Старый пес поднялся с крыльца и, прихрамывая, спустился вниз по ступенькам, чтобы посмотреть, из-за чего весь этот шум. Как и старик, он был почти слеп, но в отличие от хозяина, с нюхом у него было все в порядке. Пес почуял запах незнакомца. Он не мог понять, почему собака напугана. Но знал, что его хозяин был очень болен и его задача — охранять Ангуса. Старый охотничий пес встал в полный рост, поднял свой когда-то достойный восхищения хвост и залаял.

Глядя на мужчину с палкой и на лающего пса, Тэм понял, что ему не рады. Он заскулил и побежал в сад. Тэм слышал, как старый пес погнался за ним, но человек позвал его обратно. Тэм знал, что собака не побежит за ним.

Неделю спустя после стычки с Ангусом Макивеном и старой собакой Тэм продолжал свой путь уже через дикую местность вдоль горного хребта Блу-Ридж. Автострада пролегала за пределами городов и парков. Тэм пробирался по дикой местности в глубине заповедника Линвилл-Гордж-Уайлдернесс.

И хотя была середина апреля, зима неохотно уступала свои права. Здесь еще не цвели деревья и не пробивалась молодая трава. Олени бродили по тонкому снегу в поисках еды. Озера и пруды были покрыты льдом. В этом месте автострада Блу-Ридж-паркуэй до сих пор была покрыта снегом.

Несмотря на снег и лед, Тэм ощущал приближение весны. Пока он брел у подножия гор, теплые солнечные дни напомнили ему о том, что они с девочкой могли бы делать теперь, когда зима закончилась. Они бы исследовали озера, пошли бы в лес, чтобы поздороваться с деревьями. И самое главное, они бы начали готовиться к соревнованиям. Он бы тренировался вместе с девочкой, чтобы стать самым быстрым. Как только он, Тэм, вернется домой, он стряхнет с себя остатки долгой зимы и полетит. Все будет наконец так, как и должно быть.

Позже ночью Тэм дергал лапами во сне. Он визжал от радости. Никогда еще он не чувствовал себя таким сильным. Во сне пес преодолел полосу с препятствиями за считаные секунды и летел навстречу девочке в ее раскрытые объятия.

Что-то разбудило Тэма. Он моргнул, глядя на холодное ночное небо. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, почему ему так холодно, так жестко и так хочется есть. Потом пес услышал далекий вой койотов, звуки которого разносились среди вершин крутых скал. Тэм выполз из-под каменного выступа, потянулся и прислушался. Опять завыли койоты, на этот раз ближе. Он поднял нос, чтобы уловить запах. Ничего.

Тэм проковылял к водоему внизу маленького водопада и попил воды. Холодный ветер поднял его тусклую шерсть, и пес почувствовал запах — вроде бы знакомый и в то же время чужой.

Сердце Тэма учащенно забилось. Он вскарабкался на берег и перебрался через каменную глыбу. Там, в свете луны, стоял огромный койот. Его янтарные глаза светились.

Тэм завилял хвостом. Он знал, что это не его друг койот, но тем не менее как здорово было бы снова иметь компаньона! Того, с кем можно поохотиться и согреться ночью.

Койот издал низкий гортанный звук. Между черными губами обнажились белые зубы. Желтые глаза сузились. За ним, в тени, блеснуло еще несколько пар глаз.

Это было не то, чего ожидал Тэм. Он прижал уши и отвернулся, не глядя на койота.

Вожак стаи сделал шаг вперед и обнюхал Тэма. Собака не была сильной и какое-то время плохо питалась. Койот заметил, что Тэм хромает. Он понял, что собака ранена.

Как правило, койоты презирают собак. Там, где собаки, всегда есть люди. Люди с капканами и ружьями, горящие желанием убивать. За последние пять лет койот убил двух собак.

Но больше всего койота удивило то, что на этой собаке не было запаха человека. Вместо этого она пахла свежей землей, кровью, ветром, листьями и бесконечными дикими просторами.

Койот на негнущихся ногах подошел к Тэму, вытянулся и навис над собакой, обнажив зубы. Еще три койота вышли из тени. В их желтых глазах были только ненависть и презрение.

Тэм присел, поджав хвост.

Три койота приблизились к нему. Маленький самец пресмыкался, в любой момент готовый напасть на незваного гостя.

Вожак нетерпеливо огрызнулся. Койоты виновато прижали уши и удивленно переглянулись.

Большой койот повернулся к съежившейся собаке, изучая ее от носа до кончика хвоста. Он увидел по ее лапам многие мили пройденных дорог. Увидел холодные ночи под звездами. Увидел одиночество и упорство.

Койот отступил назад, сел и прищурился, не отрывая от собаки глаз. Он знал, что это была не просто собака.

Вожак встал и зевнул. Эта собака не представляла угрозы. Она не приведет за собой человека, она не претендует на их территорию. К тому же собаки слабые, они привыкли, что о них постоянно кто-то заботится. А эта собака была одна. Ни одно животное не выживет в горах зимой без компаньона, стаи или стада.

Койот пролаял своей стае короткую команду. Даже не оглядываясь, койоты исчезли в лунном свете.

— А куда твоя бабушка хочет пойти на этих выходных? — спросила Чейен, когда мы закончили обедать.

Бабушка преподнесла мне еще один сюрприз — она оказалась самой непоседливой из всех, кого я когда-либо видела! Она захотела посмотреть все, что только можно было увидеть. Казалось, она готова была проглотить Нэшвилл целиком.

Чейен предложила себя в качестве гида. Они с мистером Ричардом возили нас по всему городу и за его пределы, показывая достопримечательности. Мы побывали в Музее и Зале славы кантри, в старом здании Райман-аудиториум и в Капитолии. Чейен показала нам дома, в которых живут знаменитости, и на прошлый уик-энд даже достала VIP-билеты на шоу в Гранд Ол Опри. У меня уже больше не было сил.

— На этих выходных мы останемся дома, — сказала я. — Возвращается папа.

Прозвенел звонок на следующий урок.

— Повезло тебе, — сказала Чейен, вздыхая. — Моего папы не будет дома еще неделю. Ну, в любом случае, — добавила она, — спроси у бабушки, не хочет ли она пойти завтра после обеда в ботанический сад. Ричард считает, что ей там понравится.

Если бы я не знала мистера Ричарда, я бы подумала, что он не равнодушен к моей бабушке.

В пятницу вечером позвонил папа.

— Привет, солнышко! — закричал он в трубку.

— Привет, папа! Ты где? Ты уже едешь домой, правда?

— Тебе лучше в это верить, — сказал он и засмеялся. — Если бы я мог, я бы расправил крылья и через пару минут прилетел бы к вам. Но в фургоне одна фара не работает, поэтому я не смогу ехать ночью.

Он, наверно, догадался, что я готова расплакаться, потому что добавил:

— Но ты не расстраивайся. Я от вас в пяти часах езды. Выеду утром как можно раньше. И уже к обеду буду дома.

— Я с нетерпением буду ждать, когда ты вернешься, папа, — сказала я.

— Я тоже, солнышко, — ответил он. — Я так устал от гастролей. — И его голос действительно был усталым.