполагал, что узнать его будет не трудно, и оказался прав. Войдя в заведение, он тотчас же заметил Сингха, оживленно беседовавшего с официантом. По поводу своих габаритов Сингх не соврал: втиснувшись в угловое кресло, он даже сидя нависал над столом. Копна лоснящихся черных волос, большие карие глаза, мясистый нос и выступающий подбородок. Такое лицо не скоро забудешь.

Сэм помахал ему через весь зал, полный людей. Гигант, прервав разговор с официантом, приветствовал гостя. Официант упорхнул, и Сэм приблизился к столику. По мере его приближения Сингх не без труда поднимался на ноги. Рост шесть футов плюс еще пара дюймов, зрелище впечатляющее.

— Сэм Ивенс? — спросил он несколько более жидким тенором, чем можно было ожидать при его комплекции. Он сжал руку Сэма обеими своими ручищами. — Я Джонти Сингх, рад познакомиться. Как поживаете? — Даже эти несколько слов резанули ухо Сэма отчетливым акцентом Угольного района[22].

— Спасибо, хорошо.

— Располагайтесь. — Сингх указал на кресло напротив и жестом подозвал официанта. — Две большие «кобры»[23], и поживее. — Улыбка у него была открытая и дружелюбная. — Вы мне доверяете заказать нам обоим или как?

Сэм не сомневался в выборе правильного ответа.

— Давайте вы, — произнес он, обрекая себя на раблезианские порции чрезмерно острого мяса, неопознаваемых овощей и комковатого риса. Ради этого не стоило забираться аж в Дадли, но, если придется заплатить такую цену, чтобы разузнать о Рисе Батлере, — делать нечего, он мужественно проглотит все это, а по пути назад заедет в аптеку и купит что-нибудь от изжоги.