— Подумала уже, — проворчала Нора. — Единственный торговый центр Рино‑Пуэрто, расположенный недалеко от базы НАТО в заливе Ла‑Манья — это «Меркадона» на улице Каридад.

— Подробнее, пожалуйста. Про базу только не юли. База ВМФ в бухте Ла‑Манья — это эскадренный миноносец «Джон Берк», крейсер «Детройт», корабли прибрежной зоны, патрульные корабли, вспомогательные суда… Это не секрет.

— Других больших магазинов там просто нет… Это современный трехэтажный центр на городской окраине, на первом этаже супермаркет, выше — куча кафе, бистро, боулинг, кинотеатр… Туда приходят горожане, военнослужащие с базы, проводят там время, надираются в барах, «снимают» местных девочек…

— А сегодня суббота, весь день торговый центр забит народом. Если заблокировать входные двери, усилить панику автоматным огнем, для чего достаточно и пары человек, то количество жертв будет огромным. Тем более двойной удар: наказать НАТО и наказать Евросоюз…

— Черт… — Чумазое личико Норы заблестело от пота. — А если он соврал? Это может быть не торговый центр, а что угодно и где угодно…

— Думаю, не соврал, понимает, что нам отсюда не сбежать и связи нет. Им нужно только несколько часов. У них все подготовлено, подкуплены нужные люди, готовы транспорт, прикрытие…

— О Иисусе, надо бежать… — Нора завозилась, пыталась приподняться, опираясь о стену.

— Куда это мы собрались? — раздался вкрадчивый голос. Заскрипели ступени на винтовой лестнице, и в «голубятню» с ехидной улыбкой до ушей забрался бородатый боевик с автоматом «узи» на плече и кожаным подсумком на поясе. Говорил он по‑русски почти без акцента, видимо, стоял на лестнице и подслушивал. Охранник закрыл за собой крышку люка, расставил ноги и стал насмешливо обозревать пленников. Развязаться без посторонней помощи было невозможно — Андрей в этом уже убедился.

— Мечтаешь о побеге, крошка? — произнес террорист и, на цыпочках подойдя к Норе, опустился на корточки. Ловким движением выудил ножик из внутреннего чехла в сумке. Щелкнуло лезвие. Андрей напрягся. Нора окоченела. Но заниматься расчленением приказа, видимо, не было. Мубарак, похабно скалясь, провел лезвием по ее щеке, по губам, выразительно чиркнул по горлу, засмеялся, довольный эффектом, после чего поднялся, дошел до кровати и сел на нее, прислонившись к стене. Нора прерывисто выдохнула. Часовой свое дело знал — присутствовать и не подходить.

— Россиянин? — мрачно выдавил Андрей. Тот покосился в его сторону, помотал головой, продолжая ухмыляться.

— Солнечный Душанбе, слышал про такой город?

— В милиции, поди, работал?

— Опа, угадал, что ли? В милиции, в милиции, тебе легче от этого?

Наступила тишина. В здании далеко внизу переговаривались люди, из окна доносился монотонный гул. Мубарак зевнул. Покосился на два рюкзака, лежащие в изголовье кровати, — вещи пленников доставили в «голубятню» вместе с их хозяевами. Они еще не высохли, но заняться было нечем, и охранник взял рюкзак Андрея и вытряхнул на кровать содержимое. Деньги, телефон, пистолет, документы, сменное белье. Он задумчиво перебирал вещи, до которых еще не добрались загребущие лапы Сайдуллы, повертел в пальцах свернутую трубочкой пачку евро, внимательно осмотрел банковскую карту.

— Забирай, дружок, — пробормотал Андрей. — Аллах с тобой, если он есть, конечно.

Мубарак уставился на него мутными глазами:

— Чё?

— Хрен через плечо, — бросил Андрей.

— А ну, заткнись, вонючка!.. — процедил Мубарак. — Пока я из тебя бешбармак не сделал…

Он сложил все вещи обратно в рюкзак, застегнул его, бросил под ноги. Угрюмо уставился на элегантный рюкзачок Норы, расстегнул его, высыпал вещи. Стандартный набор действующего агента: деньги, документы, маленькая, но грозная «беретта». Какие‑то прозрачные пакетики с нижним бельем, легкой одеждой, пара плиток шоколада, маленькая аптечка, невзрачный пенал с защелкой. Боевик лениво перебрал находки, взял пенал, начал с праздным любопытством его разглядывать. Нора как‑то притихла, не возмущалась. Мубарак открыл пенал, поворошил пальцами содержимое. Вещи, конечно, ценные: парочка миниатюрных флеш‑карт (вряд ли с сенсационной информацией), носовой платок, ручка, «тубик» с витаминками, упаковка жевательной резинки в подушечках. Он вопросительно посмотрел на Нору и ухмыльнулся.

— Резинку дай пожевать, — попросила она. — Пожалуйста!

Мубарак повертел в пальцах упаковку жвачки, вскрыл ногтем, понюхал. В глазах мелькнуло что‑то юмористическое.

— Успокаивает, мэм? — поинтересовался он.

— Да, — трагически вздохнула Нора. — Когда жую, то забываю о неприятностях… Ты же не злой, Мубарак? Это ведь ничего не изменит? Дай, пожалуйста…

Охранник поколебался, потом слез с кровати, благоразумно обошел Андрея, лежащего посреди комнаты, опустился на корточки рядом с Норой и вытряхнул в ее открытый рот подушечку. Она жадно зачавкала. Мубарак похлопал ее по щеке — ну‑ну, милая, действительно не жалко, повернулся к Андрею, жестом предложил. Майор отрицательно покачал головой. Охранник пожал плечами, поднялся и бросил себе в рот сразу две подушечки. До кровати он не добрался. Внезапно остановился, сильная дрожь прошла по телу, лицо исказилось, глаза полезли из орбит. Он схватился за горло, начал задыхаться. Потом упал на колени, выронив автомат, завалился на бок, вздрогнул несколько раз и затих. Глаза остекленели, изо рта вытекла желтоватая слизь.

— Спасибо, боже, ты сделал это… — Нора задрожала и выплюнула жвачку, которую не жевала, а только делала вид.

Андрей изумленно смотрел на нее.

— Нора, боюсь спросить, — сглотнул он, — что это было?

— В этой резинке капсулы с цианистым калием… Нам выдают… Разные возникают ситуации… Не для себя, понятно… А он сразу две раскусил… Я думала, не получится, но, как видишь, получилось. Им Аллах, наверное, не запрещает жевать резинку…

— А если бы я тоже согласился и взял? Он же предлагал мне…

— Не знаю, — виновато улыбнулась она. — Такое развитие событий я продумать не успела… В этом пенале еще есть ручка, стреляющая ядом, программа, уничтожающая любые файлы, носовой платок, обработанный перцем, парализующая «аскорбиновая кислота»…

— «Джеймсбонды» недоношенные, ну, вы и даете… — шумно выдохнул Андрей.

— Но ведь сработало? — хищно оскалилась Нора. — А вы у себя ничего толком произвести не можете…

Опять она сидела на любимом коньке! Хлебом не корми!

Он уже рывками перемещался к мертвому Мубараку, извернулся, пристроился, вытянул нож из чехла пальцами связанных рук… Дальше дело техники. Пару раз порезался от волнения — ерунда! Подскочил к Норе, стал ее освобождать. Схватил телефон — дьявол, нет сети! Не может быть! Взял телефон Норы, вытащил маленький смартфон из кармана мертвеца. Не было сети, хоть тресни! Как же террористы общаются меж собой? По спутнику? Ловят вай‑фай? Глухомань чертова, нужно выбираться туда, где есть связь! Андрей кинулся к окну… и отшатнулся. Мама дорогая! Каменное здание располагалось на краю обрыва. Фактически оно и было частью обрыва. Ни выступов, ни карнизов, только голая стена и символические подоконники, на которые даже на цыпочках не встанешь! Под обрывом справа налево неслась небольшая, но бурная река. Она была вмурована в обрывы, которые заросли травой и кустами. За маленькой поляной — сосновый лес. За деревьями — лесистые вершины. Это даже не сельская местность — это дикая природа! Река текла по камням, серебрилась на солнце. Видимо, уклон здесь был значительный, что и создавало непрекращающийся гул. Нора дышала в затылок, ее тоже впечатлила картина. Он обернулся, скрипнул зубами. Распахнул шкаф, тумбочку — пусто. На кровати только матрас. Спуститься к реке решительно не на чем. Ну и зачем они обрадовались раньше времени?