«…Он должен пить кипяченую воду с острым перцем или есть маисовую кашу с желтым перцем и медом. Ему не следует пить холодную воду. Также следует воздерживаться от шоколада и фруктов. Следует избегать холода и одеваться теплее. Больному может помочь парильня. Там, в парильне, следует усердно вдыхать горячий воздух».

Ацтекские целители знали лечебные свойства около 1200 растений, некоторые из них пока еще не идентифицированы, а другие – например, валериана (мягкое стимулирующее средство), мята болотная (вдыхаемая при простудах), ялапа (слабительное) и растение, называемое сиуапатли (Montanoatomentosa), которое использовалось для стимуляции родов, – были исследованы учеными, и выяснилось, что они обладают всеми теми свойствами, которые им приписывали ацтеки. У них были лекарственные средства из трав, останавливающие кровотечение, понижающие температуру при лихорадке, излечивающие расстройства желудка и кишечника, судороги и множество кожных заболеваний. Менее серьезные недомогания лечились припарками из толченых черных тараканов.

Для исцеления хрипоты «следовало пить пчелиный мед, а также много раз закапывать в горло через нос пчелиный мед или густой сироп из сока агавы». Целебными свойствами могло обладать мясо животных. Опухшие лица, например, лечились принятием слабительного после поедания жареного или печеного хамелеона.

Воспаленное горло, прострелы, растяжения и другие подобные недомогания лечились массажем, часто в сочетании с посещением парильни, и припарками из отвара трав для уменьшения опухолей. Если эти меры не приносили облегчения, целитель обсидиановым ножом вскрывал опухоль или ближайший кровеносный сосуд.

Вывихнутые суставы вставлялись на место, а на сломанные кости накладывался лубок до тех пор, пока кости не срастались.

Предпринимались даже попытки избежать проблем с зубами. Людям советовали не есть слишком горячую или очень холодную пишу, особенно не пить холодную воду сразу после горячей пищи. Ацтеки прекрасно понимали, что частицы пищи, застрявшие между зубами, приводят к их порче, поэтому советовали регулярно чистить зубы. Для этого использовались соль или измельченный в порошок уголь, а зубной камень осторожно снимали металлическим инструментом. Для тех несчастных, чьи зубы все же пострадали, «в качестве лечения на поверхность зуба накладывалась смесь сосновой смолы и земляных червей. Кроме того, следовало прикладывать к зубу горячий перец или соль. Прокалывалась десна, и к зубу прикладывалась трава тлакакауатлъ. Если ничто не приносило облегчения, зуб удалялся. В образовавшееся отверстие закладывалась соль» (Саагун).

Для людей, чья религия требовала крупномасштабных человеческих жертв, мексиканцы демонстрировали умеренный интерес к хирургии и анатомии. Фурункулы, абсцессы, опухоли и кисты вскрывались. Врачи прибегали к кровопусканию при лечении головных болей, распухших языков и воспаленных суставов. Открытые раны, которые были обычным делом у столь воинственного народа, зашивались, причем в качестве нитей для швов использовались волосы.

Война для ацтеков являла собой экономическую и психологическую необходимость. Мексиканская политика основывалась больше на силе, чем на морали. Сильные государства подавляли и присоединяли к себе слабые, и единственной гарантией независимости была сильная армия. К моменту появления испанцев доминирующие народы, к которым относились и ацтеки, вели паразитическое существование за счет податей, собираемых с покоренных провинций. К непроизводительным классам принадлежало так много людей, что Теночтитлан уже давно исчерпал свои ресурсы и жил вымогательством, чтобы поддерживать статус столичного города.

Нрав ацтеков мало подходил для мирной жизни. Еще во времена своих ранних военных успехов они уверовали в то, что им суждено покорять. Эту уверенность ацтекские правители – ввиду ее политической и экономической выгодности – всячески поддерживали в народе. И каждый юноша страстно желал выказать доблесть на поле боя и тем добыть себе славу.

Как в военном, так и в религиозном плане ацтеки ощущали себя избранным народом. Их миссией было питать богов человеческой кровью, которая единственная могла поддержать их в битве против сил тьмы. В этой связи война приобретала религиозную значимость, становилась чуть ли не актом поклонения. Войны развязывались не только с целью захвата земель или трофеев, но и для того, чтобы захватить как можно больше пленников, которых можно было принести в жертву. В мирные времена, когда поток жертв иссякал, армии развязывали «Войну Цветов» – ритуальное сражение, в котором воины Тройственного союза бились с воинами Тласкалы, Чолулы и Уэшотсинко. Целью сражающихся было взять как можно больше пленных, и, когда жрецы приходили к выводу, что для умиротворения богов захвачено достаточно жертв, «Война» заканчивалась и армии мирно возвращались домой. Мексиканские войны, по каким бы причинам они ни велись, никогда не теряли своего ритуального характера.

В большой регулярной армии не было необходимости, поскольку каждого ацтекского юношу еще в школе учили обращаться с оружием. С пятнадцати лет (а по некоторым источникам – с двадцати) молодой человек считался годным к военной службе и страстно желал попасть на войну. Помимо ореола загадочности, окружавшего солдатскую жизнь, успехи на поле брани открывали путь к славе и почестям и были одним из немногих способов, с помощью которых человек незнатного происхождения мог продвинуться вверх по общественной лестнице. Воины не получали жалованья, но проявивших доблесть ждали дары – одежда, рабы или частные поместья с крестьянами, работавшими на его землях. Из числа выдающихся воинов избирали военачальников, директоров школ, сборщиков податей, судей и целый ряд второстепенных чиновников. Хотя благородное происхождение было преимуществом, продвижение по службе все-таки в большей мере зависело от личных заслуг, и любой воин, сумевший взять в плен четырех вражеских солдат, автоматически причислялся к правящему классу. Для незаурядного человека не составляло труда подняться от простого солдата до звания лишь на ступеньку ниже главнокомандующего.

Самым маленьким подразделением в армии был отряд из 20 человек, эти отряды составляли более крупные группы по 200, 400 и 800 воинов, которыми командовали офицеры, часто являвшиеся членами воинских братств Орла, Ягуара и Стрелы. Солдат выставлял каждый из 20 кланов Теночтитлана, и структура армии, таким образом, отражала структуру самого города с его кланами, представители которых сражались бок о бок в одной части.

Четыре военачальника были важными персонами, часто кровными родственниками императора, и занимали не только военные, но и гражданские посты. Все четверо выступали в качестве советников монарха, из их числа нередко избирался преемник правителя. Так, например, Монтесума II был военачальником во время правления своего отца, Ауитсотля, точно так же, как и Монтесума I занимал этот пост, когда правителем был его кузен Ицкоатль.

Благодаря своему положению, император был главой армии Теночтитлана и главнокомандующим силами ацтекской конфедерации. Часто правители лично возглавляли армию, но во время затянувшихся военных конфликтов главнокомандование передавалось кому-нибудь из высших офицеров на время ведения этой конкретной кампании.