герцог. — И крестный. Давай сразу решим наши разногласия. Я твоего брата не убивал, он погиб, как воин.

— Ты меня за этим позвал? — с презрением спросил принц. — Хочешь, чтобы я тебя от мести отца спас?

— Допустим, хочу! А ты бы на моем месте не хотел? — вполне искренне ответил герцог. — У меня к тебе дело есть. Ты хочешь настоящим королем стать? Или будешь ждать, когда тебя отцова жена прикажет на ножи принять, как дядюшку Сигиберта?

— Ты о чем это? — Меровей облизнул пересохшие губы. Фредегонда уже родила двух сыновей, и была снова беременна. Похожие мысли уже посещали принца, но он упорно гнал их от себя.

— Королева Брунгильда сейчас в Руане. Если поспешишь туда, она за тебя замуж пойдет, — сказал ему Бозон.

— Ты головой не бился, случайно? — с подозрением спросил его Меровей. — Она тетка моя. Кто же меня с ней обвенчает?

— Епископ и обвенчает, — уверенно сказал ему герцог. — И королева согласна. Она мне сама весть прислала.

— Вот как? — задумался принц. — Пожалуй, навещу-ка я мать. Давненько я ее не видел.

— Навести, — с ухмылкой сказал Бозон. — Она как раз в Руане, с королевой, и крестным своим. Матери то родной поверишь?

— Твой интерес в этом какой? — прямо спросил его принц.

— Да надоело в этой церкви сидеть, — вновь ухмыльнулся герцог. — Дождаться хочу, когда ты с такой женой и кучей ее золота своего папашу на встречу к Сатане отправишь. А то уж больно надоело дичью быть, сам на охоту съездить хочу.

* * *

Три недели спустя

Меровей с десятком людей прибыл в Руан, едва не запалив в дороге лошадей. Отступать ему было некуда. Он бросил армию в походе, не взял Пуатье, как приказал отец, и он приехал на встречу к опальной тетке. Это же почти измена. До нее крошечный шажок остался, и именно его Меровей намеревался сделать прямо сейчас. Он подскакал к знакомому дому и бросил поводья подбежавшему слуге, который оторопел, увидев длинные косы гостя. Бедняга испуганно согнулся в поклоне, не каждый день сюда король приезжает. Меровей ворвался в покои епископа, как ураган.

— Крестный! — Меровей расцеловался с Претекстатом.

— Мама! — он обнял Аудоверу и визжащую от счастья сестру. — Ну, где тетка моя? Очень я на нее взглянуть хочу.

Брунгильда сидела тут же, и с интересом смотрела на парня, который был младше нее на пять лет[72]. Статен, силен, волевое лицо. Что ж, все могло быть хуже.

— Да вот же она! Не признал? — суетливо показала мать на Брунгильду, которая улыбалась, глядя на лицо племянника, на котором за считанные секунды сменилась целая гамма чувств. Оторопь, изумление, растерянность, и, наконец, восхищение.

— Это тетка моя? — выдавил он из себя, потрясенный увиденным. Он ожидал увидеть кого-то, напоминающего его мать, и уже смирился с этим. Впрочем, затруднения такого рода короли решали обширным штатом наложниц. Уделом же королевы было рождение наследника, не более. Но она! Меровей оторопел. Он слышал об уме и красоте дядиной жены, но представлял ее себе несколько иначе. Уж точно, не такой желанной.

— Рассказывайте, — решительно сказал принц.

Епископ переглянулся с женщинами, и незаметно кивнул Аудовере.

— Понимаешь, сыночек, тебе жениться пора, — набрала воздуха мать, — а тут Брунгильда овдовела. Я вот считаю, что лучшей партии для тебя и быть не может. Она тоже согласна. А раз так, то женитесь с Богом, и живите счастливо.

— Ты, матушка, не договариваешь чего-то, — подозрительно сказал Меровей. — Ты батюшку моего знаешь, он и за куда меньшее казнить велит. Западней попахивает.

— Ему какое-то время не до нас с тобой будет, — сказала вдруг Брунгильда, и звук ее голоса очаровал Меровея. — Ты забываешь, что я королева, и у меня свои города есть, что от покойной сестры достались.

— Не до нас? Это ты о чем? — спросил Меровей.

— Гонец мне принес весть, что герцог Шампани Луп в поход на Суассон скоро выйдет. Отцу твоему будет, чем заняться, и без нашей свадьбы, — пояснила Брунгильда.

— Ну, тогда я согласен! — решительно сказал Меровей, который уже понял, что пути назад нет. Ну, хотя, можно связать их всех, и к отцу отвезти. Но он этого точно делать не будет. Потому что прав герцог Бозон, убьет его мачеха. Как пить дать, убьет. А тут он королем может стать. Не в Австразии, где мальчишку-кузена править поставили, так в Аквитании, там, где города теткины. А там, глядишь, и отца свалить удастся. Уж больно много народу ненавидит его.

— Свадьба завтра будет, сын мой, — сказал епископ, который лучился от счастья. Он, как крестный отец Меровея, уже видел себя самым влиятельным лицом королевства. — Не будем затягивать.

— А как же … Она же родного дяди жена…, — попытался задать самый важный вопрос Меровей. — Так разве можно?

— Королевским особам дозволяется, — покровительственно сказал епископ Претекстат. — Я этот грех на себя возьму.

Аудовера невольно сжалась. Она уже слышала похожие слова, и ничего хорошего из этого не вышло.

С венчанием тянуть не стали, оно произошло в полдень следующего дня. И, как выяснилось, не зря, потому как не прошло и двух недель, как к воротам Руана подскакал король Хильперик во главе полусотни всадников.

— Дети мои, прячьтесь в церкви, я ненадолго задержу короля, — бледный, как полотно, епископ только что получил злую весть. Молодожены успели сбежать лишь каким-то чудом, и деревянная часовня, в которой они укрылись, была чуть больше хижины бедняка.

Рассвирепевший король, который неделю не слезал с коня, со стоном сел на скамью. Ноги не держали его. Тяжелый взгляд, которым он сверлил епископа, не предвещал ничего хорошего. Претекстат был один. Аудовера, которая прекрасно знала повадки своего мужа, удалилась в монастырь несколько дней назад. Она слишком ценила ту жизнь, что у нее была.

— Чего тебе не хватало? — спросил, наконец, король у епископа. — Разве я не был щедр к тебе? Почему ты замыслил измену?

— Какая еще измена? — притворился непонимающим епископ. — Они любят друг друга, и я обвенчал их. Бог есть любовь, мой король.

— Ты считаешь меня за дурака? — устало спросил Хильперик. — Вы же за это брата Хариберта от церкви отлучили, забыл? А он всего лишь сестру жены за себя взял. Твою подпись на том свитке я своими глазами видел.

Епископ забегал глазами, но быстро нашелся.

— Она монашкой была, потому и отлучили.

— Веди меня к ним! — махнул рукой король. Что бы он без Фредегонды делал? Сначала к ней прилетел гонец, который доложил, что Меровей бросил свое войско, а потом соглядатай в Руане сообщил и вовсе дикую